Наживка для фотографа - Нина Стожкова

— Много будешь знать — главным редактором станешь, — строго сказал Арнольд Германович и указал ей рукой на дверь.

Антон уже не знал, что думать. Он давно занял пост за стеклянной дверью возле приемной шефа и без конца поглядывал на часы. Черт! Ленка ушла к Арнольду минут сорок назад — и как в воду канула. Потом он увидел, как в кабинет ворвался Васька, и чуть сам не рванул следом. Наконец Васька вышел, но какой-то странный.

«Моряк вразвалочку сошел на берег», — отчего-то вспомнил Антон слова из песни.

Василий что-то насвистывал себе под нос и два раза качнулся у лифта. Наконец он ввалился в кабину, и лифт поехал вниз с песней типа русский шансон. А Ленки все не было. Не придушил же ее этот мерзавец прямо в кабинете главного? И сам главный вряд ли замуровал Ленку в стену за строптивость.

Господи! Вот и она! Наконец-то!

— Лен, ну ты даешь, чего так долго? Ты в порядке?

— Спасибо зарядке! — буркнула Ленка и, схватив Антона за руку, потащила за собой к лифту.

— Ты что, повредилась? А криминальный репортаж в номер? — заорал на нее Антон. — Сама всю кашу заварила, а теперь — в кусты?

— Не в кусты, а в машину, — поправила Ленка. — Давай быстрей, нас ждет «Скандальная газета»!

Чем больше Агнешка старалась не думать про Кшиштофа, тем настырнее мысли о муже лезли в ее маленькую хорошенькую головку.

— Понимаешь, Мрожек, — делилась она однажды вечером с песиком сокровенными мыслями, — он вообще-то мне даром не нужен, этот самонадеянный музыкантишка. Но, согласись, мой друг, обидно, когда ты отдала мужчине лучшие годы, а он даже говорить с тобой не хочет. — Агнешка медленно, со вкусом потягивала коньяк, чтобы согреться после купания, и гладила крошечного друга с умными глазками по серебристой шелковой спинке. — А ведь, случись что со мной, это ничтожество унаследует все мои деньги. Нет, надо с ним решительно обо всем договориться, поставить свои условия. И вообще, дать понять, что я уже не та деревенская простушка, которую ему посчастливилось встретить много лет назад. Только как это сделать? Я здесь, в Австралии, он в Японии.

На расстоянии, милый Мрожек, такие дела не делаются, — назидательно сказала она песику. — Ой, совсем забыла! Сегодня же суббота. Наш традиционный день икс. Семейное виртуальное совещание. А Кшись не звонит. Странно! Прежде он никогда не забывал об уговоре. Что ж, придется напомнить о себе этому неблагодарному индюку, заболевшему звездной болезнью.

Раскрасневшись от коньяка, Агнешка решительно набрала номер мужа.

— Ольгушка, это ты, привет, милая! — пробормотал Кшиштоф сонным голосом.

— Какая еще Ольгушка? Это я, Агнешка! — вспылила дама и чуть не запустила пустым бокалом в камин. Неужели это та Ольгушка, из-за которой у них с Кшисем все пошло наперекосяк? Худшие предположения, похоже, начинали сбываться. Верный песик, почуяв угрозу, ощетинился и зарычал.

— Ой, прости, дорогая, мне снился такой хороший сон, — сказал Кшиштоф совсем другим, грустным голосом. — Ты хоть знаешь, сколько сейчас у нас времени?

— Не знаю и знать не хочу, — объявила Агнешка. — Ты даже забыл, что сегодня суббота и тебе стоило бы побеспокоиться о своей бедной жене. Что ж, все ясно. С этой Ольгушкой тебе интереснее…

— Не придирайся, дорогая, — терпеливо попросил Кшиштоф. — Ты в своем уме? Какая Ольгушка в Японии? Здесь одни Чио-Чио-сан. Я очень устал, милая. Ну, давай говори, что хотела, все равно разбудила, — покорно согласился супруг-заочник.

