Воительница. Сила зверя - Дин Андерссон

Служительница Фрейи сердито смотрела на подругу, сверкая глазами, в которых ярко горел золотисто-желтый огонь. Все молчали.

Песнь Крови недовольно заворчала, но затем крепко сжала плечо Хальд.

— Теперь, а возможно и дальше, противостоять Хель придется нам четверым, — напомнила она. — Если с тобой что-нибудь случится, мы лишимся в преддверии битвы поддержки твоей колдовской силы и ночного зрения, если уже в эту ночь столкнемся с опасностью.

Ведьма поняла ход мыслей Песни Крови.

— Уверена, ты достаточно знаешь меня, чтобы не сомневаться во мне. Я бы ни за что не пошла в лес, если бы не была уверена в вашей безопасности и своем возвращении.

— Да, — ответила Песнь Крови, — рассудок противится, но я сердцем чувствую, что должна отпустить тебя.

Со вздохом облегчения Хальд благодарно стиснула руку подруги.

— А мы останемся, — прибавила воительница.

— Хорошо.

— Не могу рисковать, отпуская ночью одного человека в эти неизвестные леса.

— Я понимаю.

— Храни тебя Фрейя.

— Да, — рассмеялась Хальд, — она так и сделает.

— Мне бы тоже хотелось пойти, — Гутрун покосилась на мать. — Пойдем все вместе. Я верю, что она права, мама, и опасности нет.

— Гутрун было бы очень полезно побывать рядом с ложем любви Фрейи и ощутить силу сосредоточенной магии Жизни. Это могло бы помочь ей в борьбе с Тьмой, угнездившейся в ее душе, особенно когда Владычица Смерти движется сюда. — Хальд вопросительно посмотрела на Песнь Крови. — Отпусти ее со мной, а я обещаю, что мы не присоединимся к танцу Радости, а всего лишь поглядим на него.

— Нет и нет!

— Не думаю, что это верное решение. Извини, Гутрун. Я постараюсь принести тебе горсть земли или что-либо еще, что поможет тебе в дальнейшем успешно противостоять Хель. — Служительница Фрейи торопливо обняла молодую колдунью, а потом повернулась и заспешила вниз по склону холма. Скоро она скрылась из виду.

У края леса Хальд остановилась, чтобы поближе рассмотреть плывущие мимо золотисто-желтые блестки. Когда одна из них проплыла так близко, что до нее можно было дотронуться, оказалась, что это всего лишь крошечная искорка золотисто-желтого огня.

Размышляя над этой тайной, ведьма вступила в лес и двинулась в глубь его. Ночное зрение помогало ей видеть все вокруг в мягком золотисто-желтом свете.

В священном лесу в изобилии росли березы, дубы, ясени, вязы и много других деревьев, не встречавшихся в обычных лесах в этой местности. Лианы обвивали их мощные вековые стволы, покрытые грубой в наростах корой. Теплый воздух благоухал нежным ароматом распускающихся ночью цветов. Маленькие лесные зверьки торопились прочь с ее пути, а потом смотрели ей вслед любопытными блестящими глазенками.

Хальд огорченно покачала головой, жалея, что осторожность Песни Крови не позволяет ее подругам вместе с ней наслаждаться чарующей прелестью заповедного леса.

Все дальше и дальше уходила она в глубь чащобы, увлекаемая поющими и смеющимися, так похожими на детские, голосами. Звуки эти усиливались, и Хальд начала замечать, что светящийся рой становится гуще и движется быстрее в ту же сторону, куда направлялась она. Скоро золотисто-желтых крапинок стало так много, что ей уже не нужно было ночное зрение.

Служительница Фрейи ускорила шаги, стараясь поспевать за быстрым потоком летающих блесток. Скоро она уже бежала, подгоняемая нараставшим страстным томлением, и ей стало казаться, что она вот-вот взорвется от переполнявших ее чувств.

Деревья обступали ее все плотнее и плотнее, низко нависавшие ветви заставляли пригибаться. И вот они уже образовали настоящий коридор, по которому она стремилась вперед и вперед, не замечая, как ветви царапают ее и рвут одежду.

Вместе с потоком кружащихся огоньков Хальд неслась по туннелю со стенами и потолком из коры и листьев. Голоса становились громче по мере ее приближения.

Туннель извивался, за поворотом следовал поворот. Через каждые несколько шагов он то поднимался, то шел под уклон. Постепенно проход сузился, и ей сначала пришлось опуститься на четвереньки, а потом и вовсе поползти вверх. На вершине подъема деревья внезапно расступились.

Хальд поднялась на ноги. Она стояла на краю круглой поляны, окаймленной высокими деревьями, чьи вершины, казалось, касались звезд. Золотистая река, вытекая из темноты туннеля, образовала сверкающий водоворот, опускавшийся все ниже и ниже к центру поляны, где кружились в танце стройные и грациозные фигурки тех, чьи голоса привели ее сюда.

Женщина восторженно улыбнулась и отряхнула с одежды листья и сломанные веточки. Она напомнила себе, что может только наблюдать и не должна присоединяться к их хороводу. Среди множества тайных знаний, которыми владели колдуньи, служившие Фрейе, имелось немало предостережений, объясняющих, что происходит с теми человеческими существами, кто, самозабвенно предавшись танцу Радости, кружился в нем слишком долго, попав под первые лучи рассвета.

Хальд не сомневалась, что у нее хватит самообладания прервать танец до того, как появится угроза рассудку и душе. Ей нестерпимо хотелось попробовать, но она не хотела рисковать, когда впереди у них битва с Владычицей Смерти и подруги с нетерпением ждут ее возвращения.

«Возможно, я смогу вернуться в этот священный лес после битвы с Хель, если останусь жива, — пообещала себе Хальд, усаживаясь на землю и готовясь наблюдать за танцорами. — Да, я так и сделаю, — продолжала думать она. — Может быть, тогда Песнь Крови позволит дочери пойти со мной, а возможно, решится прийти и сама».

Песни и танцы на поляне продолжались. Обняв колени, служительница Фрейи сидела и наблюдала, время от времени счастливо смеясь, а ноги ее постукивали в такт. Ей хотелось запомнить мелодии, но, как говорили легенды, это было невозможно. «Если бы только Песнь Крови позволила Гутрун испытать все это, — с сожалением думала Хальд. — У Света, осаждаемого в ее душе Тьмой, прибавилось бы силы».

Танец ускорялся, в нем росло напряжение, приближение пика. Ведьма подняла глаза к небу. Оно оставалось темным без намека на рассвет. Пожав плечами, она продолжала наблюдать.

Внезапно в центре поляны взвился ослепительный фонтан золотисто-желтого света. Хальд невольно вскрикнула и, ослепленная вспышкой, протерла глаза, чтобы и дальше следить за происходящими чудесами. Зрение медленно восстанавливалось. Картина перед ней преобразилась. В центре поляны стояла высокая женщина, от которой исходило золотисто-желтое сияние. На шее ее ослепительно сверкало ожерелье из золота и драгоценных камней. Обнаженная, она была прекрасна в своей наготе: олицетворение красоты и первозданной силы. Она ласково улыбалась всем танцующим и поющим.

Панический страх и благоговейный трепет смешались в душе ведьмы. Любовь и желание.