Cудьба - Мун Чжэин

Ли Ёнхи даже пару-тройку раз читал лекции как приглашенный специалист, когда потом мы вместе с Но Мухёном участвовали в деятельности Народного собрания граждан Пусана. Во время короткой прогулки после собрания я спросил Ли Ёнхи: «Разве высокая оценка “культурной революции” в Китае* не является ошибочным суждением?» Он ответил очень ясно и без колебаний. «Да, это ошибка. Каждый раз при написании текстов я стремился следовать принципам объективности и непредвзятости. Что же касается этого периода, то, я думаю, ограничения существовали из-за того, что, помимо всего прочего, было сложно получить доступ к материалам. К тому же в то время, кажется, все слишком сильно увлекались идеализмом». Я действительно проникся уважением к такой откровенности и прямоте.

В мои ранние университетские годы студенческое движение в университете Кёнхи было еще слабым. Все студенты с передовым общественным сознанием держались очень обособленно. В то время даже не образовывалось студенческих кружков; не было и полноценных кружков по изучению общественных наук. Начиная со второй половины 1973 года, когда я учился на втором курсе, по всей стране стала активно разворачиваться борьба против Юсин. Начавшись с выступлений студентов физического факультета СНУ, студенческие демонстрации распространились по всей стране, затронув каждый университет. Затем протесты переросли в движение за сбор миллиона подписей за внесение поправок в Конституцию, в инцидент с национальной демократической лигой студентов и молодежи как реакцию на издание Указов № 1 и 4 «О чрезвычайных мерах», а также в инцидент с Народно-революционной партией. Но в университете Кёнхи в течение всего этого времени не было даже намеков на выступления. Хотя попытки организовать протесты периодически возникали, из-за отсутствия централизованного управления все было впустую.

Осень третьего курса. В университете прошла забастовка за отставку руководства фонда университета. Воспользовавшись моментом, мы запланировали с друзьями-единомышленниками демонстрацию против режима Юсин. Нашей команде поручили подготовить текст декларации, распространить его среди учащихся и организовать сбор студентов перед пагодой Наставлений, стоящей в университете Кёнхи. После этого руководство выступлением решено было передать группе председателей студенческого общества факультетов. Наша команда должна была тайно подготовить демонстрацию и скрыться. Так мы планировали избежать наказания путем разделения ролей: ведь в авангарде демонстрации должна стоять команда председателей студсовета факультетов – это их прямая обязанность.

Составлять текст декларации было поручено мне. Других претендентов не было. Выбор пал на меня, так как я имел небольшое представление о том, как должен выглядеть текст. Ведь среди нас всех я чаще остальных встречался с текстами деклараций других университетов. Но самостоятельно я, конечно, писал текст впервые.

Притащив к другу домой ротатор, мы с его помощью (тогда копирование печатного текста выполнялось вручную) подготовили примерно четыре тысячи листовок за ночь. На следующий день рано утром нам каким-то образом удалось разложить эти листовки вкаждой аудитории.

В оговоренное время возле пагоды Наставлений собралось примерно пятьсот-шестьсот студентов. Теперь наступала очередь группы заместителей председателя студенческого общества вести за собой студентов. Но почему-то никто не появился. И тут сотрудники ректората решили всех разогнать. Тогда еще полиция не могла заходить на территорию университетов. Несколько студентов, которые были больше не в силах терпеть ожидание, поднялись на трибуну и попытались зачитать текст декларации, но сотрудники ректората стащили их вниз. Казалось, что если все так и спустить на тормозах, то демонстрация провалится.

Делать было нечего, и я забрался на трибуну и прочитал текст декларации. Все сотрудники ректората начали сбегаться к месту демонстрации, но студенты смогли их задержать. Шел дождь, и декларация вся намокла. Но я без проблем смог все прочитать, так как это был текст, который я написал сам. После обнародования декларации я повел своих товарищей к университетским воротам. По пути количество студентов увеличилось до двух тысяч человек.

Мы подошли вплотную к воротам и столкнулись там с полицией. Началась стычка, полетели слезоточивые бомбы и камни. Эта была первая успешная демонстрация с момента моего поступления в Кёнхи.

После того как факт организации и проведения демонстрации подтвердился, мы покинули университет и несколько дней скрывались. На месте демонстрации полицейским удалось схватить несколько человек, которые были в первых рядах движения, но позже полиция выяснила, что эти студенты никак не связаны с группой организаторов, и дело так и ограничилось задержанием*. Тогда среди тех, кому не повезло, был один мой школьный товарищ – Чон Помгу, который сейчас является депутатом Национального собрания от Демократической партии. В то время он представлял группу выпускников четвертого курса факультета политологии и международных отношений в руководстве общеуниверситетского студенческого совета, и так как во время демонстрации он стоял в первой линии, то его, конечно, схватили. Хотя тогда мера пресечения по уголовному делу и ограничилась только задержанием, ему пришлось очень несладко, так как в качестве наказания его отстранили от занятий в университете, и из-за этого он позже закончил обучение и не смог устроиться на работу.

Осень третьего курса. В университете прошла забастовка за отставку руководства фонда университета. Воспользовавшись моментом, мы запланировали с друзьями-единомышленниками демонстрацию против режима Юсин. Нашей команде поручили подготовить текст декларации, распространить его среди учащихся и организовать сбор студентов перед пагодой Наставлений.

По истечении времени кажется, что эти несчастья только закалили его и сделали из него еще более выдающегося человека.

После того как все неурядицы с инцидентом с полицией завершились, глава студенческого совета настоял на том, чтобы мы с друзьями добровольно пришли в полицейский участок и сознались. Как и следовало ожидать, все закончилось задержанием. Когда председатель студенческого совета увидел, как я читаю расплывшийся под дождем текст декларации, он понял, что я и есть автор текста. Администрация университета также не назначила нам никакого наказания. Таким образом, мы в один миг стали главными фигурами студенческого движения. Позже мы сформировали уже общеуниверситетскую организацию, объединившись с друзьями с других факультетов, которые могли бы повести за собой студентов. В то же время мы расширили основу протестного движения, создав кружок изучения общественных наук. Напряжение во внутриполитической ситуации нарастало, и казалось, что взрыв неминуем. Таким образом, мы готовились к будущему году.

Комментарии

* Ли Ёнхи. 리영희선생. Профессор Ханьянского университета, который ранее работал журналистом. Он был символом прогрессивной интеллигенции. Обладал практическим умом, благодаря которому посредством множества книг донес истину эпохи, идя наперекор всем имеющимся табу. Во время военного режима он был четырежды уволен и пять раз арестован. Скончался в 2010 году от хронического заболевания. Его похоронили как лидера Демократического общества, тело покоится на Государственном кладбище имени восстания в Кванчжу.