Принц Генри - Эмма Чейз

Дверь не заперта, и мы входим внутрь. Никогда прежде не замечал, что ночью Библиотека кажется зловещей, как мавзолей – огромная, с гуляющим по залам эхом. А вот теперь замечаю, когда оглядываю первый этаж и прислушиваюсь. Прохожу к абонементному столу, вижу свет в конце коридора, за маленькими окошками в дверях. За теми дверями – небольшой зал, вроде классной комнаты, где может проходить урок религиоведения или собрание анонимных задротов. Или заседание книжного клуба.

Дверь чуть приоткрыта, но если подойти ближе, то снаружи можно расслышать, что происходит внутри. Прислонившись к стене, я вслушиваюсь в переливы голоса Сары и в тот миг узнаю ее с другой стороны – еще с одной, с новой. Кажется, я никогда не узнаю ее полностью.

Она говорит так уверенно, почти по-деловому, как на бизнес-встрече. Может, здесь как раз то самое место, ее владения, где она чувствует себя в своей струе? Как моя бабушка в своем кабинете или во время выступления в Парламенте.

Когда они, кажется, заканчивают, мы с Миком прячемся за соседней дверью. Здесь полно коробок, источающих странные запахи, а еще – сумка с лыжными масками, банки с красной краской, рекламные щиты и знаки, надпись на одном из которых гласит: «Свободу Уткам Баттервальда».

Чтоб меня, что это вообще такое – «Утки Баттервальда»?

Последняя группа книжных червей удаляется по коридору, и из комнаты доносятся только три голоса – я даже знаю чьи. Я прошу Мика подождать снаружи и заглядываю внутрь.

– Только не говори, что я все пропустил. Вы уже закончили? Ну блин.

Лицо Сары озаряется радостью, и это реально пьянит.

– Генри! Что ты здесь делаешь?

– Я не удержался.

И не сказать, чтобы я шутил.

Великолепная аппетитная девчонка с ярко-голубыми глазами и светлыми волосами пересекает комнату и приседает в реверансе, выдыхая:

– Ух ты… Ух ты, ух ты, ух ты!

Наверное, это и есть Энни. Сара часто рассказывает о них с Уиллардом.

– Это – Энни, – говорит Сара.

Энни как раз из таких девчонок, которые мне обычно нравятся – задорная, счастливая, смотрящая на тебя с таким восхищением, словно ты какой-нибудь герой. Самое забавное, она – подруга Сары, и один этот факт ставит в моем разуме некий блок, подавляя всякое влечение к ней в зародыше.

– А это, – Сара указывает на невысокого парня, сидящего в большом кресле с огромной трубкой в зубах, – это Уиллард.

Уиллард не встает и вместо поклона просто склоняет голову. Это неподобающе – но, учитывая мое собственное отношение к этикету, подобающе или нет, меня не беспокоит.

– Впечатляющая трубка, – сообщаю я ему. – Может, мне называть тебя Шерлоком?

Он усмехается.

– Только если я смогу называть тебя принцессой.

Я не сразу могу осознать эту мысль.

– Хм, я достаточно уверен в собственной мужественности, чтобы отнестись к этому спокойно.

– Отлично, – Уиллард указывает на графин, стоящий на столике рядом с ним, полный янтарной жидкости. – Будешь бренди? Оно дешевое, но свое дело делает.

– Да, не откажусь.

Пока он наполняет мой бокал, Энни щебечет:

– Ох боже мой, Сара, когда ты сказала Хаверстрому, что отбудешь по официальным делам дворца, я была в полной уверенности, что ты нас разыгрываешь. А какие именно ваши поручения исполняет Сара, Ваше Высочество?

– Она помогает мне организовать все в дворцовой библиотеке, – прижимаю палец к ее губам, и она чуть не лишается чувств. – Но это – тайна. Сюрприз для королевы.

Перевожу взгляд на Сару, раскладывающую какие-то бумаги по коробкам, и она нежно улыбается в ответ на эту ложь.

– Хорошо прошла встреча, дорогая? – спрашиваю я.

И она снова прелестно краснеет, хотя в данный момент я не понимаю почему.

– Да, очень хорошо прошло.

Потягивая бренди, я поддразниваю ее:

– А начинается заседание вашего клуба с жертвоприношения книжным богам? Забиваете зверя или, может быть, того, кто напрочь отказывается читать?

Уиллард, выдувая колечки дыма, отвечает:

– Нет, только по вторникам.

– А вы никогда не думали написать книгу, принц Генри? – шепчет Энни. – Мой бывший, Эллиот, всегда говорил, что хотел бы написать книгу.

Уиллард смотрит на часы, а Энни продолжает:

– Вы могли бы писать под псевдонимом о закулисных дворцовых интригах. Или, – на лице Энни отражается лукавое выражение, когда она смотрит на Сару, а потом снова на меня, – это могла бы быть более сексуальная история. О юной девственнице, которая укрощает дикого искушенного принца. Как «Пятьдесят оттенков», только с участием членов королевской семьи.

Уиллард пожимает плечами:

– А что, я б такое почитал.

М-да, пожалуй, я б тоже не отказался прочесть.

* * *

Вернувшись в замок Анторп, мы с Сарой готовимся ко сну – чистим зубы и переодеваемся в ванной. Я, как обычно, надеваю только пижамные штаны, а Сара натягивает свои хлопковые штаны и простой топик. Сегодня это топик на тонких бретельках, и в нем ее сиськи просто потрясные. Когда мы садимся в постели, я беру гитару и наигрываю несколько нот.

– Кстати, а что такое «Утки Баттервальда»? – спрашиваю я. – В одной из комнаток в Библиотеке я увидел знак с этой надписью.

– А, это на следующий месяц, – она снимает очки и откладывает их на прикроватную тумбочку. – В рамках протестов, которые мы проводим, чтобы уток не сажали в вольеры в парке Баттервальд.

– Протестов? – спрашиваю я, и она кивает.

– Да, Клуб любителей Остин – очень активная общественная организация.

Ставлю гитару, прислонив ее к стене.

– Вы террористы?

Сара закатывает свои красивые глаза.

– Не говори глупостей. Мы… организация, стремящаяся привлечь внимание к острым социальным проблемам. Но иногда мы используем методы, которые можно было бы назвать… несколько спорными.

– Ну я и говорю, – киваю. – Террористы.

Сара щиплет меня за руку.

– У-у… жестокие террористы, – поддразниваю я.

Она смеется, откинув голову, и ее темные волосы рассыпаются по плечам и спине. Меня это завораживает. Неужели когда-то я думал, что она – никакая? Вот же я дебил – она же просто потрясающая. Никогда не встречал никого, подобного ей.

И я отчаянно хочу поцеловать ее, вот прямо сейчас.

А потом – вернуться с ней в Библиотеку, в самое любимое ее место, и целовать ее там тоже. И перед ее друзьями, и перед моими… Господи, да Николас будет от нее просто в восторге.

Я хочу быть для нее тем самым.