Великолепный соблазнитель - Шэрон Кендрик

– Привет, Карли, – сказал он.

Карли насторожилась. Не было заметно радости на ее лице. Она вела себя сдержанно. Ее лицо побледнело и напряглось, а взгляд стал холодным.

– Я не собираюсь спрашивать, почему ты здесь, – сказала она. – Очевидно, ты решил, что хочешь увидеться со мной, но ты мог бы предупредить меня, Луис.

Он никак не ожидал упрека. Он был… шокирован. Любая другая женщина немедленно бросилась бы к нему в объятия.

– Если бы я тебя предупредил, ты могла бы отказаться от встречи со мной, – заметил Луис, глядя на нее в упор. – Разве нет?

Карли пожала плечами, как будто ее это совсем не беспокоило.

– Я не знаю.

– Помощь нужна, Карли? – Адонис сделал шаг вперед, и Луис с трудом сдержал пыл.

– Все в порядке, – успокоила она своего защитника.

– Мне нужно поговорить с тобой, Карли, – спокойно сказал Луис и, бросив взгляд на молодежь, добавил: – Конфиденциально.

Молодая женщина колебалась, потом взглянула на часы:

– У меня есть полчаса перед следующей лекцией.

– Я думал, ты никогда не приходишь вовремя.

– Это было прежде. Я изменилась. – Карли с вызовом посмотрела на него. – Мы можем немного прогуляться. Идем.

Луис не заметил ни полную тишину, которая царила, пока они разговаривали, ни взволнованную болтовню, начавшуюся после того, как они с Карли отошли. Миновав внутренний двор, они оказались на улице.

– Что ты здесь делаешь, Луис?

Он сглотнул. Честно говоря, он не планировал, что скажет ей. Циничная сторона характера заставляла Луиса сомневаться в успехе. Все могло обернуться провалом. Но все же нужно понять, почему его мучает бессонница и почему он постоянно вспоминает все, что было связано с Карли Коннер, с ее умом и с ее нежным телом.

Сердце Луиса сжалось, как будто его скрутили ремнем и выжимали из него кровь. Он испытывал смешанные эмоции, вмещающие в себя и волнение, и ликование, и наихудшие опасения. Он уже переживал нечто похожее перед стартом двадцатичетырехчасовой гонки в Ле-Ман и на других бесчисленных гоночных трассах. Но те чувства – ничто по сравнению с тем, что Луис ощущал сейчас.

Он посмотрел в глаза Карли, холодные, как льдинки, и вдруг у него вырвалось из глубины души:

– Я люблю тебя. – Несколько секунд Луис ждал ее реакции, а потом повторил охрипшим голосом:

– Я люблю тебя, Карли Коннер.

Карли помотала головой и сжала кулаки. Она пожалела, что не надела перчатки, тогда ногти не впились бы в кожу. Зато резкая боль помогла ей собраться с силами. Она закипела от гнева. Как он посмел?! Как он посмел прийти сюда и нарушить жизнь, которую она выстраивала для себя день за днем? Как он посмел говорить то, о чем на самом деле не думает, сведя на нет все ее попытки забыть его? Как он посмел снова попытаться разбить ей сердце?

– Ты не любишь меня, – возразила Карли. – Помнишь? Что у тебя значится первым пунктом в условиях для любовниц? Что они не имеют права ожидать этого. Никаких свадебных колоколов и облаков конфетти. Это твои слова, Луис. У меня нет времени выслушивать твои бессмысленные заявления. Если ты ищешь секса, найди его с кем-нибудь другим. Это не проблема для такого, как ты.

Карли повернулась и хотела уйти, но Луис схватил ее за руку, и вырваться было невозможно.

«Как ему это удалось?» – спросила она себя в отчаянии. Как лектор по психологии объяснит это? Одно-единственное прикосновение заставило ее поддаться инстинктам, посылая импульсы в мозг и заполняя его нежелательными мыслями.

– Ты права. Я не любил, – согласился Луис, все еще держа ее руку. – Потому что со мной это никогда не случалось. И я не считал, что такое возможно.

Я воспринимал любовь как что-то темное и разрушительное, заполненное болью, ложью и предательством. Я не осознавал, что она может заставить человека почувствовать себя частью чего-то большего, чем он сам. И ты мне это показала, Карли.

– Перестань, – прошептала она. – Пожалуйста, Луис, уходи.

Он помотал головой:

– Я никуда не уйду, пока ты не выслушаешь меня. Я скучаю по тебе больше, чем это можно выразить словами. Кажется, все потеряло смысл без тебя, и я был глупцом, позволив тебе уйти.

– Ты не позволял, – сказала Карли. – Ты оттолкнул меня. И тебе это хорошо известно.

– Да. – Луис вздохнул. – Может быть, поэтому я не заслуживаю твоей любви. Не заслуживаю того, чтобы ты дала мне второй шанс. – Он сглотнул. – Если ты скажешь, что больше не любишь меня и не хочешь быть частью моей жизни, я уйду и никогда не потревожу тебя снова. Обещаю.

Карли уставилась на него:

– Я не люблю тебя. Глаза Луиса сузились.

– Не верю.

– Ты высокомерный ублюдок!

– Если бы ты не любила, то не смотрела бы на меня так. Твои глаза не умоляли бы меня крепко держать тебя, а твои губы не хотели бы меня поцеловать.

– Луис…

– И я тоже этого хочу, querida. Очень сильно. Я хочу целовать тебя без остановки.

Губы Карли дрожали – но не сильнее, чем руки Луиса, когда он сжал ее в объятиях.

– Ответь мне честно. Это все, о чем я прошу. Ты еще любишь меня, Карли Коннер? – спросил он. – Ты выйдешь за меня замуж и родишь мне детей?

– Детей? – Она отстранилась и нахмурилась. – Но я собираюсь стать врачом, Луис. Я усердно трудилась, чтобы поступить в колледж, и не собираюсь бросать его. Впереди у меня шесть долгих лет обучения. Шесть лет жизни на юге Англии, тогда как ты будешь разъезжать по миру. Куда это годится?

Он рассмеялся:

– Поверь мне, все возможно, если ты этого искренне хочешь. А я хочу тебя. Я уважаю твои стремления и готов считаться с ними, готов поддержать тебя во всем, в чем ты пожелаешь. Трудности, о которых ты говоришь, совершенно несущественны. Есть только одна важная вещь – это мой вопрос. Ты должна ответить на него правдиво. Ты все еще любишь меня?

Карли не торопилась с ответом, как будто осознавала, что ее мир кардинально и безвозвратно изменится, что бы она ни сказала. Женщина слышала биение собственного сердца и чувствовала, как ее резиновые сапоги тонут в мокрой и грязной траве. Вокруг стояли деревья без листвы, а в небе летела стая птиц, направляющаяся куда-то. Куда? В свое теплое будущее? Карли посмотрела на Луиса. Складки в уголках его рта были глубже, чем раньше. Капельки дождя искрились в волосах.

Карли думала о слезах, пролитых ею с тех пор, как она покинула Францию. О пустоте, образовавшейся в ее сердце. Она думала о том, как сильно скучала по их спорам. По тому, как Луис ее дразнил. И о миллионе других вещей, связанных с ним.

Она размышляла о трудностях, которые их ожидают, если она скажет то, что он жаждет услышать. О том, удастся ли им найти хоть какой-то компромисс между двумя совершенно разными образами жизни.