Семейная тайна - Ольга Карпович

– Наверно, если б ему было на тебя наплевать, он бы этого не сделал?

– Ага, как же! – отмахнулся Макс. – Как ты не понимаешь: ему же нравится чувствовать себя благодетелем, спасителем, последней надеждой. Сколько раз я его ни просил денег мне в долг дать на раскрутку, он каждый раз меня посылал, убеждая, что все мои идеи – полное дерьмо. Зато потом появлялся, весь такой на белом коне, и благородно оплачивал убытки. Не забывая по ходу меня башкой в говно макнуть – что вот: он, мол, очередной раз меня, никчемного придурка, спас! И на эту последнюю работу меня устроил нарочно, чтобы унизить. Типа я тебя, взрослого мужика, из милости по знакомым пристраиваю. А теперь… Теперь вообще неизвестно, чем все это кончится.

Макс в раздражении махнул рукой и вдруг опомнился. Кажется, в разгар своей гневной речи он немного забыл, с кем разговаривает. Взяв себя в руки, он натянуто улыбнулся:

– А впрочем, не бери в голову. Сто раз выкручивался и на этот раз выберусь!

Ася не стала говорить отцу, что в тридцать восемь как-то странно до сих пор винить в своей несложившейся жизни родителей. В конце концов, если он всю жизнь себя убеждал, что Алексей Михайлович – виновник всех его бед, вряд ли ей удастся изменить его мнение. Хотя ей казалось совершенно очевидным, что отец – с его безалаберностью, забывчивостью и не-обязательностью – ни в каком серьезном бизнесе подняться не смог бы ни за что. Чего стоит одна эта его привычка всюду забывать документы…

Документы!

Она вдруг вспомнила те подмокшие в лодке листки, которые аккуратно высушила и сложила обратно в рюкзак. Она ведь собиралась спросить у отца, не нужны ли они ему. Кто знает, может, его неприятности на работе связаны как раз с ними…

– Слушай, – начала она, – я тут нашла в рюк-заке…

– Оба-на, какие люди! – громко прервал ее отец, глядя куда-то в сторону.

Ася обернулась и увидела идущую по поселковой улице Веронику. Сиреневый фингал она тщательно замазала и прикрыла золотистым локоном и вид сейчас имела вполне миловидный, хотя и немного взволнованный отчего-то.

– А ты что здесь делаешь, моя дорогая? – сразу же подкатил к ней отец. – Уже ищешь очередную замену своему пылкому Бэке? Кто на этот раз? Какую национальность ты еще не удостоила своим вниманием? Гренландец? Масаи?

– Отвяжись, а? – протянула Вероника, впрочем, беззлобно. – Я просто гуляла.

Ася заметила, что тетка явно была слишком сильно захвачена какими-то собственными переживаниями, чтобы вступать в перепалки с отцом.

– Гуляла… – повторил Макс. – Это правильно! Никогда не знаешь, где тебе встретится судьба. Вечная любовь – которая за этот год?

Вероника поморщилась и, не отвечая, спрятала в сумку какой-то полиэтиленовый пакет, который до этого держала в руке. Ася успела рассмотреть на пакете логотип аптеки.

Интересно! У Ники теперь тоже роман с аптекарем? Прямо как у отца с той Женечкой, «рыбой моей»?

Это что же у них, семейное?

У отца в кармане взорвался дурацкой рок-н-ролльной мелодией мобильник. Макс вытащил его, бросил взгляд на экран и переменился в лице. Глумливо-расслабленное выражение исчезло, уступив место напряжению с примесью страха.

– Я сейчас, – бросил Макс и отошел в сторону, отвечая на звонок.

Вероника смущенно переминалась с ноги на ногу, искоса поглядывая на Асю.

Кажется, они с отцом и в самом деле застали ее врасплох. Только вот непонятно было, чего она так смутилась. Ну, вышла пройтись по поселку, подумаешь. Или дело в этом аптечном пакетике? Что там, кстати? Неужели презервативы? Да ну, не станет же взрослая тетка стесняться такой покупки. К тому же – зачем они ей, если ее абрек свалил? Неужели действительно успела уже найти себе кого-то еще?..

– Вы домой не собираетесь? – спросила Вероника. – Мама, наверно, обед уже накрыла. И, по-моему, дождь сейчас ливанет…

В самом деле – непонятно откуда налетевший ветер взметнул с земли пыль, прошелестел валявшимися у обочины обертками от шоколадных батончиков, а потом донес до них отрывистые слова Макса:

– Олег, я думал, мы все уже выяснили. Я же вам сказал – в течение месяца. В течение месяца у меня появятся деньги, я гарантирую.

Вероника тут же обернулась в его сторону, вскинула брови и, кукольно округлив губы, протянула:

– Интересное кино! Значит, в течение месяца у него появятся деньги? Откуда бы это?

Ася пожала плечами и отвернулась.

Пусть эти долбаные родственнички сами плетут свои омерзительные интриги, а ее не впутывают!

Она ничего не желает об этом знать!

Гроза разразилась во время обеда.

Сквозь распахнутые окна столовой видно было, как небо прорезала ветвистая золотая молния – и тут же грохнуло прямо над крышей. Белые занавески, взметнувшись на ветру, завились какими-то немыслимыми узлами, зазвенели стекла в захлопавших рамах. Дождь обрушился на землю мгновенно, встал за окнами прозрачной пахнущей свежестью стеной.

Бабка Лидия едва не уронила от неожиданности тяжелую супницу. Быстро опустив ее на стол, она бросилась закрывать створки окон. На помощь ей поспешили Макс и Вероника. Лишь Александра, как обычно каркавшая что-то в телефонную трубку по-английски, кажется, даже не заметила обрушившегося на поселок стихийного бедствия.

Вероникины сыновья, воспользовавшись общей сумятицей, выскочили из дома и теперь, босоногие и полуголые, плясали во дворе под секущими их дождевыми струями, как туземцы.

– Закрывай скорей! – вопила бабка. – Максюша, вот тут прижми. Ах, проклятые рамы, совсем рассохлись! Вконец с ними измучилась…

– Ничего, мамик, – отозвался отец, с силой захлопывая рвущуюся из рук створку. – Недолго тебе осталось с ними бороться. У меня в квартире стеклопакеты.

– Это вы о чем? – Вероника тут же насторожилась и вскинула голову, как гончая, услышавшая свист.

Макс, кажется, понял, что проговорился, и, не обращая внимания на сестру, принялся сосредоточенно запирать шпингалеты. Лидия Сергеевна отозвалась:

– Ника, твои мальчики простудятся. Позови их в дом!

– Да черт с ними, пусть бесятся, – отмахнулась Вероника. – Замерзнут – сами придут.

Через несколько минут, когда все окна наконец были надежно закрыты, а семья вернулась за стол, так и не дозвавшись Ивара и Камиля, Вероника, помешав в тарелке с супом ложкой, возобновила разговор:

– Так о чем ты тут обмолвился, Макс? Мама к тебе переезжает?

– Никто ни к кому не переезжает. Отец еще жив, а ты говоришь такое, – оскорбленно поджала губы Лидия Сергеевна и всхлипнула. – Мы просто…

– Мы прикидывали варианты, на случай… если все закончится плохо, – вступил Макс. – Нельзя же закрывать на это глаза. Конечно, все мы хотим, чтобы папа оправился и прожил еще лет сто. Но Саша права: случается всегда именно то, чего никто не предусмотрел. Поэтому мы поговорили… чисто гипотетически…