Шерлок Холмс. Дыхание бога - Гай Адамс

То было безобидное лакомство — ревеневый силлабаб. Когда же гости приступили к еде, за столом началась паника. Сливки забурлили, как горячая грязь; один джентльмен успел проглотить целую ложку десерта, магия подействовала на его внутренности, и он закричал. Насколько я знаю, сейчас он идёт на поправку, но в тот вечер его рвало кровью в таком количестве, что мы думали, бедняга и получаса не протянет.

Тошнотворная гадость переполнила его внутренности и начала капать на стол, прожигая скатерть и въедаясь в дерево. Нам ничего не оставалось, как вынести стол во двор и сжечь.

Мазерс только посмеивался, так как это, безусловно, была его игра. Мы стояли на лужайке и наблюдали, как пузырится в огне эта мерзость.

— Маленькая шутка, — проговорил Мазерс; его тонкий голос потрескивал, как угли в костре. — Но в ней подсказка. Вы — цель, молодой человек. Вы сделали себя целью — образно говоря, сами нарисовали мишень на своей груди. И вы нигде не сможете спрятаться: ни здесь, ни в каком другом уголке мира. Где бы вы ни были, мы всегда будем стоять на вашем пути.

Он протянул руки к костру… но во всём мире не найти огня, который бы согрел Сэмюеля Мазерса.

— Сейчас Рождество, — продолжал он, — веселитесь, наслаждайтесь. А двадцать седьмого мы за вами придём. Вы думаете, что способны сразиться с нами. Возможно, и так, но только пока. Будьте уверены, до конца этого года мы вас убьём. И смерть будет такой страшной, что ваша душа никогда не перестанет кричать.

После этих слов он развернулся и зашагал по лужайке в направлении озера — неспешно, будто вышел на вечерний моцион. С тех пор я его не видел. Но я постоянно чувствовал его незримое присутствие, это точно.

Мазерс сдержал слово: следующие несколько дней прошли без каких-либо происшествий. Выпал снег, и я катался на лыжах. Что ж, если суждено умереть, решил я, последние дни надо прожить с удовольствием.

А потом наступил вечер двадцать седьмого, и, признаюсь, нервы мои были не в лучшем состоянии.

Я приготовился, насколько мог: прочитал несколько оградительных заклинаний, выполнил ритуал визуализации. Утром обошёл по периметру поместье, все тридцать шесть акров, и установил вдоль границ защитные талисманы. Кроме того, я никогда не отрицал эффективность грубой силы и поэтому расставил стальные капканы и проволочные растяжки. Конечно, я понимал: атака вряд ли будет лобовой (соратники Мазерса не пойдут через мои сады), но прекрасно знал, что магический натиск обладает гораздо большей силой, если исполнители держатся ближе к жертве нападения. Так что нужно быть готовым ко всему.

В полночь никаких явных признаков вторжения ещё не было, и я отправился в спальню, так как оборону можно было держать и там.

Устроившись в кресле, я выпил из графина добрую часть бренди и задремал. Сколько времени я так провёл, не знаю, но проснулся оттого, что кто-то хотел проникнуть в мою спальню. Я отчётливо слышал сопение — так сопят свиньи, когда пробираются через какую-нибудь преграду к пище. По половицам скребли когти — не острые, как у кошки, а скорее тупые, как у барсука. Казалось, будто плотник строгает дерево: рубанок мягко снимает стружку и с лёгким скрежетом срезает сучки.

Я прочитал заклинание Аттилы — его надёжность проверена веками. Считается, что это заклинание перемещает того, кто его произносит, на несколько секунд вперёд по отношению к настоящему: там этот человек в полной безопасности, и уже никто не в силах до него дотянуться.

Атмосфера в комнате нарушилась. Старинные напольные часы, стоявшие в коридоре у моей спальни, сбились с ритма (а может, это просто я потерял с ним связь), когда небольшое пространство вокруг меня сдвинулось в реальности. Кресло у меня за спиной деформировалось, будто оконное стекло разделило его надвое и исказило вторую половину. Ковёр под ногами пришёл в движение; шерстяные нити вздыбились, как трава на ветру.

