Кровавый контракт. Магнаты и тиран. Круппы, Боши, Сименсы и Третий рейх - Луи Лохнер

Вскоре внимательные лидеры промышленности заметили, что подавляющее большинство руководства профсоюзов представляет собой мощный бастион против радикализма коммунистов. Представители союза были настроены в пользу разумного компромисса. Благодаря депутатам своих рабочих советов они хорошо знали условия и проблемы, возникавшие у руководства предприятий. Эта осведомленность помогала им занимать умеренную позицию по отношению к работодателям.

После Первой мировой войны в Европе проводилось множество международных конференций по вопросам экономического положения, в результате которых возникли планы Дауэса и Янга. На каждую из таких конференций германское правительство направляло делегации из представителей рабочих и предпринимателей. Движимые заботой о благополучии своей страны, эти представители работали в полном согласии. Особое уважение завоевал социал-демократ Петер Грассман, заместитель председателя Федерации профсоюзов, за его острый интерес к проблемам репараций.

Немецкому рабочему всегда были свойственны понятия порядка и дисциплины. Провоцируемые вопреки решениям руководства профсоюзов широкомасштабные стачки в Германии были более редким явлением, чем, например, в этот же период в нашей стране. Это происходило потому, что наниматели рабочей силы, подписывая с профсоюзами соглашение о зарплате, были уверены, что те тоже будут соблюдать данные ими обязательства.

Среди предпринимателей, разумеется, были и непримиримые противники профсоюзов. Уже упомянутый Пауль Ройш так же упорно противостоял профсоюзам, как позднее и Гитлеру. Эмиль Кирдорф был также против рабочих союзов. А Фриц Тиссен считал профсоюзы необходимым инструментом для урегулирования проблем в германской промышленности.

Однако, какую бы позицию ни занимал тот или иной ведущий предприниматель, факт оставался фактом: никто не требовал распустить какую-либо официальную организацию работодателей. Ни в один департамент правительства не поступало просьбы об их ликвидации.

Это не мешало промышленникам жаловаться на то, что переговоры с рабочими профсоюзами отнимают слишком много времени. Они не учитывали необходимости полномочных представителей рабочих в современной промышленности.

Если среди предпринимателей и существовало сочувствие к нацистам, то больше всего оно объяснялось их надеждой на то, что, если демократическое самоуправление уступит место правлению директоров, им станет легче руководить предприятием. Но эти скрытые, порой неосознаваемые настроения выражались лишь в недовольном ворчанье. Они не имели четкого оформления, не говоря уже о том, что не вели к согласованным действиям промышленников. Тем не менее о них необходимо сказать, так как они ослабляли борьбу против Гитлера, мешали своевременно понять всю опасность нацизма.

Как промышленники, так и мы, журналисты, которые в это время работали в Германии, прекрасно понимали, что коммунисты считали социал-демократов своими принципиальными противниками. 16 ноября 1932 года газета «Роте Фане» («Красный флаг»), официальный орган коммунистической партии Германии, в ответ на приглашение социал-демократов объединиться в борьбе против фашизма заявила: «Наша главная борьба направлена против социал-демократии»[41].

Резонно спросить: какой, собственно, интерес могли иметь промышленные магнаты в ликвидации социал-демократических профсоюзов, если коммунисты считали социал-демократию своим главным врагом?

Помимо бастиона против коммунистов, профсоюзы воспринимались руководством компаний как организации, позволяющие экономить время. Эмиль Поуплир, владелец небольшого сталелитейного завода, объяснил это, когда мы с ним сидели в компании 30 рабочих в пивной маленького городка Бург, который находится в долине реки Эннепе, что в Вестфалии: «На наших современных предприятиях владелец или директор практически не может встречаться с каждым рабочим и обсуждать с ним его зарплату, условия работы и тому подобные вопросы. Поэтому мы, наниматели, очень рады, что существует представительная рабочая организация, чьи делегаты могут выступать от целой группы рабочих».

Рабочие с одобрением кивнули. Эти выносливые загорелые люди с сильными руками пришли все вместе на свой традиционный праздник песни. Всю неделю они нетерпеливо ждали субботнего вечера, чтобы слить свои голоса в самозабвенном и, могу от себя сказать, прекрасном мужском хоре, которым руководил любитель Эмиль Поуплир. Эти жизнерадостные люди показались мне отличным примером идеальных отношений между рабочими и работодателями.

Насколько отчетливо разумные руководители предприятий понимали, что в моменты экономических кризисов профсоюзы являются их самыми надежными союзниками, можно судить по двум инцидентам.

В апреле 1933 года, вскоре после опубликования лживого заявления нацистов, что Союз германских промышленников согласился принять двух нацистских комиссаров для наблюдения за их работой, Густав Крупп фон Болен предложил установить связи с руководством профсоюзов, чтобы не дать нацистам подчинить себе организации рабочих и предпринимателей. Среди тех, кого он консультировал, были Альберт Фёглер и Эрнст Бранди, директора дортмундского концерна «Хёш». Крупп предложил, чтобы Общество сотрудничества, действующее на территории всего государства, имело свое специальное отделение в Руре. Фёглер и Бранди в принципе согласились с ним, но, наведя справки, обнаружили, что профсоюзы настолько ослаблены проникновением в них нацистов, что время для осуществления такого проекта уже упущено[42].

Это произошло всего за несколько недель до государственного переворота, организованного Робертом Леем, руководителем Германского трудового фронта, который 2 мая 1933 года со своими приспешниками арестовал тысячи профсоюзных лидеров по всей Германии, захватил их штаб-квартиры и все средства в размере 100 млн марок и ликвидировал Федерацию немецких профсоюзов.

Эта бесцеремонная акция ужаснула лидеров промышленности. Они справедливо опасались, что за уничтожением профсоюзов последует также насильственный разгон и захват имущества организаций предпринимателей.

Карл Фридрих фон Сименс срочно собрал совещание. Очевидно, его участники не обладали полной информацией о действиях Лея, так как коммерческий советник Герман Бюхер предложил установить связи с преемником Карла Легина Теодором Лайпартом и Фрицем Тарновом, экспертом по экономике Общей федерации труда и председателем профсоюза рабочих деревообрабатывающей промышленности. Участники совещания считали, что созданные организации предпринимателей и рабочих должны продолжать свою партнерскую работу вопреки Гитлеру и Лею. После окончания совещания Бюхер с ужасом узнал, что его предложение опоздало – руководители профсоюзов уже находились за решеткой.

Сами профсоюзы тоже не ведали о готовящейся операции по их ликвидации. Более того, они надеялись, что их организации пригодятся при новых порядках. Поэтому они призвали рабочих принять участие в традиционном первомайском празднике по всей Германии, во время которого миллионы рабочих были согнаны на огромные плац-парады, где они слушали по трансляции речь Гитлера, произнесенную в Берлине.