Нечем дышать - Эми Маккаллох

вдруг раздвинулись и открыли восточную вершину Манаслу на фоне ярко-голубого неба. Когда запах благовоний и можжевельника коснулся ноздрей Сесили, она ощутила себя так, будто вознеслась на вершину. Именно об этом они все и молились. Не Богу, а горе, прося у нее разрешения подняться на нее, задержаться на ее плече на несколько недель, которые были лишь мгновениями в ее жизни.

Хотя сама Манаслу выглядела безмятежной, похожий на акулий плавник пик напоминал об опасности. Сесили подумала об Алене, о том, что ему не суждено совершить это путешествие. Она надеялась, что он упокоился с миром.

Сесили охватили страх, тревога, а после этого — своего рода спокойное смирение. Все это заставило ее задуматься о том, зачем она здесь — на самом деле. Когда Чарльз пригласил ее в команду, Сесили согласилась, потому что ее вдохновила его вера — его абсолютная уверенность — в то, что с его командой у нее все получится. К тому же она хотела преодолеть травму от Сноудона. Потом, когда Джеймс бросил ее, она захотела показать ему, на что способна. Однако в каждом сделанном ею шаге к вершине — и в тренировках на Бокс-Хилл, и в перелете в Катманду, и на переходе к базовому лагерю, и на подъемах и спусках по тренировочной стене — Сесили изливала свою злость.

Пуджа вычищала из нее остатки этой злости.

Она с радостью отказывалась от нее и тем самым совершала подношение горе.

«Полагайся только на себя, Сеси». Таков был совет най-най. Сесили знала, что должна следовать ему. А для этого надо было избавиться от подпорок.

Впредь каждый шаг она будет делать для себя и только для себя. Чтобы доказать себе: она не неудачница. И все, через что она прошла, станет вкладом в то мгновение, когда она достигнет вершины и найдет свой выход из той глубокой пропасти сомнения, в которой находится.

По сигналу Дуга Сесили проползла вперед и взяла свой ледоруб, лежавший рядом с «кошками» Элиз, ботинками Зака и камерой Гранта. Она очень надеялась, что благословение лам станет еще одним уровнем защиты.

Вскоре Галден и Фемба подняли над костром шест. К нему были привязаны длинные веревки с молитвенными флагами: ярко-синие символизировали небо, белые — воздух, красные — огонь, зеленые — воду, а желтые — землю. Ветер подхватил флаги, и они затрепетали под пьянящее сочетание песнопений.

Затем спокойствие сменилось ликованием. Шерпы подхватили маленькие горшочки с цампой[43], стоящие перед алтарем, и принялись мазать друг другу лоб, а потом переместились к альпинистам.

— Зачем это? — спросила Сесили у Галдена, который рисовал полосы у нее на щеках.

— Пожелание, чтобы ты жила до тех пор, пока твоя борода не поседеет! — со смехом ответил он.

— Тогда стоит посыпать немного и на волосы. — Она наклонила голову. Галден выполнил ее просьбу.

Один из лам повязал себе на запястье ярко-желтую нитку — сунгди, или защитную нить. Мингма передал Сесили миску с рисом, и она, взяв щепотку, подбросила его в воздух. Атмосфера вокруг была радостной, всех охватило возбуждение перед предстоящим восхождением. Вскоре по кругу пошли стопки с виски. Сесили на долю секунды испугалась опьянения на высоте, а потом решительно опрокинула в себя спиртное. Она здесь для того, чтобы поделиться опытом, полученным в горной экспедиции. Она должна все испытать на себе.

Все переместились от алтаря к лагерям. Из кухонной палатки появились новые порции выпивки. Фемба принес большой динамик и установил его в центре круга, ограниченного стульями. Над мореной разнеслась непальская музыка, и Фемба первым начал танцевать. К нему присоединилась Элиз. Сесили и остальные образовали круг, выпивая и раскачиваясь в такт.

Галден взял Сесили за руку и вытащил ее в центр, показав ей и Элиз несколько танцевальных движений, которые соответствовали песням — сказаниям о неразделенной любви, основной теме музыкального сопровождения в непальских фильмах. Они напомнили музыку Болливуда — такой же зажигательный ритм и экспрессивная хореография. Даже Тенцинг, старший из шерпов, не удержался и принялся танцевать, размахивая поднятыми к небу руками. Непальские мелодии перемежались с западными, лишь бы ритм был зажигательным. Алкоголь быстро разошелся по телу Сесили, ее улыбка стала шире. Она чувствовала себя так же, как и во время праздника пуджи, когда поднялась до запредельных высот, только сейчас освобождение было иного рода.

Из кухни, где властвовал Дава, появились блюда с едой: момо, маленькими жареными колбасками, кубиками вяленого мяса и различными сырами. Все это дополнялось упаковками с чипсами и шоколадными батончиками. Вся еда, отличавшаяся высоким содержанием жиров и углеводов, была вкуснейшим топливом, которое понадобится им в ближайшие недели.

Поснимав для семьи Зака, изображавшего из себя неловкого танцора, Сесили подняла вверх руки и, отдавшись во власть музыки, раскачивалась и двигалась в такт; на ее лице сияла улыбка.

— Тут кое-кто нашел себе подругу. — Зак кивком указал на Гранта.

Сесили передвинулась так, чтобы можно было одновременно танцевать и наблюдать за ним. Грант обнимал за плечи Ирину. Он не терял время попусту.

— Похоже, сегодня ему захочется разделить палатку не со мной, а кое с кем еще…

Сесили расхохоталась.

Она не ожидала, что в экспедиции будут периоды веселья, — думала, что все это будет в конце, когда все начнут праздновать завершение миссии. Сейчас же веселье было особенным. Все знали, что им предстоит опасное путешествие. Нечто потенциально смертельное. И стремились высвободить тревогу и страх.

Неожиданно Сесили поймала на себе взгляд Дуга. Он смотрел на нее — и быстро отвел глаза. Неужели ей все это привиделось? Или воображение под действием алкоголя стало рисовать небывальщину? А может, настало время сближения? Если так, то она намерена сблизиться с самым важным членом команды: предводителем.

— Эй, Дуг, не хочешь еще выпить? — спросила Сесили, подходя к нему.

Он покачал головой:

— Едва ли. Я и так выпил больше, чем надо. Завтра мы планируем восхождение. — Он оглядел толпу — танцы еще не закончились. — Может, послезавтра…

— Эта пуджа… было здорово. Потрясающий опыт. Думаю, такая церемония пошла бы на пользу перед другими моими восхождениями.

— Я был на многих таких церемониях; даже забыл, какая была первой. Как ты себя чувствуешь?

— Я чувствую себя… готовой.

— Хорошо.

— А у меня получится уговорить тебя потанцевать?

— Нет. — Что-то привлекло его внимание. — Черт, что он тут делает?

Раньше Сесили не слышала, чтобы Дуг чертыхался. Она проследила за его взглядом, однако он решительно зашагал в противоположном направлении. Сесили была заинтригована. Мужчина, на которого так бурно отреагировал Дуг, был одет в пуховик с эмблемой «Высотного