Существо за дверью взревело. Однако такой мощный рёв не мог издавать тот, кто находился в коридоре. Звуки напоминали раскаты грома в здешних горах — низкое эхо парящих в небесах богов. От этих звуков дверь в спальню затрещала, как палуба корабля в шторм. Казалось, нет такой силы, которая защитит меня от моего противника.

И всё же, когда дверь слетела с петель и волна мрака захлестнула комнату, барьер вокруг меня устоял. Неважно, насколько большим было это существо, неважно, насколько сильным, — я пребывал вне той реальности, где оно рыскало в поисках добычи. Я был на несколько витальных секунд впереди него.

Оно тянулось ко мне, и его руки-тени обхватывали искажённую воздушную оболочку вокруг меня. С невероятной силой сущность эта ударялась о неё, как о барьер из прочного стекла, и разбивалась, как волна, налетевшая на скалы. Мрак клубился вокруг, но не мог до меня добраться. В таком положении я оставался до тех пор, пока снег за окном не начал отражать лучи восходящего солнца и темнота наконец не отступила перед холодным сиянием утра.

В первую ночь я выжил.

Позже я прошёлся и осмотрел капканы. Никаких следов вторжения не заметил, пока не натолкнулся на берегу озера на вдавленное в землю тело старика Джеми. Это местный браконьер и любитель крепких напитков. Больше ему не суждено напиться. Он выглядел так, будто его переехал товарный поезд. Труп в некоторых местах был таким искорёженным и продавленным, что мне в голову невольно пришло сравнение с рваным мешком, который едва удерживал в себе останки.

Сущность (иначе я просто не могу это назвать) унесла жизнь бедолаги, чтобы не возвращаться в ад с пустыми руками. Стыдно признаться, джентльмены, но я был рад, что не оказался на его месте.

Уверен, вы все понимаете: магия — комплексное искусство и, как всякое искусство, всё время пребывает в движении. Заклинание, которое спасло меня в ту ночь, в дальнейшем было для меня бесполезным. В магических битвах ничто не стоит на месте, и заклинания срабатывают только один раз. С наступлением ночи мне предстояло снова вступить в схватку со смертью, но теперь надо было придумать другой способ остаться в живых.

Днём снова повалил снег, и сады засияли белизной. Я ещё раз прогулялся вдоль границ поместья, но не ради практических целей, а, скорее, чтобы проветриться. При этом повторял мантры, которые часто помогали мне систематизировать мысли. Ключ к магии — концентрация, и обычно причина неэффективных заклинаний кроется в голове. Это аксиома.

Когда я вернулся с прогулки, меня настигла новость о гибели Хилари Де Монфора. После прочтения полицейских отчётов для прессы не осталось никаких сомнений: это дело рук Мазерса и его сообщников. В своём стремлении обрести власть он сумел вызвать страшные силы. Да, человек способен привлечь духов, которые существенно различаются по мощи и податливости, но дать выход Дыханию Бога, Божественному возмездию! Впустить в наш мир нечто настолько ужасное — только для того, чтобы использовать его как оружие… Самонадеянность этого человека меня просто поражала. Мазерс думал, что сможет удержать в руках орудие неземной мощи…

Конечно, возникал резонный вопрос: почему он не употребил эту силу против меня? Не хочу сказать ничего плохого о Хилари Де Монфоре, но убить его с помощью такого мощного колдовства — всё равно что прихлопнуть муху доской. Таланты Хилари были настолько незначительны, что он вряд ли смог бы защититься. Честно говоря, если бы не его обезоруживающий энтузиазм и высокое положение в обществе, он бы никогда не стал членом ордена… Но тогда почему Мазерс убил его именно таким способом? Почему не меня? Поразмыслив, я разобрался, в чём тут дело.