Торговые банкиры. Известнейшие мировые финансовые династии - Джозеф Вексберг

В 1823 г. Байрон писал в «Дон-Жуане»:

Не только ради рифмы Байрон упоминает «Беринга» на втором месте после «Ротшильда». Прошло время, и французские «купоны» возродились и выросли до 80; в 1830 г. они шли по 110, в то время как английские консоли выросли только с 62 до 90. Как часто случалось до того (и после того), побежденные оправились быстрее победителей.

Веллингтон и оккупационная армия покинули Францию, и страна быстро возродила свою экономику – как и предсказывал Уврар. Кстати, как случалось и прежде, Уврар, который все придумал, стал единственным, кто ничего не получил от своего замысла. Бурбоны обвинили его в мошенничестве и даже не выплатили ему комиссионных. Даже самый безжалостный окружной прокурор посочувствовал бы обманутому мошеннику!

Итак, в Европе Бэринги уступили доминирующее положение Ротшильдам, но в Лондоне оставались ведущим англо-американским банкирским домом. Как пишет Хайди: «К востоку от мыса Доброй Надежды имя Бэринга слышали с 1770 г., и оно стало синонимом дружбы для купцов и моряков Соединенных Штатов».

Александр Бэринг, позже первый барон Ашбертон, обладал дальновидностью, честностью и развитым деловым чутьем, он стал одним из создателей британской кредитной системы и выдвигал вполне передовые идеи. Так, он писал своему «специальному агенту» Жирару в Америку: «Невозможно сохранять конфиденциальность, если в деле участвуют 24 директора. Частный банк выглядит настолько удобным, что, по-моему, вашими клиентами станут почти все коммерческие дома… В таком случае вам следует понимать, что обменные операции требуют быстрого принятия решений, что невозможно сделать при наличии совета директоров. Не сомневаюсь, что эта отрасль станет весьма прибыльной; я сам проделал большой путь в этом направлении во время своего пребывания в Америке.»

Александр Бэринг считался признанным авторитетом по торговле с Турцией, Средиземноморьем и странами Балтики, а также с Америкой. У него имелись твердые убеждения относительно политики невмешательства, которые часто шокировали его современников. «Всякое регулирование – это ограничение и как таковое противоречит свободе, которую я привык считать первым принципом процветания коммерции», – говорил он. Он родился в 1774 г., а умер в 1848 г.; ему повезло, что не пришлось жить в наши дни. В число его близких друзей входили Джон Куинси Адамс и Даниэль Уэбстер. «Он был величайшим торговым банкиром, родившимся в Англии», – сказал Дизраэли.

В 1823 г. Бэринги предоставили заем американскому Bank of New York. В лондонском Сити к данной операции отнеслись равнодушно. Александр Бэринг жаловался, что «американские учреждения недостаточно известны». С тех пор Бэринги не переставали вести дела с Америкой. В 1829 г. они финансировали «Ассоциацию луизианских плантаторов»; впервые в Лондоне разместили заем для североамериканского штата. За луизианским последовали займы для Мэриленда и Массачусетса. Бэринги пережили кризис 1836 г., вызванный неурожаями, импортом зерна, раздутым кредитом и избыточной спекуляцией. Тогда обанкротились три из семи лондонских «американских домов». Бэринги также понесли убытки, но сохранили ликвидность. Они всегда были консервативными и держали всего на 150 тыс. фунтов американских ценных бумаг.

Английский Банк попытался воспрепятствовать кризису, но его собственное положение стремительно ухудшалось. Во Франции и Бельгии наблюдался дефицит денег; из Английского Банка изъяли крупные средства. Россия, готовясь к переходу на серебряный рубль, покупала серебро, что вызвало дальнейшее истощение резервов Английского Банка. Банк поднял учетную ставку до 5, затем до 5½ и, наконец, до 6 процентов, но его резервы таяли. В 1839 г. золотой запас настолько уменьшился, что Английский Банк находился «на грани краха». Историки называют тот период худшим в долгой истории «Старушки с Треднидл-стрит». И в самый отчаянный час Английский Банк был спасен благодаря вмешательству Бэрингов.

После тщетных попыток добыть иностранную валюту Английский Банк обратился за помощью к Бэрингам. Тогда в совет директоров Английского Банка входил Хамфри Сент-Джон Майлдмей, зять Александра Бэринга. Воспользовавшись своим именем, доверием и престижем, Бэринги договорились с 15 французскими банками, чтобы те приняли простые финансовые векселя Бэрингов на сумму 2 млн фунтов стерлингов (48 млн франков), которые дисконтировал Банк Франции. Кроме того, в спасательной операции принимали участие такие банки, как Salomon Heine из Гамбурга, Arnstein & Eskeles из Вены, а также старые друзья Бэрингов, банкирский дом Hope & Co. из Амстердама. Спасательные мероприятия в чем-то напоминали краткосрочные облигации, которые казначейство Соединенных Штатов гораздо позже размещало в центробанках европейских стран, чтобы пополнить свой золотой запас. В 1840-х гг. банкирский дом Baring Brothers обладал влиянием и кредитным статусом нынешних государственных банков.

Через 125 лет после кризиса на Треднидл-стрит еще одной атаки на фунт стерлингов удалось избежать только благодаря вмешательству центральных банков 11 государств; они предоставили Английскому Банку кредит на три миллиарда долларов; еще один миллиард внес Международный валютный фонд. Кризис 1964 г. был слишком велик для любого торгового банка. Но в 1839 г. Английский Банк спасли Бэринги. Кризис удалось преодолеть; к апрелю 1841 г. все счета были оплачены. Через 50 лет Английский Банк вернул моральный долг Бэрингам, помогая банкирскому дому в дни его самого тяжелого кризиса.

В 1839–1842 гг. банкирский дом Бэрингов пережил «тощие годы» после того, как Мэриленд и Пенсильвания объявили дефолт и не выплатили проценты. Доверие к Америке упало настолько, что никто в Лондоне не хотел связываться с американскими ценными бумагами. В Сити все громче критиковали Бэрингов. В журнале Circular to Bankers Бэрингов обвиняли в том, что они «жертвовали патриотизмом ради прибыли», способствуя экспорту британского капитала в Европу и Канаду. Представители прессы нападали на правительство Великобритании за «предательство национальных интересов ради наживы подрядчиков». Особенно часто в газетах упоминались Александр Бэринг и Натан Майер Ротшильд, «которым не принадлежит ни одна страна, кроме биржи». В «Таймс» утверждали, что англо-американские банки – «проклятие и для Соединенных Штатов, и для Англии; они вынуждают бедные государства брать в долг». Автор статьи предлагал расследовать деятельность корыстолюбивых банкиров, которые первыми выпустили американские облигации на английский рынок. В статье говорилось: при описании займа положение американских штатов рисовалось в обманчиво оптимистических выражениях. Широко распространилось убеждение, что английские кредиторы серьезно пострадали от нечестности и недобросовестности американских должников. В некоторых газетах требовали, чтобы английские банки не принимали американские ценные бумаги.