Драконы летнего полдня - Трейси Хикмэн

- В Кзак Цароте... Город до сих пор заброшен. Люди считают, он населен призраками... На самом деле это обиталище гоблинов. Я ими позавтракаю перед тем, как отдохнуть... Мне самой тебя найти, или ты подашь сигнал?

- Я дам сигнал. Неизвестно, как все будет складываться. Их беседа звучала так отстранение, будто они не находились далеко на территории врага, будто их не подстерегала каждую минуту опасность... А рассчитывать на чью-либо поддержку не приходилось. В Ордене Такхизис состояли рыцари, которые уже давно жили на Ансалоне. Они собирали нужные сведения, странствуя из королевства в королевство, и рекрутировали Повелительнице сторонников. Но в любом случае Стил не мог надеяться на их помощь - они бы рисковали выдать себя. Провидение им определило свою задачу, у него была своя. Вот только он не вполне ясно сознавал - какая. Земля осталась позади. Они летели над водами Нового моря. Красная луна все еще маячила на небосклоне, но рассвет уже основательно приглушил блеск Лунитари...

- Стурм... - застонал во сне Палин. Странное совпадение: брата молодого мага назвали этим именем в честь отца Стила.

- Стурм... - снова проговорил Палин. Рыцарь резко обернулся.

- Просыпайся, - сказал он. Ты уже почти дома. Ни Стил, ни Палин понятия не имели, что приземлились на лужайку, которая много лет назад стала местом встречи двух друзей... В сущности, прошлое мало чем отличалось от настоящего: как и тогда, было мирное время, как и тогда, многие думали, что мир будет длиться вечно. Хотя имелось одно маленькое отличие - та давняя встреча состоялась осенью... Палин Маджере, выбравшись из седла, тяжело присел на валун, что некогда послужил местом ожидания Флинту Огненному Горну. А Стил Светлый Меч, осматриваясь, прохаживался той же тропинкой, которая привела когда-то на свидание Таниса Полуэльфа. Палин смотрел вниз, на долину...

Поселок, располагавшийся на ветвях гигантских валлинов, обычно от взора скрывала густая листва. Но теперь дома отчетливо просматривались даже с большого расстояния. Немилосердное солнце сорвало зеленую вуаль с долины; листья осыпались, открыв взору вялое, заторможенное зноем течение жизни Утехи.

Она понемногу просыпалась. Таверна "Последний приют" была самым большим строением в поселке, первым, что бросалось в глаза, если смотреть на долину сверху. Два желания боролись в душе Палина: броситься к дому и убежать прочь, отдалить, насколько возможно, тот момент, что неуклонно приближался. Завернутые в грубую материю тела братьев лежали на волокуше, которую Стил смастерил из сучьев. Ему оставалось связать несколько звеньев, чтобы начать их траурный спуск в долину.

- Готово, - сказал рыцарь и попробовал волокушу в действии. Она вполне выдерживала груз, оставляя след на земле и хвост пыли в воздухе. Палин отводил глаза от этой рвущей сердце картины.

- Ты можешь идти самостоятельно? - отрывисто, грубовато спросил рыцарь, хотя в голосе улавливались и нотки сочувствия. За них Палин был благодарен, но сам вопрос показался молодому магу унизительным: братьям не понравилось бы, что он выглядит слабым и подавленным в глазах врага.

- Я в порядке, - солгал Палин. - Мне помогли и сон и припарка. Он поднялся с валуна и, опираясь на Посох Магиуса, зашагал вниз по склону холма. Стил с волокушей последовал за ним. Палин мог слышать, как дребезжат доспехи на трупах братьев. Он оглянулся и, запнувшись, едва не потерял равновесие. Стил вытянул руку и поддержал мага.

- Лучше, если ты будешь смотреть вперед, - произнес он. Нельзя изменить того, что уже случилось.

- Ты говоришь так, будто я миску с молоком разбил! - вознегодовал молодой человек. - Ведь это мои братья... Я никогда больше не услышу их голосов, смеха, их... К горлу Палина подкатил ком, на глаза навернулись слезы. - Не думаю, что ты когда-нибудь переживал утрату. Темным рыцарям на все наплевать, единственное, о чем они могут сожалеть, - отсутствие возможности убивать. Стил сдержался и промолчал, хотя слова Палина задели его за живое. Он продолжал без особых усилий тащить волокушу. Из-под нахмуренных черных бровей он то и дело бросал по сторонам настороженные взгляды.

- В чем дело? - тоже озираясь, спросил Палин.

- Среди этой поросли и кустарников можно устроить отличную засаду, - ответил рыцарь. Нахлынувшие воспоминания немного отвлекли молодого мага от физической и душевной боли.

- Ты прав. Именно здесь некто Младший Командир Тоэд, хобгоблин, подстерег Таниса Полуэльфа, Флинта Огненного Горна и Тассельхофа Непоседу. Его интересовал голубой хрустальный жезл. Этот случай изменил всю их жизнь... Палин замолк, думая о тех страшных минутах, которые опрокинули его жизнь и оказались последними для его братьев...

