Семья - Тони Парсонс

Недавно Меган прошла очередное обследование — сканирование затылочной области у младенца. Никаких хромосомных отклонений не обнаружилось, значит, опасности болезни Дауна тоже нет. Сердцебиение у младенца сильное и ровное, он выглядит вполне нормальным. С каждым днем дата родов становилась для Меган все реальнее. «Говорит командир воздушного судна! Наш самолет только что совершил благополучный взлет. Можете расстегнуть ремни безопасности и походить по салону. Теперь про вас действительно можно сказать, что у вас будет ребенок!»

А Джессике до сканирования затылочной части головы ее ребенка ждать еще пару месяцев. Меган подумала, что Джессика вряд ли осознает всю значимость этой процедуры. Она еще не подозревает, что во время ожидания результатов женщину мороз продирает по коже, а в сердце закрадывается парализующий страх. Она переводит дыхание только в тот момент, когда ей говорят, что риска развития синдрома Дауна у ее ребенка нет. Но если существуют хотя бы малейшие сомнения (шансы триста к одному), то надо обследоваться дальше, делать очень тяжелый анализ, который врачи называют «инвазивный тест». Именно он сможет показать, действительно ли ребенок нежизнеспособен или с ним не все так плохо.

Но этот самый «инвазивный тест» — настоящий кошмар для любой женщины: из шеи ее ребенка берут пункцию, что на самом деле может убить плод, даже если он вполне здоров. А если букмекеры врачебной профессии укажут вам, что шансы на болезнь Дауна меньше, чем триста к одному, что тогда? Решитесь ли вы на инвазивный тест с риском убить здорового ребенка? Или изберете риск родить больное и нежизнеспособное существо? И как можно вообще делать выбор, когда речь идет о вашем собственном ребенке, и при этом чувствовать абсолютную уверенность в том, что вы поступаете правильно?

К счастью для Меган, это трудное препятствие она уже оставила позади. Очередные тесты ожидают ее ближе к родам. Во время посадки.

В возрасте двенадцати недель плод в животе Меган уже несомненно стал настоящим человечком. Во время сканирования этого существа (Меган все еще продолжала думать о нем в среднем роде, хотя пол ребенка генетически запрограммирован в нем с самого начала), можно было явственно разглядеть, как оно скрещивает ножки, шевелит пальчиками. Голова слишком большая — почти половина от всего ребенка. Этакая раздутая башка, наклоненная вперед, как будто человечку трудно держать на плечах такую тяжесть. И что самое удивительное (просто невероятно, непостижимо!) — оно сосало свой большой пальчик! Маленькое создание было около восьми сантиметров ростом и весило около восемнадцати граммов.

А в возрасте четырех недель плод в животе Джессики был еще слишком мал, чтобы его можно было разглядеть без микроскопа: рост не превышал нескольких миллиметров. Можно ли такое существо называть ребенком? Для Джессики ответ на этот вопрос был безусловно утвердительным.

— Паоло собирается перестроить свой кабинет, — щебетала Джессика. — Все из него выбросить и превратить в детскую. Он уже начал. Вынес из него все полки. Наша детская будет самой прекрасной в мире!

Меган собственное положение все еще казалось слегка нереальным, однако доктор внутри нее знал, что теперь ее ребенку мало что может помешать родиться, в то время как ребенок Джессики продолжает бороться за свою жизнь.

Но вот забавная вещь: каким-то образом получалось так, что будущее именно ребенка Джессики уже было вполне обеспечено.

Кэт медленно потягивала шампанское. Только она да ее отец пили сегодня спиртное. Кэт разглядывала своих беременных сестер: Джессика просто лучится от радости, Меган более сдержанная, но, очевидно, тоже счастливая, вполне довольная своим решением оставить ребенка. И только собственную жизнь она, Кэт, пустила на самотек.

У Меган карьера и ребенок на подходе. Совмещать и то и другое будет трудновато, однако уже в будущем году она станет дипломированным врачом и матерью. И неважно, насколько жизнь в Хэкни окажется для сестры трудной: сама полнота этой жизни вызывала у Кэт зависть.

И Джессика… Кэт никогда не видела человека, до такой степени счастливого. В жизни сестры наконец появилось недостающее звено. Мужчина, дом, семья — а теперь еще и ребенок. Кэт была за нее очень рада. Потому что знала, что для Джессики без ребенка все остальное теряет смысл.

«А как же я? — думала Кэт. — Что есть у меня? Чем будет отличаться мой будущий год от нынешнего?»

Это казалось довольно забавным. В своей профессиональной деятельности Кэт была чрезвычайно жестким человеком. Много работала, знала, когда вовремя сменить курс, попросить совета у Бригитт, а потом действовать так, чтобы ублажить начальницу по полной программе.

Но в области личной жизни Кэт стала предельно беспомощной и пассивной. Позволила себе влачиться туда, куда ветер дует. Кэт нравилось думать, что она человек интеллигентный и развитый. Но разве двигаться на автопилоте — это не верх глупости?

— Итак, у нас на подходе новое поколение Джуэллов! — провозгласил Джек, сжимая руки Джессики и Меган. Потом многозначительно посмотрел на Кэт и сказал: — Ты следующая!

— Только не я, — кисло ответила женщина. — Я не столь опрометчива, как эти.

Рори: может быть, в нем все дело? Он такой добрый, внимательный и просто с ума от нее сходит. Но свое прошлое никак не хочет забыть и похоронить. Прошлое почему-то не умирает. И никогда не умрет. Потому что в этом замешан его ребенок. А вместе с ребенком будет вечно замешана и бывшая жена. Но главное — никуда не денешь последствия этой дурацкой операции.

И, глядя на своих сестер и отца, Кэт подумала: «А что нужно мне, чтобы быть счастливой? Любимая работа, хорошая квартира, ничем не ограниченная свобода». Дети прежде не числились в ее списке. И сегодня не числятся. Но, может быть, ей необходима сама возможность их иметь?

Даже если у Кэт никогда в жизни не будет детей, все равно ей было бы приятно думать, что стоит захотеть, и она родит. Если бы ей вдруг ни с того ни с сего захотелось изменить свое решение. В том-то и заключалась проблема с Рори. Кэт не привыкла ограничивать себя в возможностях выбора.

И вот теперь, слушая рассказы сестер об усталости, тошноте и набухших грудях (и догадываясь о страхах Меган по поводу будущего проживания с ребенком в крошечной квартирке в Хэкни), Кэт чувствовала, как ее захлестывает волна эмоций, так что под натиском этой волны она едва не потеряла сознание. Но главное, что она испытывала, глядя на сестер, это облегчение.

А потом Меган встала и сказала, что ей пора идти. Перед вечерним приемом ее еще ждали несколько пациентов в Санни Вью. Поднялась и Кэт, которой пора было возвращаться в «Мамма-сан». Зато Джек и Джессика никак не могли расстаться. Они медленно прогулялись по улице, зашли в универмаг «Джон Левис» и поднялись на пятый этаж. Там, словно зачарованные, начали рассматривать разные детские вещи: коляски, ползунки, складные стульчики на колесах, рюкзачки для переноски младенцев и множество других вещей, о назначении которых едва могли догадаться. С тех пор, когда дочери Джека Джуэлла были маленькими, индустрия детских товаров шагнула далеко вперед.