Cудьба - Мун Чжэин

Переступив через барьер вступительных испытаний в среднюю школу, я с легкостью прошел и вступительные экзамены в старшую.

Кённамская средняя школа находилась в престижном районе в центре города, и ее ученики в основном были детьми из зажиточных семей. Когда я впервые пришел на урок, то обнаружил, что многие изучали английский еще до поступления в школу. Зачастую ученики прекрасно читали английские книги еще до начала обучения в средней школе. Я сразу пал духом, когда увидел, что в коридорах развешаны плакаты с надписями типа «Boys, be ambitious!», а все дети читали и пытались истолковать, что там написано. Атмосфера в этой школе кардинально отличалась от той, которая была в начальной школе, где учились в основном дети из бедных семей.

Влиться в коллектив было сложно, так как наши развлечения тоже очень сильно отличались, и разница в количестве карманных денег была огромной. Иногда я ходил в гости к друзьям. Когда в роскошном, на мой взгляд, доме я впервые увидел в саду мебель, то очень удивился. А когда, кроме всего прочего, я слышал, как домашний персонал обращается ко мне «молодой господин», я совсем терялся. Тогда богатые семьи часто нанимали помощниц по домашним делам, которых называли «прислуга». Именно в те годы я впервые остро почувствовал неравноправие мира.

Постепенно я все больше времени стал проводить в школьной библиотеке. Самым большим счастьем для меня было почитать книгу. Моя любовь к чтению книг – это заслуга отца. Уезжая на заработки, он возвращался только примерно через месяц. И каждый раз он привозил для меня детскую литературу, например сказки, или детские рассказы, или же чью-нибудь биографию. Среди книг, которые он для меня покупал, были собрание сказок Андерсена, сборник детских рассказов Кан Сочхона и биография Плутарха, адаптированная для детей. Иногда он привозил для меня книги иностранных писателей, такие как, например, «Без семьи». Если не считать учебников, это были первые книги, с которыми я соприкоснулся, и чтение меня очень увлекло. До того момента, пока отец не привозил мне новую книгу, я мог перечитывать по два-три раза одно и то же произведение.

С тех пор, как я познал интерес к чтению книг, я был вечно голодным до литературы, потому что после того, как отец перестал заниматься торговлей, он перестал привозить мне книги. Когда начинался новый учебный год, я обычно зачитывался не только своими книгами, но и книгами старшей сестры, которая старше меня на три года. Все, что можно было прочитать, я проглатывал за один присест. Это были рассказы в книгах по корейскому или по социологии. Однако, поступив в среднюю школу, я познакомился с библиотекой. Книгам, которые я мог прочитать там, казалось, не было конца и края. Я читал все без разбора. Когда меня охватил такой интерес, во втором классе средней школы я три месяца подряд каждый день ходил в библиотеку и сидел там до закрытия, то есть до того момента, когда уже начинали убирать стулья, и возвращался домой только после того, как заканчивал помогать с расстановкой стульев.

Когда у меня было время, я шел в библиотеку или брал книгу домой – так продолжалось вплоть до окончания старшей школы. Я начал с отечественных романов, затем перешел на иностранные и постепенно стал интересоваться и другими книгами, таким образом, моя сфера чтения расширялась. Так как я читал все без разбора, то сравнительно рано познакомился с журналами типа «Область идеологии»*, которые развивали мое сознание. Любовно-эротические романы я тоже прочитал рано. Я читал все, не имея какой-либо системы, плана или цели. За шесть лет обучения в средней и старшей школе я прочитал огромное количество книг. С помощью чтения я многое узнал о мире и жизни. У меня появилось общественное сознание взрослого человека.

Книги типа сочинения профессора Ким Чхансама «За неделю вокруг света без денег», которое я прочитал в средней школе, подарили мне мечту о кругосветном путешествии. Конечно, до сих пор это так и остается мечтой. Однако то, что я осуществил восхождение по горным тропам Индии и Непала, совершил путешествие по Великому шелковому пути, конечно, является результатом влияния моей давней мечты.

Я до сих пор люблю читать. Даже не так: я уже переступил границу, когда чтение просто нравится, – иногда я чувствую себя зависимым книгоманом. Даже если я еду в путешествие, мой чемодан всегда очень тяжел из-за книг, которые я беру с собой. И если я отдыхаю, а под рукой нет книги, я чувствую некоторое уныние.

Естественно, в таких обстоятельствах учеба в школе оставалась на заднем плане. Я даже не придавал особой важности вступительным экзаменам и был удовлетворен просто поддержанием уровня одного из лучших учеников. Родители тоже не упрекали меня, когда видели, что даже во время экзаменов я читал какую-то другую книгу. Казалось, они верили, что я занимаюсь нужными делами, если я поддерживаю хороший уровень оценок.

За все шесть лет, когда я ходил в среднюю и старшую школу, родители ни разу не вмешивались в учебный процесс и не твердили постоянно, чтобы я учился. Они просто доверились мне и оставили это на моей совести. И я пользовался этой свободой не на благо учебы в школе, а тратил время на посторонние дела. И в итоге, когда настало время вступительных экзаменов в университет, я сполна заплатил за то, что не проявлял должного усердия к учебе в школе. Однако благодаря чтению я вырос как личность и обрел понимание того, что есть общество, и считаю это достаточной компенсацией за ту цену, которую мне пришлось заплатить.

На формирование у меня системы взглядов в сравнительно раннем возрасте, скорее всего, повлияло то, что я достаточно рано начал читать газеты. По причине постоянного литературного голода я с детства читал отцовские газеты. Потому что мне было необходимо хоть что-то читать. В то время в газетах очень активно использовались иероглифы. Поначалу я просто выбирал и читал те части, в которых не было иероглифики, например, романы, публикующиеся по частям. Но постепенно я стал читать и статьи, в которых употреблялись иероглифы.

Так как я постоянно встречал иероглифы в тексте, то со временем научился узнавать их из контекста. Я смог самостоятельно изучить простые иероглифы, которые часто попадались в газетах. Отец выписывал «Тона Ильбо» – газету, известную тогда как главный рупор оппозиционной партии. Так как я тоже на протяжении долгого времени читал эту газету, у меня начало формироваться критическое восприятие текущей ситуации в обществе. Именно поэтому мне печально смотреть на «Тона Ильбо», которая очень сильно изменилась за последнее время. Можно назвать меня одним из тех давних читателей, которые хотели бы, чтобы газета вновь приобрела свой прежний облик.

К тому времени, как я поступил в старшую школу, моя голова уже была полна различных идей и у меня появились такие чувства, как дух сопротивления обществу. На третий год обучения в старшей школе я начал пить и курить. Кённамская старшая школа, в которую я ходил, была очень престижной гимназией, так сказать, «первой к югу от Хангана»[13]. Хотя вступительные экзамены в университет считались очень серьезными, они очень отличались от нынешних.