Кто-то просит прощения - Вадим Юрьевич Панов

этот вопрос перевесить очевидные факты в виде отсутствия следов борьбы и вообще каких-либо следов? Время покажет. Точнее, первыми своё слово должны сказать эксперты, но когда это будет…

Сергей бросил взгляд на задумавшегося друга.

«Интересно, насторожился бы Феликс, не расскажи мы с Егором истории о мысе?»

Но теперь это не имело значения – Вербин и насторожился, и увлёкся расследованием.

И пока всё складывалось неплохо.

Благодаря тому, что Дугар назначил встречу на раннее утро, а сам разговор не затянулся, они вернулись в Иркутск к часу дня. Сергей предложил остановиться у него, Феликс вежливо поблагодарил друга, но отказался, сказав, что привык к самостоятельности, и ещё по пути – как только появился устойчивый сигнал – забронировал номер в недорогом отеле в центре. Около него и расстались, договорившись созваниваться по ходу дела. Отель оказался симпатичным, а комната – уютной и чистой. Правда, небольшой, но это Вербина не смущало, главное, кровать в ней стояла стандартного размера. Он разложил вещи, долго плескался под душем, раздумывая, не вздремнуть ли после раннего подъёма и долгой дороги – отпуск ведь для того и выдумали, чтобы отсыпаться! – но вернувшись в комнату, увидел, что ему дважды звонили. Номер незнакомый, но местный, и Вербин сразу догадался, кто это может быть. И позвонил сам.

– Добрый день.

– Добрый день, Феликс, меня зовут Сундар, твой телефон дал мне Дугар.

– Очень приятно, Сундар, спасибо, что так быстро позвонил, – вежливо ответил Вербин. Вежливо, но на «ты» – так же, как обратились к нему.

– Да… – Мужчина помолчал. – При встрече я расскажу, почему так получилось. У тебя есть время?

– Для тебя – сколько угодно.

– Приятно слышать. А сейчас?

– Куда подъехать?

– Ты ещё не устал от бууз?

– Мы не частили.

– Тогда приезжай в «Улус», это в Сто тридцатом квартале.

– Когда?

– Когда сможешь – я уже на месте.

Смог Вербин очень скоро: оделся, одновременно заказав такси, машина подъехала в тот момент, когда он вышел из отеля, и в результате Феликс оказался в ресторане меньше чем через полчаса. Собеседника узнал без труда – за другими столиками сидели компании – обменялся рукопожатием и расположился напротив.

– Я заказал чай… Тебе нравится чай? Ты его пьёшь?

– Конечно пью. А сибирский – с особенным удовольствием.

– Значит, я угадал. – Сундар наполнил чашку Вербина и мужчины сделали по глотку горячего, молча разглядывая друг друга.

Шаман оказался невысоким худощавым мужчиной лет пятидесяти. Одет он был в тёмную рубашку с короткими рукавами и брюки. С виду – обыкновенный человек, не особенно и приметный, однако официантка общалась с ним с отчётливым уважением. Не как к постоянному клиенту, а как к известному постоянному клиенту. Говорил Сундар негромко, спокойно, размеренно, чувствовалось, что обдумывает каждое слово, но не потому что волнуется, а в силу привычки. Что же касается волнения, то в шамане его не было, зато ощущалась необъятная внутренняя свобода абсолютно уверенного в себе человека.

– Ты из Москвы?

– Я не специально приехал…

– Специально, – мягко перебил Вербина шаман. – Ты приехал, потому что не мог оставаться там, где был. Приехал совсем больным, ни на что не надеясь – ты бежал вместе со своей болью, зная, что от неё не убежать. Но вольно или нет, ты выбрал правильное место.

– Я здесь излечусь? – криво улыбнулся Феликс.

– Ты здесь преодолеешь, – ответил Сундар.

Они оба знали, что боль останется с Вербиным навсегда.

– Кто тебе рассказал? – помолчав, спросил Феликс.

– У тебя всё на лице написано, – грустно произнёс шаман. – Ты вернёшься к себе. И она хочет, чтобы ты вернулся к себе. И вам в этом помогают. Я вижу, что вам помогают. Тебе здесь почему-то рады, Феликс, и помогут вернуться к себе. А взамен ты поможешь закрыть одну старую, очень неприятную историю.

Потому что всё на свете имеет свою цену.

– Ты знаешь, что это за история? – насторожился Вербин.

– У нас ещё есть время для разговора. – Сундар демонстративно посмотрел на часы. – И я расскажу тебе всё, что знаю.

– Торопишься?

Шаман улыбнулся:

– Я уверен в том, что сказал, потому что вчера вечером должен был улететь, меня ждали в тысячах километров от Иркутска. Но мой рейс перенесли на сутки, что очень странно и со мной случилось впервые – обычно я летаю точно по расписанию.

По тому, как была произнесена фраза, Вербин понял, что Сундар не лжёт – он действительно впервые столкнулся с переносом авиарейса и счёл это знаком.