— Нам надо немедленно встретиться, Кшись, — объявила жена тоном не допускающим возражений.

— К чему такая спешка, милая, ты еще недавно не больно-то хотела меня видеть, — удивился Кшиштоф.

— Ладно, Кшись, обо всем поговорим при встрече. Решай быстрее, в какой стране нам лучше увидеться. А то по телевизору начинается мой любимый сериал.

— Ну, только не в Японии. Я здесь очень занят.

— Чио-Чио-сан? — не удержавшись, съязвила жена.

— Не надо злиться, дорогая. Это тебе не идет. Пойми, прослушивать по двадцать часов в сутки молодые дарования и давать мастер-классы японским вундеркиндам — не кнедлики кушать… Потомки самураев все соки выпьют, пока не оправдают все, до единой иены, которые на меня затратили. О, я кое-что придумал. Давай-ка, Агнешуся, встретимся в России! А что? Я все равно полечу обратно через Москву. Остановлюсь не на сутки, как в прошлый раз, а дня на три. И ты, дорогая, заодно там побываешь, город посмотришь. Москва теперь настоящая европейская столица! Правда, и цены такие же. Но ничего, у тебя, моя коханая, денежки нынче водятся…

— Что ж, пожалуй, это будет прикольно, — согласилась Агнешка после короткого раздумья, — а то я от этих адвокатов и их бумажек скоро совсем зачахну. Да, учти, я приеду не одна, а с Мрожеком.

— Твой новый любовник? — вежливо поинтересовался Кшиштоф.

— Нет, мой старый друг, — обиделась Агнешка.

И, словно подтверждая слова хозяйки, песик оглушительно тявкнул в трубку.

Ленка вела машину, петляя по переулкам Сретенки и напряженно вглядываясь в зеркало заднего вида. Слава богу, хвоста не было. Антон сидел рядом, не решаясь нарушить затянувшееся молчание. На крутом повороте машину зверски тряхнуло, и сосед невольно навалился боком на Ленку, невольно схватив ее за коленку.

— Эй, Шумахер, полегче на поворотах! — проворчал парень.

— Надо было пристегиваться, трепетный мой! — огрызнулась лихачка.

— Слушай, водила, не скотовозом рулишь! — шутливо прикрикнул он и слегка коснулся тонкой белой руки, усыпанной веснушками.

— Да все вы, мужики, — скоты! — буркнула водила и прибавила газу. Она поймала кураж и теперь вела машину так легко и вдохновенно, словно снимала сенсационный фоторепортаж в номер.

Когда Ленка рулила своей «ласточкой», она менялась до неузнаваемости. Включалась какая-то другая, мужская часть ее мозга, отвечавшая за скорость, быстроту реакции и безопасность. И видимо, за мужской способ выражать особо важные мысли. За рулем Ленка могла завернуть такой трехэтажный оборотец, так послать дорожного хама, что даже бывалые водилы раскрывали рот и частенько забывали его закрыть. Наверное, так она пыталась спрятать комплекс женщины за рулем, который в России есть даже у самой отчаянной лихачки. Ведь в обычной жизни Ленка не добавляла в речь перца и даже осуждала сквернословов, которых в любой редакции всегда больше, чем на овощной базе.

Антон сразу почувствовал, что с Ленкой Кузнецовой произошла какая-то загадочная перемена. Теперь рядом с ним сидела не закадычная подружка, не смешной зеленый и юный Кузнечик, а прелестная женщина со стальным стержнем, кое-что повидавшая на своем веку. Ее новый, «железный» облик так контрастировал с трогательными веснушками на белых руках, с пухлыми и яркими, какие бывают у рыжих, губами, с тонкой шеей и стриженым рыжим затылком… А еще со свежим детским запахом ее кожи, который он теперь жадно вдыхал, сидя рядом. Антон невольно притих и задумался. Неужели у этой прелестной юной женщины столько разных обликов? А он-то, самонадеянный дурак, думал, что хорошо знает ее!