Всемирный экспресс. Поезд ночных теней - Анка Штурм

– Что мы с ними будем делать? Перчатки клёвые!

Открыв рот, Флинн осеклась. Что же им теперь делать? Неужели Даниэль нанял во Всемирный экспресс ещё одну опасную учительницу?!

Неужели миссис Штейнман действительно собиралась уничтожить Всемирный экспресс? Ерунда какая-то! Зачем ей это нужно? Флинн чувствовала, что это неправильная версия, но не понимала почему.

Миссис Штейнман никогда не была павлином. Кто знает, чему она училась в этой академии Виньи! А тут лежит оружие – однозначное доказательство её злого умысла. Разве нет?

– Нет-нет-нет, – причитала Пегс, теребя свои светлые волосы. – Почему всегда должно случаться что-то ужасное? Я ведь хочу стать просто модным дизайнером!

Флинн почувствовала угрызения совести. Ну вот зачем ей было расшифровывать предупреждение мигающего света и подозревать миссис Штейнман в том, что предупреждение именно о ней!

– Нужно поговорить с Даниэлем! – решила она.

По лицам Касима и Пегс она видела, что они от этого предложения не в восторге. Но лучшего плана у них не было.

Вздохнув, Касим запихнул чемоданы обратно, под вещевые мешки:

– Даниэль не обрадуется, что мы снова вмешиваемся. Тут и турецкий мёд в качестве подкупа не поможет. Ну, вперёд, давайте уже покончим с этим!

Незадолго до отбоя Флинн, Пегс и Касим по пути в дирекцию пробегали по спальным вагонам. Уже в первом из них царило оживление. Загораживая проход к железной двери в конце вагона, хихикая и волнуясь, в коридоре толпились павлины.

– С ума сойти, – пробормотал Касим, когда они протолкались через кучку третьеклассников. – Посмотрите-ка на дверные ручки!

Флинн замедлила шаг. В круглых ручках действительно образовались щёлочки. Когда Флинн протянула руку к одной ручке, щёлочка автоматически захлопнулась словно мышеловка. Флинн в испуге отдёрнула руку.

– Вот бы узнать, кто это сделал! – воскликнула Обри Бейкер из третьего класса. Она стояла в конце коридора в группе павлинов, собравшихся вокруг Кёрли. Заведующий хозяйственной частью, угрюмо бурча, с сосредоточенным выражением лица что-то завинчивал на одной из ручек.

– И как мне теперь, скажите на милость, войти в купе, чтобы не прищемить пальцы? – Обри скрестила руки на груди. – Я устала, а чтобы быть красивой, мне нужно высыпаться – известно вам это?

Флинн, Пегс и Касим, стараясь не привлекать внимания, протискивались сквозь толпу, и в это время Кёрли поднял голову. У Флинн возникло ощущение, что он унюхал её нечистую совесть, как сторожевая собака – страх. Подскочив, он ухватил Пегс за плечо.

– Ой! – вскрикнула Пегс.

Касим в панике остановился.

– Дуй к Даниэлю, живо! Пулей! – крикнул он, подтолкнув Флинн. Она чувствовала, как Кёрли пытается схватить её. Его толстые пальцы мазнули её по затылку, но в толпе учеников удержать её ему не удалось.

– Стоять! – прогремел его голос по всему коридору.

Флинн, юрко проскользнув между двумя четвероклассниками, пролетела до конца коридора и толкнула железную дверь. На соединительном мостике ей в лицо ударил ледяной зимний ветер, и, зажмурившись, Флинн налегла на дверь в следующий вагон. Здесь было тихо. С десяток павлинов болтали, сидя на ковре в коридоре, и, смеясь, ругали кусачие дверные ручки, не пускающие их в купе.

– Я уже четвёртый год в поезде, но кусающихся ручек ещё не встречала, – размышляла какая-то девчонка со светлыми волосами. – Если хотите знать моё мнение, Стефенсон был немного с приветом, раз такое изобрёл.

По поезду поплыл мелодичный звук гонга. Флинн предчувствовала, что в этот вечер всё – начиная от кусачих ручек и взлома багажа учительницы и заканчивая разгуливанием по поезду после двадцати двух часов – навлечёт на неё кучу неприятностей.

Когда она добежала до директорского кабинета Даниэля, на её стук никто не ответил. Но сквозь дверную мозаику из цветного стекла мерцал слабый свет. Вероятно, Даниэль ушёл к себе, чтобы тайком покурить в спокойствии.

Задыхаясь от волнения, Флинн внимательно осмотрела дверную ручку. Та самым обычным образом поблёскивала при свете ночных светильников и, похоже, вовсе не собиралась откусывать Флинн палец. Дверь была не заперта. Недолго думая Флинн толкнула её в сторону и, не дожидаясь приглашения, бросилась в кабинет.

Там никого не было. Вокруг тихо и душно сгустился сумрак. У Флинн возникло ощущение, что её затягивает в какую-то тёмную галактику. В воздухе, неприятно обжигая горло, висел холодный дым. Флинн осенило, что Даниэль мог курить и в открытом обзорном вагоне за Последним.

Она уже собиралась выйти из кабинета, когда её взгляд упал на письменный стол Даниэля. На краю его по-прежнему стояла тяжёлая неуклюжая лампа Гемфри, но вместо того, чтобы излучать золотой свет, сейчас она светила блестящим чёрным.

Флинн задумалась. Золотой свет означает, что всё в порядке. А сейчас? Лампа что, сломалась? Свет от неё распространялся вяло и тягуче и казался Флинн похожим на жидкую смолу, в которую кто-то подмешал блёстки.

– Выглядит устрашающе, правда?

Голос шёл из коридора.

Флинн обернулась. В дверном проёме стояла миссис Штейнман.

Флинн в испуге зажмурилась. Громоздкий силуэт миссис Штейнман обрамляли оранжевые огни коридорного ночного освещения. Из тьмы директорского кабинета Флинн ещё даже не успела как следует рассмотреть выражение лица учительницы, как та вошла и закрыла за собой дверь.

Флинн ощутила неприятное покалывание во всём теле.

– Я искала Даниэля, – сказала она и тут же прикусила язык, поняв, что сейчас выдала миссис Штейнман, что здесь одна и никто не сможет помочь, если вдруг… ну да, если миссис Штейнман задумает причинить ей что-то дурное.

– Лампа Гемфри предупреждает нас, – не реагируя на слова Флинн, сказала миссис Штейнман. – Знаешь, тигрик, о чём? – прогремела она, и в её словах Флинн послышалось разочарование.

Флинн, не зная ответа, покачала головой.

Миссис Штейнман нервно присвистнула:

– Вот и я не знаю! Существует тысяча теорий.

– Значит, вы здесь не для того, чтобы уничтожить поезд? – без обиняков спросила Флинн. Ей бы хотелось, чтобы её голос прозвучал смелее. Подкрепляя свои слова, она распрямила плечи и вскинула подбородок.

На какое-то мгновение миссис Штейнман, казалось, от смущения потеряла дар речи. Затем она громко расхохоталась, со щелчком повернула ключ в двери кабинета и сделала несколько шагов в направлении Флинн.