Шерлок Холмс. Дыхание бога - Гай Адамс

В тот день хозяин усадьбы был сама доброта. Даже вышел под дождь, чтобы открыть для нас дверь экипажа.

— Я так рад, что вы приехали, — сказал он. — Вы наверняка проголодались и замёрзли, — буду счастлив предложить еду и тепло!

Он махнул рукой худому мужчине, по виду дворецкому.

— Займитесь багажом, Макгилликади. — распорядился Кроули и пригласил нас в дом. — Добро пожаловать, джентльмены, безмерно вам рад.

В его сопровождении мы пошли по длинному коридору, который, казалось, тянулся через весь дом, а дворецкий забежал вперёд, чтобы принять у нас пальто и шляпы.

— Ах, если бы существовал менее затруднительный способ доставить вас к моим дверям, — вздохнул Кроули, когда мы очутились в просторной гостиной.

В большом камине пылал огонь, а сверху смотрели головы убитых на охоте зверей. Я невольно вспомнил кабинет Руфни, и это сравнение вселило в меня ещё большую тревогу.

— Надеюсь, вам удалось восстановить силы после поезда в нашем аскетичном «Ансворте»?

Кроули рассмеялся, пригласил нас присесть и устроился в кожаном кресле.

— Мы очень благодарны за такую заботу о нашем ночлеге, — сказал я. — Хотя, признаюсь, были несколько удивлены, узнав, что вы ожидаете нашего приезда.

— Бросьте, — с улыбкой ответил Кроули. — Был бы я практикующим магом, если бы не ждал вас?

Я вежливо улыбнулся.

— Но я полагал, мой коллега, мистер Шерлок Холмс, связался с вами.

— Ничего подобного, — проговорил Кроули, как мне показалось, с некоторым раздражением. — Более того, теперь уже вряд ли свяжется… Я думал, что он приедет с вами.

— Срочное дело потребовало его возвращения в Лондон. Но он намерен присоединиться к нам, как только позволят обстоятельства.

— О да, вот что значит оказаться во власти важных дел…

— Может, он просто устал от нашего общества, — сказал Карнакки. — Или почувствовал, что не в его силах разобраться со сложившейся ситуацией. — Он встал и протянул руку Кроули. — Томас Карнакки, рад знакомству.

— Мне очень хорошо известно, кто вы, — заверил Кроули, пожимая руку.

— Неужели? Я польщён. — Карнакки снова устроился у камина. — Знаете, вам грозит серьёзная опасность.

— Профессиональный риск.

— Послушайте, — наконец подал голос Сайленс, — вы не должны так легкомысленно к этому относиться. Мы считаем, что над вами нависла величайшая угроза.

— Не сомневаюсь, — ответил Кроули. — Благодарю за беспокойство, но ваше предостережение, хоть и сделано из лучших побуждений, излишне. Давайте сначала поедим, а потом вы узнаете, сколь хорошо я сознаю опасность своего положения. Последние несколько дней мой дом находится в осаде.

Я не жил в этом доме много месяцев. Да и вообще купил его у предыдущего владельца для проведения одного ритуала.

Моя жизнь здесь мало чем отличается от той, которую я вёл в Лондоне последние два года. Вы, вероятно, кое-что обо мне знаете. Позвольте только сказать, что, несмотря на возраст, моё продвижение в иерархии герметического ордена «Золотая заря» можно назвать стремительным. Я был инициирован всего два года назад, однако теперь, благодаря собственным исследованиям и опеке великого Арнольда Беннета, признан выдающимся адептом в стране.

Скажу честно, джентльмены, орден не таков, каким мог бы быть. Своей репутацией он обязан строгой секретности и магическим талантам его членов. Нет ничего интереснее, чем запертая комната, вы согласны? Это возбуждает, и мы невольно готовы поверить, что там происходят самые загадочные вещи.

Возможно, именно тяга к таинственности стала причиной беспокойства некоторых моих товарищей по ордену. Нашлись те, кому не понравилась моя дружба с Арнольдом. Они заявили, что мы предаём доверие ордена и проявляем интерес к делам, которые нас совершенно не касаются. Что я мог на это сказать?.. Несмотря на все свои высокопарные декларации, орден — всего лишь горстка предсказуемых ничтожеств, из тех, что образуются, когда группа людей настаивает на своей исключительности. Я не желаю им зла, совсем наоборот. Но теперь стало ясно, что мои чувства к ним далеки от взаимности.

Оставив Лондон, я искал мирной жизни в этом поместье с видом на Лох-Несс. Здесь, в сельской местности, я чувствую себя как дома. Всё, чего я хотел, — это быть принятым в местную общину. И, рад сообщить, достиг определённых успехов, хотя и не без нескольких фальстартов… Кстати, я должен угостить вас местным ликёром в обмен на молчание! Здесь ещё живут люди, которые боятся сборщиков налогов…

Всё своё свободное время я проводил на озере. Ловил лосося или просто прогуливался — уверяю вас, здешний воздух не сравнить с тем, каким мы дышим в задымлённом Лондоне. Я принимал гостей, в том числе некоторых адептов ордена, и желания мои ничем не отличались от желаний обычного человека: я искал покоя.

И в эту жизнь вмешались мои бывшие товарищи по ордену. Дело вот в чём. Существует небольшая группа адептов, которых не устраивают цели ордена. Тут я мог бы им посочувствовать; но власть для них превыше обретения знаний и собственного совершенствования через магию. Они хотят поставить страну на колени. Конечно, такая задача им не под силу — у них недостаёт ни ума, ни энергии, — но они обладают достаточными знаниями, чтобы нанести большой вред. И вы уже знаете, на что они способны.

Естественно, многие из нас высказывались по этому поводу, настаивая на том, чтобы идиотов вычистили из рядов ордена и отправили в сточную канаву, где им и место. Но, увы, у них хорошие связи внутри организации. Они даже пользуются расположением Мазерса, а Мазерс — один из основателей ордена, он близок к тому, чтобы стать лидером. Последняя угроза в мой адрес, которую я с презрением проигнорировал, исходила именно от него.

На днях я устроил для нескольких друзей рождественский приём. Тогда это и случилось. Знаю, знаю, вы скажете, что такой человек, как я, не должен тратить своё время на подобные празднества, но по сути они языческие, и я люблю подарки!..

Мазерса я не приглашал, но, когда он вдруг приехал, принял его со всеми почестями. Когда-то мы были дружны, и в первый год моего пребывания в ордене он мне очень помог.

— Сэмюель, какой сюрприз! — поприветствовал я его у входа.

За аперитивом Мазерс был очень милым собеседником. В гостях у меня собралась смешанная компания: парочка местных; конечно, бедная Лаура (она так мне предана); Хилари Де Монфор с молодым другом — забыл его имя, по-моему, он грек или турок… Достаточно для вечера, но маловато для званого ужина.

Разумеется, был приглашён волынщик (я сторонник соблюдения церемоний). В общем, всё шло замечательно.

Мы сели за стол. Вилкинсон превосходный повар, и я надеялся, что этот вечер принесёт примирение. Но потом подали десерт.