Гроссмейстер сыска - Алексей Макеев

Гуров обратил внимание на высокого сухощавого старика с абсолютно седыми волосами, который, несмотря на непогоду, стоял с непокрытой головой у самого гроба, ни разу не шелохнувшись и глядя куда-то поверх голов застывшими глазами. Может быть, он плакал – из-за дождя все равно ничего нельзя было разобрать.

– Отец Юрия Леонидовича, – сказала женщина, заметив, куда направлен взгляд Гурова. – Мой дядя. У них с сыном тоже были достаточно сложные отношения. Вообще, сегодня собралась довольно оригинальная компания. Вряд ли вы найдете среди присутствующих хотя бы одного человека, который не был бы с Юрием Леонидовичем в сложных отношениях.

– Это отчего же так? – осторожно спросил Гуров.

– Да уж вот так, – усмехнулась двоюродная сестра Скока. – Отношения всегда становятся сложными, когда в них на первый план выходят денежные расчеты. А это было у Юрия Леонидовича всегда на первом месте. Если бы вы сказали ему, что на свете существуют вещи поважнее денег, он посчитал бы вас сумасшедшим. Людей, не интересующихся деньгами, он считал недоумками.

– Но мне кажется, он сам был не слишком богат, – заметил Гуров.

– Кто знает, кто знает… – протянула женщина. – На работе его ценили. Вот это все: полированный гроб, памятник, место на кладбище – это все от безутешных соратников. Вы в курсе, что он работал на Кандинского? Правда, от депутатской свиты сегодня лично присутствует один человек – вон тот живчик с розовой лысинкой… Но что поделаешь – звезда Скока закатилась! Ему отдали последний долг, а теперь о нем постепенно забудут.

– Значит, похороны организовали товарищи по работе? – с понимающим видом произнес Гуров. – Но раз вы говорите, что от сослуживцев здесь один человек, значит, остальные – родственники?

– Да, но далеко не все, – пояснила женщина. – Тут еще полно какого-то приблудного народу. У Скока было тысячи знакомых. По закону вероятности часть их должна была прийти на похороны. Но все это в большей степени случайность или нездоровое любопытство. На самом деле тут мало кому есть дело до самого Скока.

– Вы так категоричны, – заметил Гуров. – Неужели даже родственникам не жалко Юрия Леонидовича?

– На похоронах люди больше жалеют самих себя, – сказала женщина. – Такова уж человеческая психология. А Юрий Леонидович, если откровенно, заслужил то, что заслужил. Он никогда не гнался за популярностью и не старался вызвать в людях добрых чувств. Вот и все объяснение. Справедливости ради следует заметить, что и по нам с вами вряд ли кто станет убиваться, когда мы уйдем. Память – непрочная вещь.

– Вы, кажется, начинаете рассуждать, как ваш покойный кузен, – улыбнулся Гуров. – Что же, по-вашему, в этом мире прочно – деньги?

– Иногда мне кажется, что так оно и есть, – задумчиво ответила женщина.

Погода подгоняла собравшихся, и неловкая речь Гайворонского быстро закончилась. Гроб начали опускать в могилу. Над кладбищем воцарилась тишина, которая казалась особенно тоскливой из-за монотонного шелеста дождевых струй.

Неожиданно Гуров обратил внимание на человека в черном плаще, который стоял метрах в двадцати от могилы Скока, прикрывшись большим блестящим зонтом. Его заслоняли ограда и мокрые кусты у дорожки, но Гуров успел рассмотреть спокойное уверенное лицо с крепкими скулами и квадратным подбородком.

Этот человек стоял совершенно неподвижно и, кажется, наблюдал за похоронами. Но только до тех пор, пока Гуров не сосредоточил на нем свое внимание. После этого человек сразу же отступил назад и как будто исчез.

– Вы случайно не знаете, кто это был? – шепотом спросил Гуров.

– Простите? – рассеянно произнесла она, оглядываясь по сторонам. – Вы про кого спрашиваете?

– Мужчина вон на той дорожке, – показал Гуров. – Он стоял там и смотрел в нашу сторону.

– Не заметила, – равнодушно сказала женщина. – Наверное, какой-нибудь любопытный. Есть много чудаков. Некоторые обожают наблюдать за чужими похоронами. Вы ведь вот тоже…

– Вы имеете в виду, что я здесь посторонний, – кивнул Гуров. – Отчасти вы правы. Но меня привело сюда не праздное любопытство.

– Вот как? А что же?

– Скок должен мне деньги, – не моргнув глазом сказал Гуров. – Ума не приложу, как мне теперь получить их обратно.

– Ага, все-таки деньги! – с удовлетворением проговорила женщина. – Вас тоже привели сюда деньги. Видите, я не ошиблась насчет своего братца… У вас что же, есть расписка?

– Есть, – сказал Гуров. – Но я не представляю, кто теперь распоряжается имуществом покойного. Я ведь плохо его знал.

– Я сама ничего в этом не понимаю, – призналась женщина. – Но уж наверняка это буду не я. Попробуйте поговорить с кем-нибудь из более близких родственников. Они все там, вокруг отца Юрия. Видите, его брат… а рядом тетка Виктория – она бездетная, бедняжка… А тот мордастый – муж сестры Скока.

– Простите, а с кем из них Юрий Леонидович был наиболее близок? – спросил Гуров. – Например, у кого он мог забыть ключи от квартиры, когда заходил в гости?

Женщина посмотрела на него с удивлением.

– В принципе, – подчеркнуто сказала она. – В принципе, он мог забыть ключи у меня. Но реально он у меня никогда не появлялся. Я его почти не интересовала в последние годы. Птица не того полета.

– А остальные?

– Остальные – тем более. Дело в том, что только мы с Юрием из всей этой семейки – москвичи. Остальные-то живут не здесь! Кто в Муроме, кто во Владимире… Так что ваша метафора насчет забытых ключей в данном случае не срабатывает. Да и вряд ли Скок мог забыть где-то свои ключи – не тот это был человек!

– В самом деле у него никого нет в Москве, кроме вас? – удивился Гуров.

– Вы мне не верите? У вас есть возможность проверить это. Поговорите с остальными родственниками. Вы же пойдете на поминки?

Гуров пожал плечами.

– Честно говоря, не знаю, как поступить, – сказал он. – Наверное, мне не стоило бы этого делать, учитывая, что я занят сейчас своими проблемами – довольно скорбными, но к покойнику имеющими лишь косвенное отношение. Это, наверное, не по-христиански, правда?

Женщина посмотрела на него с сочувствием и сказала:

– Ничего удивительного, что Скок остался вам должен. Он-то бы не стал сейчас сомневаться, какая проблема является самой главной! – Она беззвучно засмеялась. – Мне кажется, вам придется распрощаться со своими денежками… Или из вас вымотают столько нервов, что вы пожалеете, что связались с нашей семейкой.

– Неужели? – вежливо сказал Гуров.

– Ген корысти у нас в крови. Просто Юрий Леонидович сумел реализовать его в полной мере. Впрочем, не подумайте, что я вас отговариваю. Деньги стоят того, чтобы за них побороться. Но мы, кажется, опять вернулись к тому, с чего начали наш разговор… А мне, пожалуй, пора идти. Не хочу присутствовать на поминках. Исчезну по-английски. Всего хорошего, желаю вам удачи!