Мои миры - Салават Шамшутдинов

подстриженные кроны деревьев, кусты и газоны создавали контраст по сравнению с каменными джунглями, окружающими научный городок. Казалось невероятным, что в самом центре мегаполиса может находиться островок зелени.

Генри, посмотрев на Кларка, неловко улыбнулся. И в самом деле, когда заходила речь о теории вселенского взрыва, он становился романтиком. Вряд ли его что-нибудь интересовало в жизни больше. Даже встречаясь со своей Люси, он всегда говорил только об этом. И Кларк всё время удивлялся, как та ещё терпит Генри.

— Слушай, — сказал Кларк, — и всё-таки я не очень понимаю, зачем нужен эксперимент, если вы не уверены, что всё закончится без последствий. Двадцать лет подготовки, и всё ради иллюзорных целей.

— Да как ты можешь так говорить»! Лучшие учёные планеты собрались вместе, чтобы провести этот великий эксперимент, — Генри раскраснелся от возбуждения. — Ты представляешь, всего несколько минут, и мы узнаем, как родилась Вселенная и…

— И… И произойдёт бум. Никто из вас не успеет понять, как и зачем всё образовалось, — лицо Кларка стало серьёзным. — Вас там целая толпа светлых голов, но никто не думает о последствиях.

Павлин, важно гулявший по тропинке, вдруг остановился и, оглядевшись вокруг, горделиво распустил хвост.

— Мама, мама! — закричала маленькая девочка, дёргая за руку молодую женщину, сидящую на скамейке. — Смотри, как птичка хвостиком хвастается.

— Да, да! — ласково улыбнулась женщина. — Ах, как красиво!

Мужчины посмотрели на девочку и аккуратно, чтобы не спугнуть павлина, прошли дальше.

— Как не думает? У многих здесь в городке семьи, дети… — Генри показал вокруг, как бы призывая в свидетели всех учёных, работающих здесь.

— Что толку от того, что они здесь с семьями или без семей, — Кларк отчаянно махнул рукой. — Ведь если всё разлетится или если планета сорвётся со своей оси, то нигде на земле не останется спокойного места.

— Брось! Почему ты думаешь, что должно произойти что-то? Ведь никто не доказал, что может произойти что-то непоправимое. Просто мы снимем необходимые параметры по приборам и всё. Зато наука будет иметь материалы, которые поднимут её на другой уровень.

— Да, никто не доказал, что произойдёт конец света, но и никто не доказал обратного. У человечества в руках уже достаточно средств, чтобы наша старушка разлетелась на куски! Нет вам всё мало! — Кларк не на шутку разошёлся.

— Что ты так шумишь? — удивился Генри. — Никто в мире не волнуется по этому поводу, кроме тебя и ещё пары десятков учёных, которые не попали на этот проект.

— Не попали? Не потому ли не попали, что не согласны с самим экспериментом и считают его безответственным!? И почему говоришь, что никто не против? Ты что, производил опрос, чтобы так утверждать?

— Опрос? — переспросил Генри. — Если бы учёные спрашивали у толпы разрешение на эксперимент, то мы бы до сих пор жили в каменном веке. Никак не думал, что тебе придётся объяснять такие элементарные вещи.

— Сейчас речь идёт не о переходе из каменного века в бронзовый, а о самом существовании цивилизации! — отрезал Кларк. — Кто дал право тебе или ещё кому-либо из вашей братии брать на себя такую ответственность?

— Ладно, успокойся. Вот увидишь, всё будет в порядке. — Генри широко улыбнулся. — Давай завтра встретимся в нашем кафе, и я тебе расскажу, как была сотворена Вселенная!

С этими словами Генри пожал руку Кларку и подошёл ко входу в здание научного центра. Двери послушно открылись, открывая проход. Генри неожиданно остановился и, оглянувшись, посмотрел на смеющееся небо. Над деревьями парил воздушный змей, разукрашенный под клоуна. Смешная маска весело улыбалась. Генри вошёл в здание и стеклянные двери закрылись.

Всего через час он стоял у пульта управления разгонным кольцом. Эксперимент начинался. По залу глухо прозвучала команда: «начинаем обратный отсчёт». Генри вытер неожиданно вспотевшие ладони и положил руку на пульт. «Десять, девять…». Генри ещё раз осмотрел все приборы. Лампочки послушно моргали, показывая готовность аппаратуры. «Два, один…». Генри, напрягшись всем телом, почувствовал всю ответственность момента. Вот он результат многолетней подготовки. Смысл всей жизни. Эксперимент века, который выведет человечество на новую ступень развития. «ПУСК». Генри положил палец на кнопку и, перед тем как нажать, вдруг вспомнил слова Кларка, но затем, улыбнувшись, надавил на кнопку…

В безмерном ничто, среди всепоглощающей пустоты, в то время или точнее тогда, когда ещё не было времени, а было одно пространство, одно бесконечное пространство. Даже редкие частицы, пронзающие его со скоростью света, не могли встретиться друг с другом. И всё-таки они встретились. Две элементарные частицы, словно две одичавшие души, озябшие от вселенского холода, встретились. Встретились на скорости, на которой всегда встречаются одинокие души, на скорости света. И в этот момент, как в момент встречи двух близких душ, образовалась жизнь. Жизнь не стала ждать девять месяцев. Произошёл взрыв. И из этого взрыва образовалась Вселенная. Галактики закружились в своём нескончаемом хороводе. Звёздные системы, словно дети, одни стали жаться к центру, в то время, когда другие издалека наблюдали новогодний хоровод, играя в чехарду планетами. И вот, наконец, зародилась разумная жизнь…

СИНХРОННОСТЬ

Раннее утро. Почти ночь. Темень. Ни Луны, ни звёзд. Только дорога. Длинная дорога, изредка освещённая фонарями. Свет от фонарей синий, неживой, призрачный, более похожий на свет далёких звёзд, такой же далёкий и ненадёжный. Давным-давно, в детстве я представлял, что каждый фонарь, это как световой год. Особенно зимой, когда холодно, мёрзнешь, и переход от фонаря к фонарю кажется бесконечно долгим.

Спать, как же хочется спать. Сейчас бы вернуться домой и прижаться к ещё теплой подушке, таящей в себе омут моих снов. Приятный, обволакивающий и спать, спать, спать… Но нет. Надо идти. Конец недели. Что за неделя. Ни разу не удалось выспаться. Спать… Идти… Почему нельзя соединить приятное с полезным. Прикрываю глаза. Хорошо. Спать, спать… нет. Надо идти. Пятница. Завтра. Завтра высплюсь. А пока…

Платформа. Ожидание электрички. Полно народу. Привычно-дрессированными движениями люди занимают привычные места в привычных группах. Привычные разговоры, движения, жесты. Всё преисполнено ожидания. Электричка сильно опаздывает. Голос из репродуктора: «Электропоезд до Санкт-Петербурга отправляется от второй платформы. Счастливого пути!» не вызывает даже лёгкого смешка лишь кое-кого выводя из полудремотного состояния. Несколько человек долго и безразлично смотрят в сторону ожидаемого поезда. Темно и тихо. И опять дрессированные люди, движения, разговоры. Минут через пять появляется обещанная электричка. Толпа, дежурно толкаясь в шипящих дверях, привычно рассаживается по местам. Плюхаясь на свободное место у окна, даю волю давно терзающему меня желанию: спать.

Не повезло. Рядом подсела Надежда, старая знакомая и принялась сверлить мне