Сегун - Джеймс Клавелл
Шрифт:
Интервал:
— Согласна, господин. Но Его Императорское Величество приглашает только через двадцать два дня. В приглашении нет приказа мне или кому-то еще оставаться в Осаке до этого срока. Или есть?
— Вы забываете о своих манерах, госпожа Тода.
— Прошу меня извинить, я меньше всего этого хотела. Простите, я приношу свои извинения. — Марико повернулась к Огаки, придворному. — Господин, приглашение Возвышенного требует, чтобы я оставалась здесь до его приезда?
Улыбка Огаки была безукоризненно отрепетирована:
— Приглашение на двадцать второй день этого месяца, госпожа. Оно требует вашего присутствия в этот день.
— Благодарю вас, господин, — Марико поклонилась и снова повернулась лицом к возвышению. — Оно требует моего присутствия в это время, господин генерал, но не ранее. Так что завтра я выезжаю.
— Пожалуйста, будьте терпеливы, госпожа. Регенты рады вашему приезду, здесь нужно провести много всяких приготовлений, потребуется ваша помощь до приезда Возвышенного. Сейчас госпожа Оши…
— Простите, господин, но приказы моего сюзерена для меня важнее. Я должна выехать завтра.
— Вы не поедете завтра, и вас просят… нет, обращаются к вам с просьбой принять участие в соревнованиях у госпожи Ошибы. Сейчас госпожа…
— Тогда я, значит, здесь в заключении — против моей воли?
Ошиба сказала:
— Марико-сан, давайте пока отложим этот вопрос, прошу вас.
— Простите, Ошиба-сан, но я простой человек. Я открыто заявила, что у меня есть приказы моего сюзерена. Если я не могу их выполнить, я должна знать почему. Господин генерал, я заключена здесь до двадцать второго дня? Если так, то по чьему приказу?
— Вы здесь почетный гость, — осторожно сказал Ишидо, желая ее успокоить. — Я повторяю, госпожа, ваш господин скоро будет здесь.
Марико чувствовала его власть, но пыталась сопротивляться.
— Простите, но я еще раз хочу смиренно задать вопрос: я здесь, в Осаке, в заключении на следующие восемнадцать дней и если да, то по чьему приказу?
Ишидо не спускал с нее глаз.
— Нет, вы не в заключении.
— Благодарю вас, господин. Прошу простить, что я говорила так откровенно. — Между тем многие дамы стали открыто шептаться: всех их держат здесь против воли, и если Марико-сан может уехать, то и они тоже… Можно выехать прямо завтра — о, как замечательно!..
Шепот был перекрыт голосом Ишидо:
— Что ж, госпожа Тода, коли вы выбрали такой бесцеремонный тон, я чувствую, что мой долг — просить регентов о формальном отказе, на случай если другие разделят ваше непонимание сути вопроса. — Он грустно улыбнулся в мертвой тишине. — До этого времени вам придется оставаться здесь, чтобы быть готовой ответить на их вопросы и выслушать их решение.
Марико заявила:
— Я была бы польщена, господин, но мой долг — это в первую очередь долг перед моим сюзереном.
— Конечно. Но это займет всего несколько дней.
— Простите, господин, но мой долг перед моим сюзереном требует моего отсутствия на несколько ближайших дней.
— Вам нужно запастись терпением, госпожа. Это займет немного времени, так что дело закончено. Сейчас господин Ки…
— Простите, я не могу отложить свой отъезд.
Ишидо повысил голос:
— Вы отказываетесь подчиниться Совету регентов?
— Нет, господин, — гордо отвечала Марико. — Нет, — если они не требуют нарушения моего долга перед сюзереном, а это высший долг самурая!
— Вы останетесь здесь и будете ждать, пока состоится встреча с регентами.
— Простите, мне приказано моим сюзереном сопровождать его дам на встречу с ним. И без промедления. — Марико вынула из рукава свиток и церемонно протянула его Ишидо.
Он надорвал его, развернул, посмотрел.
— Все равно — вы должны ждать разрешения регентов. Марико с надеждой подняла взор на госпожу Ошибу, — но встретила только мрачное неодобрение, обернулась к Кийяме, — но он хранил невозмутимое молчание.
— Пожалуйста, извините меня, господин генерал, но сейчас нет войны. Мой господин подчиняется регентам, так что в течение следующих восемнадцати дней…
— Этот вопрос закрыт!
— Этот вопрос будет закрыт, если вы, господин генерал, проявите вежливость и дадите мне закончить! Я не какая-нибудь крестьянка, чтобы попирать мои права. Я Тода Марихо-нок-Бунтаро-нох-Хиро-Мацу, дочь господина Акечи Дзинсаи; и я заявляю, что никогда не буду пленницей, заложницей или содержаться в неволе. Следующие восемнадцать дней и до того самого дня, назначенного Возвышенным, я свободна ходить куда пожелаю — как и все остальные.
— Наш господин, Тайко, был когда-то крестьянином. Многие самураи — крестьяне, были крестьянами. Каждый дайме был когда-то в прошлом крестьянином. Даже первый Такасима, все когда-то были крестьянами. Слушайте внимательно: вы будете ждать, сколько потребуется регентам.
— Нет! Простите меня, мой первый долг — послушание моему сюзерену!
Взбешенный Ишидо двинулся к ней.
Хотя Блэксорн почти ничего не понял из их разговора, его правая рука незаметно скользнула в левый рукав, чтобы достать спрятанный там метательный нож.
Ишидо наступал на нее:
— Вы будете…
В этот момент началось какое-то шевеление у дверей. Заплаканная служанка пробилась через толчею и подбежала к Ошибе.
— Пожалуйста, простите меня, госпожа, — захныкала она, — но Ёдоко-сан… она просила вас… она… Вы должны поторопиться, наследник уже там…
Обеспокоенная Ошиба оглянулась на Марико и Ишидо, скользнула по лицам гостей, обращенным к ней, сделала им полупоклон и заторопилась к выходу.
— Я поговорю с вами позднее, Марико-сан, — бросил Ишидо и последовал за Ошибой; его шаги тяжело отдавались на татами. При его приближении шепот стихал — и тут же начинался снова. Колокола прозвонили наступление следующего часа.
Блэксорн приблизился к Марико:
— Марико-сан, что случилось?
Она продолжала не дыша смотреть на возвышение. Кийяма снял сведенную судорогой руку с рукоятки меча.
— Марико-сан!
— Да, господин?
— Могу я предложить вам вернуться домой? Не разрешите ли вы мне побеседовать с вами позднее — скажем, в час свиньи?
— Да, да, конечно, пожалуйста. Извините меня, но я должна была… — Она замолчала.
— Сегодня плохой день, Марико-сан. Может быть, Бог заберет вас в свои владения. — Кийяма повернулся к ней спиной и властно произнес на весь зал: — Я предлагаю всем разойтись по домам и ждать… ждать и молиться, чтобы Бесконечность могла взять госпожу Ёдока-сан быстро и легко и с почестями проводить ее в свой мир, если пришло ее время. — Он глянул на Сарудзи, который все еще был ошеломлен. — Вы пойдете со мной! — И вышел.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!