День, когда я стал настоящим мужчиной - Александр Терехов

Озверевшая жизнь знала про нее – сколько пенсия, сколько тратит, сколько оставил муж. И остальное могли узнать, но интересовали только деньги. Стены квартиры и стены дома оказались стеклянными, она жила на виду. Чуть успокаивалась только в темноте. Хотя понимала – они не спят, планируют, «как будем завтра», сидят в белых рубашках за длинным столом или кричат хором, чтобы настроиться на победу, – она жалела не деньги. Больнее – оказалось: не верь никому. Протянутая рука или доброе слово любого, кто помоложе, человека из будущего (от будущего, от науки она привыкла ждать только хорошее – вот и отвыкай!) – обман. Она училась распознавать, но когда получалось – ни азарта, ни радости, «увернулась», а только горечь и страх нового дня – когда-то ведь обязательно наступит ее тот самый день.

Поднималось невидимое солнце, и начиналось: она, не читая, стирала смс-ки «Мам, кинь денег на этот номер, потом объясню…», «Помогите, умирает ребенок», «Поздравляем, вы выиграли!», «Срочно звони на номер…», «На ваш счет зачислены…», «ВАЖНОЕ СООБЩЕНИЕ», «Пришли свой ответ и выиграй 1 000 000», «Положил по ошибке 300 р. на ваш телефон, верните, пожалуйста», «Спешите принять участие», «Вы стали обладателем» и…

Вытряхивала из газет, как наползших за ночь насекомых, грозные конверты с государственными гербами, шершавые конверты с клеймом «Время чудес», листовки «Пенсионерам – бесплатно», купоны на скидку 90 %, приглашения «консультация бесплатно», «диагностика бесплатно», «подбор бесплатно» – зубы, глаза, волосы, кибернетическая диагностика, заговор, КПРФ, шлаки, заставьте свои деньги работать, уход за наследование квартиры, «Единая Россия», вывод токсинов, чудо-фильтры, бриллианты в подарок и…

Заранее опустив глаза, склеив губы, набрав нужную скорость хода (мало не отвечать, главное – не останавливаться и закричать, если схватят за руку, двигаться, так и врач ей говорил – движение, хотя и врач был, как теперь она понимала, из этих), выходила она за едой и подышать, мимо:

– Доброго вам дня! Извините, что вас задерживаю. Не могли бы вы помочь в нашем затруднении?

Смотрела только под ноги.

– Мы вон там стоим на повороте, кончился бензин. Не могли бы вы добавить нам на заправку?

Мимо, мимо; раньше она переживала из-за своей палки, теперь радовалась – оружие!

– Нам в Бобрик-Донской ехать.

Последний гвоздик они всегда заколачивали в сердце:

– Такой мороз, а в машине двое детей.

Парень с подбитым глазом не давал зайти на базар:

– Четверо напали. Деньги отняли. Телефон отняли. В милиции был. У начальника вокзала был. Мне бы только билет купить до детдома в Новосибирске! – И добавил с угрозой: – Христа ради! – И прошипел в спину: – О себе только думаешь?! – но не ударил; а на рынке – уже не только ей, как бы всем, но получалось – особенно ей – предлагал, хмурый и растерянный:

– Я проездом, в аварию попал. Деньги нужны. Ничего нет, вот – только золотые сережки матери. Может, кто возьмет за полцены?

Такие сережки она уже покупала, для дочери – ювелир посмотрел на них, капнул чем-то и молча выбросил в урну.

Не останавливалась, дальше; пристроилась женщина, со стороны глянешь – две подруги гуляют, женщина шептала:

– Сама я – бывшая проводница, железнодорожник, как ваш супруг. Царствие ему небесное! Напали на моего мужа грабители. Вот – заявление в милицию. Били молотком по голове. Вот – медицинская справка. А один анализ стоит – восемьсот рублей! Вот – чек…

Гуляла, врач же сказал: без движения вы погибнете, – сколько могла вытерпеть, и ползла, израненная, назад, принося домой новую грязь.

Нет, она не сомневалась: всё – злой обман, но всё равно – стыдилась. Обман выглядел как правда. И эта «как правда» хоть и не била, но всё же царапала ее, пачкала и уменьшала. У нее не было ненависти к жизни, а только растерянность. Не готова. Не думала, что когда-нибудь будет так.

Она возвращалась в самое страшное время, когда сильные расходились по работам, развезя по садам и школам детей, и в прозрачных домах оставались одни старики.

Сразу в подъезд не пошла, постояла на углу, повторяя: «Я не здесь живу. Просто жду знакомую», пока не отвязался представительный мужчина с невероятно белыми зубами, предлагавший бесплатно проверить качество воды из крана, а уже потом, оглядевшись, быстро вошла в дом и, прежде чем открыть квартиру, послушала над лестницей – не поднимается кто следом?

Зазвонил городской, она громко ответила:

– Спасибо, не надо! – на:

– Поздравляю, ваш телефонный номер выиграл…

Отнесла сумки на кухню, позвонили опять, уже по имени-отчеству:

– Это служба проверки выдачи подарков, – а голос тот же самый, – я должна проверить: вы – действительно? – сказали нашему оператору, что отказываетесь от приза на сумму в две тысячи евро и бесплатного отдыха в Испании, для чего нужно всего лишь подъехать в наш офис и предъявить паспорт?! Или наш оператор обманывает руководство? Две тысячи евро! У нас первый случай отказа! Чтобы оформить отказ, вам придется подъехать в наш офис с паспортом сегодня до двадцати часов!

Они позвонили еще, но оказалось – не они:

– Из Москвы вас побеспокоили. Швейцарский медицинский центр. Немецкие врачи, в общем, провели по телефонной линии диагностику вашего организма, – говорили откуда-то сблизи, как из соседней квартиры, там заплакал ребенок, и говорившая женщина отвлеклась его подкачать.

Она даже рассмеялась:

– Как это – по телефону?

Там перевернули страницу:

– Сахар – больше девяти. Имеется? Имеется. Ноги отекают. При ходьбе без опоры ведет вправо, головокружение ежедневно в течение двух-трех часов. Соответствует?

Она кивнула, растирая висок, они же видели ее: да.

Ее медицинская карта!

– Изжога. Но главный момент, конечно, стенокардия. Шишка на шее – не страшно, а вот стенокардия… Неприятный, конечно, прогноз – ухудшение через две недели, вплоть до… Ну, вы понимаете. Желание жить имеется? Громче говорите! Есть, короче, английский препарат, который гарантированно излечит. И намного дешевле, чем в аптеках, потому что поставочка у нас прямая. Но он последний, из последней партии. Следующая будет через год. Я откладываю для вас? Откладываю. Курьер доставит завтра в обед. Полный курс, на весь курс, так… Сколько это… Идите делайте перевод, запишите – Гриценко Тамаре… Двенадцать тысяч четыреста. Но – строго сегодня.

– У меня столько нет, – почему-то она заплакала, горбясь на диване.

Там помолчали и:

– Как это? Вы вчера с карточки сняли двенадцать тысяч, – и раздраженно: – Они же не могли за день разойтись?

– Я не знаю, как перевод. Приедет дочь…

– Так дочь приедет только в субботу, препарат уйдет, – там прикрыли трубку и крикнули: «Убавь газ!!!», – берешь двенадцать четыреста, идешь в сбербанк, к тебе ближайший – Березовая, 8, – там девочки помогут с переводом – строго до восемнадцати! Не откладывай: подымайся и иди!