– Сначала я был несколько… обескуражен. Но потом позвонил Дугар, и я понял, почему остался.

– Извини, что расстроил твои планы, – пробормотал Феликс.

– Ты здесь ни при чём, – равнодушно произнёс шаман. – Мне просто велели остаться. – И тут же бросил вопрос: – Что ты нашёл на мысу?

– Мёртвого мужчину.

– Смерть считают естественной.

– Да. – Вербин ответил и только в следующее мгновение понял, что Сундар его не спрашивал.

– Вскрытие уже сделали?

– Наверное, сейчас этим занимаются. – Феликс сделал ещё глоток чая. – Но мне кажется, эксперты ничего не найдут.

– Причины никогда не вызывают подозрений, – вздохнув, подтвердил Сундар. – Они всегда естественны.

– Всегда? – прищурился Вербин. – Значит, это не первый труп?

Шаман вновь наполнил чашки и поинтересовался:

– Что ты думаешь о мысе Рытом?

Вопрос был ожидаемым. Феликс понимал, что разговор с Сундаром не станет обыкновенным опросом, и уж тем более – допросом, и обязательно будет связан с верой шамана, с необъяснимым, наполняющим его жизнь и… и всю байкальскую землю. От того странного, от чего можно отмахиваться, но невозможно отмахнуться.

– Я понимаю, что репутация у подобных мест не появляется просто так, не берётся «с потолка». И возможно – возможно! – в основе легенд, связанных с такими местами и с мысом в частности, действительно лежит нечто необъяснимое. Я считаю так: если мне не доводилось сталкиваться ни с чем подобным, это не значит, что необъяснимого не существует.

Феликс ожидал вопрос и подготовил тот ответ, который считал правильным, а главное – честным. Шаман, в свою очередь, ждал чего-то подобного: он кивнул и чуть улыбнулся. Но промолчал, позволив Вербину закончить мысль.

– Я уверен, что на мысу совершаются преступления, а теперь я уверен, что речь идёт не об одном убийстве. Но я уверен, что преступления совершаются человеком, не духом, и я хочу поймать этого человека. И если окажется, что преступник неким образом связан… с необъяснимым, это будет означать только то, что я поймаю преступника, который неким образом связан с необъяснимым. Для меня это обстоятельство не имеет никакого значения.

– Вообще никакого? – поднял брови шаман.

– Абсолютно, – подтвердил Вербин, глядя Сундару в глаза. – Я возьму зверя и посажу его в клетку. Больше меня ничего не интересует.

Некоторое время мужчины молча смотрели друг на друга, затем шаман качнул головой и тихо сказал:

– Кажется, я понимаю, почему они тебе помогают. Такие охотники являются не часто.

Эту реплику Феликс оставил без внимания. Но заметил:

– Хороший чай.

Чем заставил Сундара легко улыбнуться. Но именно легко и совсем ненадолго. После чего шаман вернулся к серьёзному тону:

– Ты не веришь, но относишься с уважением – это хорошо, это правильно. Возможно, во время расследования ты столкнёшься с чем-то, что заставит тебя поверить. Возможно, нет. Но это уже не моё дело, я не собираюсь тебе ничего доказывать. Я лишь хочу сказать, что тот, кого ты ищешь – верит. Он абсолютно верит в тайну мыса и в того, кто на мысу живёт. Эта вера делает его слабее, потому что охотник знает, по какому следу идти, но эта вера делает его сильнее, потому что тот, кто общается с… необъяснимым… – Шаман нарочно использовал это определение и даже улыбнулся, произнеся его. – …Тот делается в своих глазах выше остальных. Он ничего не боится, и ты не сможешь его напугать. Он пойдёт до конца, что бы ни случилось. Ни перед чем не остановится. И у него достанет ума и сил, чтобы снести со своего пути любое препятствие.

– Любое? – прищурился Вербин.

Но не был услышан. Сундар не позволил себя перебить и закончил монолог так, как собирался:

– Ты ищешь человека, который заключил сделку. И заключил её давно.

– Как давно?

– Десять лет.

– И ты никому об этом не рассказывал? – Вербин почувствовал закипающую внутри злость – на равнодушие, на безразличие к судьбам других, на позицию «моя хата с краю», на всё, что позволяет преступникам чувствовать себя вольготно и творить всё, что вздумается. Но через мгновение понял, что в очередной раз поторопился с выводами.

– Какой смысл рассказывать о том, что всем известно? – горько спросил Сундар.

– Кому «всем»? – растерялся Феликс.

– Полиция, следственный комитет, судмедэксперты – все знают, – перечислил шаман. – Все, кто приезжает забирать трупы с мыса Рытого, – все знают. Что я могу им рассказать? Чем удивить?

– Подожди, подожди… ты хочешь сказать, что на мысу регулярно совершаются убийства, все об этом знают, но всем плевать?

– Это было бы слишком даже для них. – Сундар коротко рассмеялся. – Всё чуть сложнее: на мысу периодически