Cудьба - Мун Чжэин

* Машина с распылителем газа (Pepper-Fogger). 페퍼포그차. Специальная полицейская машина, оснащенная пусковой газовой установкой в целях распыления слезоточивого газа для подавления протестов и разгона протестующих.

* Военная подготовка. 교련. Курс военной подготовки и обучения для обычных студентов, которые ранее не получали специального военного образования. В основном проводится для учащихся старших школ и университетов.

Изначально я хотел изучать историю в университете. Когда я учился в школе, история была для меня самым интересным предметом, по которому у меня были лучшие оценки. Я и сейчас люблю читать исторические книги. Когда я начинал работать адвокатом, то думал: «В будущем, когда я освобожусь от необходимости зарабатывать деньги, обязательно стану историком-любителем». Поэтому во время вступительных экзаменов в университет я планировал поступать на кафедру истории. Но классный руководитель и родители были против, потому что мои оценки позволяли поступить на юриспруденцию или коммерцию. И неожиданно все перевернулось с ног на голову, и мне пришлось сполна заплатить за то, что я невнимательно относился к учебе. На вступительных экзаменах я провалился. В итоге я поступил на юридический факультет университета Кёнхи, который не входил тогда в число лучших, и начал самостоятельную жизнь в съемном жилье возле университета.

Времена постепенно становились все более мрачными и унылыми. Когда я был на первом курсе, в октябре администрация Пак Чонхи провозгласила реформы Юсин. Продления срока нахождения у власти за счет введения поправки к Конституции о возможности участия в третьих президентских выборах оказалось недостаточно, и теперь он планировал навечно захватить власть.

Накануне ночью в город были введены танки. На следующий же день утром в срочном порядке танки подогнали к каждому университету. Одновременно с обнародованием реформы Юсин в действие вступил и приказ о временном закрытии учебных заведений на неопределенный срок. Студенты теперь вместо учебных аудиторий собирались в пивнушках или в съемных комнатах и сожалели о текущем положении в стране, выражая свое неудовольствие.

Октябрьские реформы Юсин для студентов юридического факультета выглядели еще более вздорными, чем для остальных. Как только была утверждена Конституция Юсин, существующие своды законов и учебники стали просто бесполезными бумажками. «Разве можно назвать юриспруденцию настоящей наукой? Разве юриспруденция – это действительно наука?» – такие сомнения угнетали студентов юридического факультета. Мы не хотели идти на занятия.

Мне надолго запомнилась первая после начала нового семестра в университете лекция нашего профессора по конституционному праву. Тогда он был очень известным ученым в этой области, он даже использовал свою книгу в качестве учебного материала на занятиях. В течение периода временной приостановки занятий в учебных заведениях он написал новую книгу о Конституции Юсин и по этой новой книге провел первое занятие.

В течение всей стоминутной лекции он не мог даже взглянуть на студентов, он зачитывал материал, уставившись в потолок аудитории. Ему было стыдно перед студентами за то, что ему пришлось написать новую книгу по конституционному праву Юсин и читать лекцию по этой теме.

В то время мое общественное сознание формировалось благодаря самостоятельной жизни, которую я вел в съемном жилье. Это была свобода, благодаря которой у меня не было никаких ограничений в повседневной жизни, и обычным делом было собраться с однокурсниками и до поздней ночи спорить о текущей политической ситуации. Я снимал квартиру вместе со своими сонбэ из старшей школы. Так как на наши вечера собирались студенты из разных университетов, мы могли услышать новости о том, каких успехов достигли движения сопротивления в их вузах. До нас доходили новости из социологического кружка критического восприятия действительности или из кружка сельскохозяйственного движения, мы читали подпольные газеты, узнавали новости об университетских забастовках, декларации, распространяемые во время этих забастовок, и подобные вещи. Вслед за старшими товарищами и друзьями я даже ходил смотреть на забастовки физического факультета Сеульского национального университета и университета Корё, где студенческое движение было самым сильным в то время.

Человеком, который в университетский период оказал наибольшее влияние на формирование у меня, так же как и у многих других студентов в то время, критического сознания и системы общественных взглядов, был учитель Ли Ёнхи*.

В журнале «Сочинения и критика» я впервые прочитал его статью «Вьетнамская война», которая позже вошла в не опубликованную тогда еще книгу Ли Ёнхи «Логика переходного периода»*. Я помню, что во время моей учебы на первом и втором курсах университета его труды публиковались в журнале по частям, а когда я перешел на третий курс, вышла и вся книга. Первая статья Ли Ёнхи, с которой я столкнулся, действительно шокировала меня. Он рассматривал аморальность Вьетнамской войны, характер империалистических войн, пацифистское движение в Америке и другие подобные темы. И в конечном счете он утверждал, что это была война, в которой США, даже будучи сверхдержавой, не могли выиграть.

Я слышал подобное не впервые. Подобные разговоры мы тайно вели в нашей съемной квартире. Однако в статье Ли Ёнхи были представлены неопровержимые аргументы, все было предельно четко. Это был еще один шаг вперед в процессе избавления корейского общества от ложного сознания, которое заставляло нас принимать Америку с безусловным дружелюбием, считая ее мнение истиной, а к ее противникам относиться как к абсолютному злу, которое необходимо уничтожить. Благодаря этим статьям и книге я смог познакомиться с категоричной позицией знающего человека, который должен послужить для многих примером. Не уклоняясь от страшной истины, он смотрел ей прямо в лицо. Оперируя неопровержимыми аргументами и следуя до конца в поиске истины, он противостоял всему миру. Он показывал эту истину миру, даже с ножом, приставленным к горлу, он обличал ложное сознание, которое угнетало и скрывало правду.

Позже, после поражения Южного Вьетнама*, Ли Ёнхи опубликовал в журнале «Сочинения и рецензии» третью часть своего труда, завершающую рассказ о Вьетнамской войне. Он разделил поражение Южного Вьетнама, как всемирно-историческое событие, на периоды, и главы статьи соответствовали его периодизации. Логика повествования была следующей. В первой и второй частях Ли Ёнхи предсказывал поражение Америки в ситуации, когда никто не сомневался в ее победе, а также поражение Южного Вьетнама. В третьей главе он реальными фактами подтверждал правомерность своих предположений и подводил итоги. Текст Ли Ёнхи полностью подтверждает победу истины. До сих пор живы те воспоминания, когда при прочтении его статей меня охватывал восторг.

Ли Ёнхи оказал большое влияние и на адвоката Но Мухёна. Одной из причин возникновения «инцидента Пурим», который, по сути, предопределил становление Но Мухёна в качестве адвоката по правам человека, стало использование молодежью и студентами в качестве учебных материалов нескольких десятков базовых книг по социологии, а также текстов, критикующих политическую ситуацию на тот момент. В обвинительном заключении по делу значилось следующее: «Читая эти книги, вы воодушевлялись деятельностью коммунистических отрядов Северной Кореи и других стран». Чтобы подготовиться к защите, адвокат Но Мухён прочитал все эти несколько десятков книг от корки до корки. Среди прочитанных сочинений были и книги Ли Ёнхи «Логика переходного периода» и «Идолы и разум». Таким образом, Но Мухён оказался под сильным влиянием тех книг, которые изначально читал как адвокат в целях подготовки к защите. Позже Но Мухён изучил еще более широкий спектр сочинений по общественным наукам, и благодаря этому в нем произошло так называемое пробуждение сознания. Отправной точкой же послужили книги Ли Ёнхи.