Проклятая сабля крымского хана - Ольга Баскова

И снова вороная кобыла повезла ездоков в чистое поле. Дорогой оба не сказали ни слова. Лишь Тюжев увидел то проклятое место, тихое и пустынное, спрыгнул с повозки и улыбнулся Василию:

— Ну, спасибо тебе. Долгонько бы я сюда шел.

Василий ничего не ответил, лишь воровато посмотрел по сторонам, сунул руку за широкую спину — и на голову Григория опустилось что-то тяжелое. Свет померк в глазах, и молодой воин Ивана Васильевича упал на землю, как сломленное ветром дерево. Купец довольно крякнул, бросая на дно повозки булыжник, прихваченный им на всякий случай, и спрыгнул на землю. Лошадь тревожно заржала, словно осуждая хозяина за бесчеловечный поступок.

— Цыц, бедовая, — пригрозил ей купец, подошел к бездыханному телу и спокойно взял саблю из обмякших рук.

— Ты сам виноват, Гриша, — сказал он, поморщившись при виде тонкой струйки крови, бежавшей по виску. — Я не просил тебя беспокоиться обо мне, я просил тебя совсем о другом. Прощай.

Он залез в повозку, спрятав саблю под солому, и стеганул лошаденку. Она понеслась рысью, словно поскорее желая покинуть проклятое место. Купец долго оглядывался назад, будто боясь, что Григорий очнется и бросится вдогонку, но тот не приходил в себя, и вскоре Василий уже не видел неподвижно лежавшую фигуру. Он торопливо перекрестился, пожелал себе счастливого пути и прилег на соломе, напевая песню. Когда повозка поравнялась с густым зеленым лесом, плотной стеной стоявшим по правую сторону поля, из него с гиканьем и криком выскочила ватага бородатых молодцов, бедно и разношерстно одетых, размахивавших кольями и палками.

«Разбойники!» — подумал купец и стал хлестать кобылку по спине, но высокий худой мужик на белом коне преградил лошади путь и приказал Василию слезать с повозки.

— Куда путь держишь? — буркнул он. — Что везешь?

Страх охватил все существо купца, он вспомнил, что про местных разбойников рассказывали ужасные вещи. И надо же было ему попасть в их руки! Да еще с таким ценным грузом. Нет, саблю он не отдаст ни за что на свете.

— Чего молчишь? — Главарь легко спрыгнул с коня и подошел к Василию, который стоял ни жив ни мертв. — Видно, что купчина ты толстопузый. Давай деньги и товары. Ну? Долго я буду ждать?

Василий еле разжал склеившиеся губы и пробормотал:

— Порожний я. Еду за товаром. Денег кот наплакал, вот берите. — Он кинул им кошелек, расшитый бисером. Один из разбойников, суровый взгляд которого говорил о том, что он не привык к отказам, стал считать деньги.

— Прав он, Данила, — бросил злодей главарю, — совсем тут мало, сущие гроши.

— А не припрятал ли купчина что-нибудь в соломе? — Вперед выступил старичок, одетый в ватник. — Ну-ка, ребятишки, давайте пошарим у него в телеге.

Страх уступил место злости, и Василий, понимая, что мерзкий старик сейчас найдет саблю — и прощай его мечты о хорошей наживе, — опустил тяжелый кулак на седую голову разбойника. Тот упал, а на купца набросились остальные, повалили на землю и принялись избивать палками.

— Хватит! — крикнул вожак, когда лицо Василия превратилось в кровавое месиво. Он подошел к неподвижно лежавшему купцу, наклонился над ним и вымолвил: — Мертв. Хорошенько же вы его избили.

— Неча наших трогать, — отозвался молодой детина и стал рыться в соломе. — Гляди-ка, Данила, что я нашел. Так вот почему он не хотел, чтобы мы осмотрели его повозку!

Увидев саблю, разбойники оторопели. Такие роскошные вещи доселе им не попадались.

— Дай сюда! — Вожак отобрал оружие у детины и погладил рукоятку. — Интересно, где он его раздобыл? Чье это оружие?

— Да какая разница! — Старик давно очухался и сидел на земле, поглаживая затылок. — Твои знакомые купцы вмиг продадут диковинку. Ребята, берите повозку и кобылу. А этого, — он пнул ногой труп, — оставим воронам. То-то будет у них пиршество.

Разбойники загоготали, заулюлюкали и, взяв под уздцы вороную кобылу, направились к лесу. Вскоре их голоса стихли в чаще, а Василий так и остался лежать на холодной земле, невидяще глядя в темнеющее небо.

Жанна проснулась, когда часы на стене показывали половину восьмого. Потянувшись, как сытая кошка, женщина встала, чувствуя себя свежей и выспавшейся. Погладив руками холеное тело, она юркнула в душевую и вскоре вышла оттуда, благоухая дорогим мылом. Чистая кожа, казалось, светилась изнутри, светлые вьющиеся волосы лежали на плечах красивыми волнами. Зная, что красный цвет ей к лицу, женщина надела джинсы и красную безрукавку с люрексом, отметив про себя с удивлением, что до нее ее никто не носил: картонная бирка висела на маленькой проволоке. Может быть, жена Завьялова купила кофточку, но потом передумала ее надевать? Что ж, так даже лучше. Жанна терпеть не могла секонд-хэнд. Взбив волосы, она спустилась вниз. Завьялов уже сидел за столом, читая газету, и двое юношей-охранников в ослепительно-белых рубашках и черных брюках — словно они находились в каком-нибудь московском офисе, а не в отшельническом загородном доме — накрывали на стол. Женщина облизнулась, увидев тосты с красной и черной икрой, лоснящиеся толстые ломти красной рыбы и свежеиспеченный хлеб.

— Доброе утро, — сказала она.

Павел поднял голову и улыбнулся:

— Доброе. Вы просто изумительны. Давно не встречал такой красивой женщины.

Жанна зарделась: комплимент был ей приятен.

— Вы ужасный льстец — сразу говорите такие вещи.

— В чем, в чем, а в красоте я понимаю толк, — ответил Завьялов и кинул газету на журнальный столик. — Ваш друг скоро спустится к нам, и мы позавтракаем. А потом, чтобы вы не скучали, я покажу вам свои владения.

— Я думала, мы сразу отправимся домой, — произнесла Жанна, робко садясь рядом с Завьяловым. — Вы, наверное, знаете, как дойти до трассы?

— Ну, ну, дорогая, куда вы торопитесь? — усмехнулся коллекционер, и в этой усмешке женщина почувствовала какую-то угрозу. — Вы мои гости, погостите еще денек у затворника, прошу вас.

— Ну хорошо. — Комлева взяла себя в руки, чтобы не выдать охватившего ее страха. — Это действительно заманчивое предложение.

— А вот и ваш приятель. — Павел кивнул в сторону Андрея, спускавшегося с лестницы. — Я уже предложил вашей спутнице побыть у меня еще немного, вместе с вами, разумеется. Как вы на это смотрите?

— Один денек, пожалуй, можно, — подтвердил Ломакин. — Успеем сдать материалы. Верно, Жанна?

При слове «материалы» Завьялов снова нехорошо усмехнулся, но тут же перешел к угощению:

— Глядите, дорогие гости, какой сегодня завтрак. Повар старался именно для вас. У меня один из лучших поваров в Туле. В свое время я переманил его из Москвы, из самого дорогого ресторана. Вам кофе или чай? Позвольте за вами поухаживать.