Лекарь-возлюбленный - Маша Моран

Катарина удивленно переспросила:

— Изыскан?

Наверное, Эйка подумала, что Катарина обиделась, потому что тут же горячо затараторила:

— Конечно, не так изыскан, как вы. Но в нем… в нем что-то такое есть… Не знаю, как объяснить… Мужественность и вместе с тем нечто такое, что отличает его от глупых вояк. Он не будет выставлять себя напоказ. Скрытный, умный и хитрый! Вот, какой он. Изысканная шкатулка с секретом.

Да, в этом Эйка была права. Шкатулка с двойным дном.

— Но мне до него никакого дела. — Эйка лучезарно улыбнулась. — Меня больше интересуют ваши секреты.

Катарина пыталась найти ответ, который не обидит настойчивую сароен, но та даже рта ей не дала раскрыть.

— Например, какие позы вы предпочитаете? Какие ласки вам нужны? Какие страсти бушуют в вашей душе? — Она распластала ладонь на животе Катарины.

Прежде чем женские пальцы двинулись выше или ниже и обнаружили ее секрет, Катарина успела перехватить настойчивую руку.

— Если вы раскроете все мои секреты, госпожа Эйка, то быстро потеряете ко мне интерес. — Катарина заставила себя улыбнуться. Она не могла настраивать против себя жителей крепости, тем более женщин-сароен. Они могли сделать ее жизнь здесь невыносимой. Но как дать понять, что не заинтересована даже в связи на ночь, как ей часто предлагала Эйка?

— Господин Рэйден… — Сароен томно улыбнулась, отводя взгляд. — Еще ни один мужчина не вызывал во мне такого интереса, как вы. И, боюсь, уже не вызовет.

Катарина тоже этого боялась. Если бы не женское внимание, все было бы почти идеально.

Сароен Госпожа Эйка…

Она прижала палец к губам Катарины:

— Я знаю наперед все, что вы скажете. Вы слишком стеснительный и робкий. Не нужно бояться своих желаний. Или своей… неопытности. Обучение тоже может быть… интересным.

Катарина остановилась и развернулась к сароен лицом:

— Госпожа Эйка, если вы собрались обучать меня целительству, то можем начать прямо сейчас. Для всех остальных наук я слишком ленив и глуп.

Эйка хихикнула:

— Какой же вы хитрец… Нет, прямо сейчас мы займемся праздником. Эта мерзкая Айми хочет заручиться поддержкой господина Вана. Мы не должны позволить ей обойти нас.

Неприятное чувство шевельнулось внутри груди. Он будет помогать Айми? Не успел приехать, а уже развлекается с сароен. Быстро же он тут освоился.

— Ни в коем случае. — Катарина улыбнулась. — Обойти нас мы не позволим никому.

— Нужно что-то такое… Это же праздник огня! Все должно сверкать и блистать! — Эйка взмахивала руками, становясь похожей на красного феникса.

Катарина несмело предложила:

— Вы могли бы станцевать.

— Айми будет танцевать! Этот свой танец Последнего Осеннего Листа.

Катарина уже видела этот танец и понимала, почему сароен выбрала именно его.

— А вы станцуйте танец… Черного Феникса!

Сароен нахмурилась:

— Я не знаю никакого танца Черного Феникса.

Катарина с трудом удержалась от того, чтобы закатить глаза:

— Не знаете, потому что его еще не существует. Но вы его придумаете.

— Что бы я ни придумала — все это будет повторением танца Айми. Просто с другими движениями.

Боги… ну почему она должна объяснять опытным женщинам очевидные вещи?!

— Госпожа Эйка… То, что я вам предлагаю — это не повторение танца госпожи Айми. Вы должны сделать все с точностью до наоборот. Почему бы нам не вспомнить, с чего этот праздник вообще начался? Давайте воспоем традиции и покажем спектакль.

— Спектакль?

— Ну да, для всех. Пока госпожа Айми будет развлекать генерала и остальных, вы явите обычным жителям крепости истинную красоту. И заслужите еще бОльшую любовь народа.

Эйка задумалась:

— Но для спектакля и танца нужны костюмы. Если мы хотим сохранить все в секрете, многих посвятить в это не сможем. Я одна не справлюсь с таким объемом работы.

Катарина осознала, что загнала себя в ловушку. Но делать было нечего. Она согласилась. Да и с другой стороны… ее праздник должен быть лучше, чем праздник господина Вана.

— Я помогу вам сшить костюмы.

— Вы что же, еще и шить умеете? — На лице сароен вспыхнуло восхищение.

— Конечно. Раны же я зашиваю. С разорванной плотью справляюсь. Думаю, что и с тканью тоже совладаю.

Заверив сароен, что обязательно ей поможет, Катарина сбежала в свою башню. Конечно, ей тоже хотелось торжеств, предпраздничного предвкушения и волнения. Но никак не изматывающей подготовки. А с другой стороны это хотя бы отвлечет ее от ненужных мыслей. От губительных вредных мыслей, которые до добра не доведут.

К счастью, в лазарете не было никого, кроме раненого алхимика. Он так и не пришел в сознание, а рана никак не желала затягиваться. Наоборот, воспалилась еще сильнее.

Катарина наложила мазь и заново перебинтовала рану. Если срочно что-то не предпринять, он умрет. Возможно, еще несколько дней продержится, а потом…

Нет уж! Она борется за каждого пациента и за него тоже сразится!

Осторожно вынув нужный кирпич из стены, Катарина вытащила из тайника шкатулку, найденную господином Ваном. Знала бы она, какие знания хранятся внутри, наплевала бы на страх и вытащила бы шкатулку сама, как только узнала о ней.

Осторожно достав старое руководство, записанное на плотной бумаге из шелка и бамбука, Катарина поднесла его к лицу и вдохнула аромат. Запах алхимии и древних тайн — его она могла отличить от тысяч других.

Кем бы ни был предыдущий лекарь, он был очень богат, раз мог позволить себе такую дорогую бумагу. А еще он занимался Мертвой Алхимией и каким-то образом узнал десятки ее тайн и формул. Он верил, что объединив алхимические знания с лекарскими, можно исцелять смертельные раны и неизлечимые болезни. Но кто-то его предал. Лекаря повесили, а вот его записи остались.

Часть своих знаний он зашифровал, оставив в качестве подсказки лишь стихотворение столичного поэта, которое Катарина нашла в шкатулке.

К счастью, несколько рецептов были написаны древним языком, который она могла прочитать. Вот только прочитать — это одно, а найти необходимые ингредиенты — совсем другое. Для мази требовалась плоть призрака и особым образом выращенная мандрагора. И если где раздобыть плоть призрака, она придумала, то с мандрагорой все было сложнее.

Подходили только корни, напоенные кровью висельника. Незадолго до казни лекарь как раз высадил в Мертвом Лесу несколько мандрагор и «напоил» их. В своих записях он подробно указывал, где найти нужное дерево. Но подробные записи Катарине были ни к чему. Она знала, где искать.