(с)дала на «отлично» - Олли Ро

Ответь.

Ответь мне, Марк.

Скажи мне, что я для тебя не пустое место. Скажи, что влюблен, и ты утонешь в моей нежности, клянусь. Скажи, что я нужна тебе, и я пойду за тобой, и никакие графы меня не остановят.

Но Марк молчал.

И также молча протянул мне сумочку.

— Это твое.

— Спасибо.

В следующий миг из кармана пальто Марк достал мои черные трусики.

— Это тоже твое.

— Ха! Ха-ха-ха-ха-ха — я истерично, громко засмеялась, пока из глаз не брызнули обжигающие горькие слезы.

ВСЕ.

— Вот теперь, действительно… Добби свободен!

Марк резко сократил расстояние, сделав стремительный шаг навстречу, но я выставила вперед руки, сжимающие мои пожитки, и с силой толкнула широкую грудь.

Мгновенно хлопнула дверь автомобиля, и между нами вклинился злой цербер, закрывая ревущую меня своей широкой спиной.

— Вика! — Марк, не обращая внимания на Василия, попытался приблизиться, то ли случайно, то ли специально задев плечом охранника.

— Прощайте, Марк Робертович! Не беспокойтесь, больше я на Ваш член не претендую, в конце концов, я СВОБОДНА, а он у вас НЕ ЗОЛОТОЙ!

Развернувшись, я решительно шагнула за ворота в сторону дома. Вслед за мной, стуча каблучками, семенила взволнованная Лиля. Сзади доносилась ругань Марка и Васи, но слов я не разбирала и впервые была рада, что у меня есть охранник.

Достав телефон, который все же оказался в беззвучном режиме, я открыла галерею, выбрала фото и отправила Марку.

Пусть помнит меня такой, а не со слезами на глазах!

Германия. Винтергартен. 6 лет назад.

Огромные просторные коридоры в тусклом свете желтых ламп-свечей выглядели величественно, но жутко и неуютно. Интерьер древнего замка словно переносил в прошлое, в средневековье, где благородные рыцари добивались на турнирах руки прекрасной дамы, где честь и отвага ценились наравне с благородством и изысканными манерами, где убивали за любовь.

Граф фон Беренгоф обожал замок Винтергартен, где из каждого уголка веяло историей и семейными тайнами. Но еще больше он любил Зимний бал. Ежегодно после Рождества и в преддверии Нового года в родовом гнезде фон Беренгофов устраивается прием, куда приглашаются выпускницы из их Школы Святой Бригиты, курсанты военной академии из соседнего города, а также их родители.

Хрустальные люстры невероятных размеров под высоким сводчатым потолком, начищенный до зеркального блеска темный дубовый паркет, прелестные девушки в восхитительных пышных платьях и кавалеры в элегантной парадной форме. Белые перчатки, изысканные закуски, виртуозный оркестр… Полонез, кадриль, мазурка, вальс…

Традиционный бал, к которому готовились едва ли не с сентября, являл собой одно из самых значимых событий года. Здесь заводились полезные знакомства, создавались крепкие союзы, рождалась первая любовь.

Но в этом году граф ждал праздника с особым нетерпением и волнением. Он и сам не мог объяснить себе, в чем дело, но в воздухе, вместе с ароматом хвои, цитрусов и омелы он улавливал дух приключений.

Граф никогда не присутствовал на официальном открытии.

Вернее не так.

Граф никогда не стоял на виду во время открытия Зимнего бала. Он любил наблюдать за всеми со стороны. Из уютной ложи над огромным залом.

Вот и сегодня мужчина находился именно там. Внизу с импровизированной сцены произносил торжественную речь дед. Мужчина в свои шестьдесят четыре выглядел едва ли не на пятьдесят. Моложавый. Статный. Пропитанный пафосом и благородством.

Однако, тем кто лично знает Августа Герарда фон Беренгофа, известно, что это добрый старик, который души не чает в своих внучках, обожает всех своих дочерей, поддерживает хорошие отношения со всеми своими многочисленными бывшими женами.

Молодой граф с высоты наблюдал за пестрой толпой, исполняющей полонез.

Он заметил ее сразу. Светлая макушка лихорадочно сновала среди пар, пытаясь подстроиться под общие движения традиционного танца. Девчонка явно их не знала. Граф готов был поклясться, что она вообще впервые исполняет полонез.

Однако, не мог оторвать свой взгляд от тоненькой фигурки в длинном сине-голубом платье. Точеную длинную шейку украшала узкая голубая лента с крупной жемчужиной над яремной впадиной. Острые ключицы, тонкая талия, торчащие из под лифа лопатки, узкие ладошки с длинными пальчиками — все это делало незнакомку хрупкой, нежной и изящной, не смотря на нервные движения невпопад.

Она напомнила графу волшебный синий лотос, растущий в Египте на берегу Нила. Фантастически красивая и воздушная девушка, как только смолкли аккорды первого общего танца, живо юркнула в сторону и растворилась в толпе разнообразных, но одинаково синих платьев, цвет которых был определен дресс-кодом.

Граф понял, что упустил красотку, и найти ее будет нелегко, но он не тот, кто пасует перед сложностями и сдается без боя.

Пришло время спуститься в толпу.

Полтора часа поисков, увы, не увенчались успехом. Граф уже начал сомневаться в своей адекватности. Может, она ему просто почудилась?

Чертовы маски на лицах девушек делали их похожими одна на одну. Граф злился сам на себя, ведь идея маскарада, пришла именно в его голову. Но если там, с высоты лоджии, было хорошо видно, какие все девушки разные, как отличаются их осанки, движения, фигуры, то здесь, внизу, отличить одну от другой стало невозможно.

Мужчина вновь поднялся на балкон. Зазвучала мазурка — еще один коллективный танец. Все воспитанницы и кадеты обязаны его исполнять, а значит, сейчас светлая девчонка вновь будет толкаться, давить чужие ноги и нервно улыбаться.

Граф вглядывался в идеальный хоровод танцующих пар и злился. Злился потому, что ЕЕ нигде не было. Он почти отчаялся, настроение сползло до отметки, равной температуре на улице — минус ноль целых пять десятых.

Скрипнув челюстью, мужчина уже собирался покинуть балкон, как вдруг в замке наступила кромешная темнота. По каким-то причинам отключилось электричество.

Что ж, появилось дело поважнее поисков незнакомки, надо решать проблему. Гости тревожно переговаривались. Администраторы мероприятия призывали всех сохранять спокойствие. Тут и там начали вспыхивать фонарики мобильных телефонов, а оркестр, подхватив романтический вирус, вдруг заиграл Венский Вальс Евгения Дога.

Молодые красивые пары, минуту назад резво отплясывающие мазурку медленно закружились, удерживая в руках белые огоньки. Синие платья мерцали во мраке ожившими потусторонними тенями. Белые перчатки курсантов на их фоне смотрелись сюрреалистично, нереально, завораживающе. Официанты зажигали свечи в высоких золоченых канделябрах и расставляли новые источники света на фуршетных столах с белоснежными кружевными скатертями.