Красная Луна - Ким Стэнли Робинсон

– Что будет с моими друзьями?

– Их допросят.

– Я собираюсь прислать им адвокатов. Куда им обращаться?

Сотрудники службы безопасности посовещались и сделали пару звонков.

– В министерство общественной безопасности в Пекине. Пусть спросят там.

– Спасибо и на этом.

Космопорт Та Шу покидал весьма встревоженным. Он пытался разглядеть общую картину, но слишком мало знал о среднем плане. Обширное пространство между нитью событий, которые он наблюдал лично, и огромным гобеленом фонового пейзажа было похоже на облака или туман, висящий между крохотными путниками внизу картины и далекими пиками наверху. Нужно поговорить с кем-нибудь в Пекине. Конечно, в особенности с одним конкретным человеком.

Та Шу вошел обратно в здание космопорта и нашел рейс в столицу, вылетающий через час. Он купил билет, сел на самолет и полетел на восток.

Под гул самолета он обдумал положение, все сильнее ощущая гнет земной гравитации. Его взял в тиски гигантский пресс, словно оливку. Та Шу пытался заснуть, но у него возникло ощущение, что он должен напрягать мускулы, иначе легкие схлопнутся, а то и сломаются ребра. Одна g! Понимание, насколько же велика планета, которая с такой силой прижимает всех к своей груди, немного пугало. Даже глаза болели.

К счастью, в конце концов ему удалось недолго поспать. Когда он проснулся и выглянул в иллюминатор, то увидел холмы к западу от Пекина. Город атомных станций выбрасывал в небо столбы густого дыма, а значит, день прохладный, но сырой. Атомные станции окружали поля с зеркалами солнечных электростанций, передающие свет центральному элементу, и, когда самолет пролетал над ними, в глазах со скоростью полета мелькали широкие лучи света.

Дальние холмы были покрыты густыми зелеными лесами. Та Шу еще помнил то время, когда казалось, будто самолет опускается в преисподнюю – голые камни холмов в результате многочисленных оползней, бурый дым и черный воздух. Теперь же, глядя на обновленный пейзаж, он каждой косточкой ощущал, как же долго длится человеческая жизнь. Какие перемены произошли с дней его молодости. Конечно, это означало, что он уже стар, но также доказывало, что восстановление ландшафта обрело силу науки – настоящий фэншуй. Экология в действии. Разумеется, жизнь не так проста, но за две тысячи лет на холмах средиземноморья так и не вырос сведенный в древности лес. А здесь, внизу, раскинулся новый лес, не менее дикий, чем сама природа. Живой результат человеческих знаний. И огромного труда. Если они умеют такое – разрушить окружающую природу и восстановить ее, – то на что еще они способны?

* * *

Из аэропорта Та Шу поехал в свою маленькую пекинскую квартирку – эту роскошь он мог позволить себе благодаря своим программам. Он бросил чемодан и безрадостно оглядел квартиру. Ну прямо городской Хань Шань[11].

В тот же вечер он нанес визит своей бывшей студентке и другу Пэн Лин. Это был в какой-то мере отчаянный ход, признак серьезных проблем. Та Шу сблизился с Пэн Лин двадцать лет назад, на семинаре по поэзии, который вел в Пекинском университете. Уже тогда Пэн Лин начала приобретать влияние в кругу политической элиты. Семинар Та Шу порекомендовал ей психотерапевт, как она позже призналась, точнее, психотерапевт посоветовал выбрать между занятиями поэзией с Та Шу и тренингом по технике Юнга, где играли с куклами в песочнице – модной в то время в Китае психотерапевтической практикой. Лин предпочла семинар Та Шу, и это пошло на пользу обоим.

Особого поэтического дара у нее не обнаружилось, но она была приятным человеком, и за два года занятий они сдружились. С тех пор Пэн Лин превратилась в настоящего «большого тигра», но и Та Шу стал медиазвездой, так что они поддерживали отношения и довольно часто встречались, когда оба бывали в Пекине. Однако Та Шу не хотел отнимать у нее время и все больше приобретал привычку дожидаться приглашения, а сам звонил лишь в критических ситуациях, таких как, например, серьезные проблемы у друзей. Сейчас настал тот самый момент, и он послал ей сообщение по приватному каналу «Вичата». Через несколько минут она ответила: «Да, приходи часам к пяти на чай ко мне в офис, разберемся».

Пэн Лин была лет на двадцать или двадцать пять моложе Та Шу и теперь занимала одну из самых высоких позиций в партии. Она была членом Политбюро и возглавляла Центральный комитет по партийной дисциплине, пройдя за эти годы через множество позиций. Один из безусловных лидеров шестого поколения партийных руководителей, пытающихся оттолкнуться от плеч пятого поколения, считающегося слабым.

Теперь прежние поколения отсчитывались лишь номинально, как связь с первыми соратниками Мао, основателями Китайской Республики, которые включали Чжоу Энлая, Дэна Сяопина и других из Восьмерки бессмертных[12]. Последующие поколения отмечались весьма приблизительно, по смене генеральных секретарей, партийным съездам и возрасту выхода на пенсию. Все это предполагало, что поколения руководства меняются каждую декаду или две. Иными словами, искусственная конструкция, но широко используемая, она эксплуатировала любовь китайцев к нумерованным спискам и стремление людей разделить историю на периоды в бесплотной надежде узнать собственную судьбу, применяя своего рода фэншуй к самому времени.

Как бы то ни было, Пэн Лин несомненно входила в число наиболее видных руководителей. Она была единственной женщиной в Постоянном комитете, и потому считалось, что именно она разрушит древний патриархальный уклад, свойственный высшему руководству по конфуцианской традиции. Это будет нелегко, но вполне реально – ведь на предстоящем съезде партии кто-то должен сменить малопопулярного президента Шаньчжая, хотя оставалось полной загадкой, кто это будет.

Присланное по «Вичату» сообщение закончилось словами «добро пожаловать с Луны» и радостным смайликом. Итак, она знала, чем занимался Та Шу. И когда его провели в кабинет Пэн Лин в резиденции китайского правительства, комплексе Хуайжэнь в Запретном городе, в самом центре Пекина, она вышла из-за стола, чтобы обнять гостя.

– Как дела, учитель? – спросила она с радостной улыбкой.

Конечно, она слегка постарела. Когда видишь, как старятся более молодые, это всегда шокирует, напоминая о собственном возрасте.

Но Пэн Лин выглядела хорошо, как будто власть шла ей на пользу. Та Шу слышал разговоры о том, что она выглядит в точности как положено женщине-руководителю, и теперь он понял, в чем это заключается. Конечно, нужно уметь выглядеть по-разному, но она бросила вызов пяти тысячам лет патриархального уклада, так что ей повезло (а может, это и не случайное везение), что она привлекательна, но серьезна, дружелюбна и кажется жесткой – как любимый учитель или тетушка, которой приятно угождать, но все же боишься перечить. Она лишь чуть-чуть внушала страх, а может, все дело было в ее должности, а выглядела она как миллионы женщин такого же возраста.