- Веришь ли ты в рок, маг? - неожиданно спросил рыцарь. - Ты говоришь, тот случай... та засада изменили жизнь Полуэльфа?.. То есть не будь ничего этого, все сложилось бы иначе? Ну а если так должно было случиться, так было предрешено... А хобгоблины лишь олицетворяли собой предопределение... Что если, - взгляд темных глаз Стила остановился на Палине, - твоим братьям предначертано было умереть там, на берегу? У молодого человека перехватило дыхание, как если бы ему нанесли удар в живот. Казалось, мир перевернулся и не существовало долгих лет учебы... Неужели и его судьба предопределена и невидимый, безжалостный, неумолимый рок скоро заявит о себе? Неужели он всего лишь букашка, жалко бьющаяся в паутине судьбы и напрасно силящаяся из нее выбраться?..

- Нет, я не верю в рок. - Глубоко вздохнув, Палин почувствовал себя лучше, сознание прояснилось. Боги нам предлагают выбор. Братья сами решили стать рыцарями, никто их к этому не обязывал. Они не были Соламнийцами и не могли унаследовать рыцарское звание. Путь к нему был труден...

- Значит, они выбрали смерть. Ведь они могли спастись бегством, но не стали этого делать.

- Да, не стали, - тихо повторил Палин. Его поразили слова рыцаря, и теперь он силился понять, что за ними стояло. Молодой человек пристально посмотрел на своего спутника и на какие-то мгновения под холодной, неуязвимой уверенностью и решимостью увидел сомнения, искания, страдания. Что заставило его задать такой вопрос? Потребность в успокоении? Необходимость что-то понять?.. Желание хоть чем-нибудь помочь потеснило собственные горести в душе Палина. Ему захотелось сказать нечто утешительное... но в этот момент рыцарь перехватил взгляд мага, и лицо его вновь окаменело.

- Они сделали правильный выбор - пали с честью.

- Их выбор не был верным, равно как и мой, - вскипел Палин. - Какая в этом честь! - воскликнул он и указал рукой на тела братьев. - Как я появлюсь с этим на глаза матери, что скажу ей... Они оставили место, где Танис впервые услышал о голубом хрустальном жезле.

- Все же это превосходное место для засады, - задумчиво проговорил рыцарь за спиной Палина. Звук волокуши, царапавшей землю, надрывал сердце молодого мага.

Солнечный луч просочился в ромбовидное окно сторожевой будки Таниса и упал ему на лицо. Протирая глаза и щурясь, он с досадой вспомнил, что намеревался бодрствовать всю ночь, а вместо этого, словно хмельной гном, забылся беспробудным сном. Из будки была видна комната, где за столом, обложившись картами, сидел изгнанный король эльфов - Портиос. Под рукой - фляжка с вином и стакан. Он что-то писал - вероятно, распоряжение или письмо союзнику, извещение о планах, последних новостях, событиях. Танис заметил про себя, что поза Портиоса не изменилась с тех пор, как его начало клонить в сон, вот только количество вина во фляжке поубавилось. Они были родственниками, хотя и не кровными: Танис состоял в браке с сестрой Портиоса, Лораной. Росли и воспитывались они вместе. Портиос, как старший, унаследовал корону и к своим обязанностям правителя относился всегда серьезно. Замужества сестры он не одобрял и неизменно смотрел на Таниса как на получеловека. Портиосу очень недоставало обаяния своего отца, последнего Беседующего-с-Солнцами. Он был жестким, неулыбчивым, чересчур прямым, презирал дипломатическую уклончивость и манерность. Людям, его не знавшим, он казался надменным и самонадеянным. Вместо того чтобы попытаться выработать в себе терпимость и обходительность отца, Портиос замкнулся, отстранился от своего окружения, включая даже тех, кто его любил, кто им восхищался. Он и на самом деле заслуживал восхищения как искусный и опытный предводитель, отважный воин. Когда на Сильванести обрушилось несчастье и в королевстве погиб каждый десятый, Портиос отправился на подмогу и вступил в единоборство со Страшной Грезой Лорака... Предательство квалинестийцев невероятно озлобило его, и Танис не мог винить свояка в желании отомстить. Раздор среди эльфов наложил отпечаток и на внешность короля-изгнанника. Ноша горечи и злобы пригнула плечи некогда стройному, с царственной осанкой мужу. Портиос изрядно поседел, что считалось у эльфов крайне редким явлением. Одежда обветшала - вытерлась, вылиняла и расползалась по швам. Кожаный панцирь, плотно облегавший тело, потрескался. Лицо превратилось в застывшую маску с выражением ожесточения и непримиримости. И лишь временами под ней угадывался прежний король, пекшийся о своих подданных, пусть он и собирался двинуться на них войной. К Танису, тяжело переступая и позевывая, подошел Карамон и устроился в будке напротив.