Assassin’s Creed. Origins. Клятва пустыни - Оливер Боуден

Под ногами Хенсы поблескивали камешки. Услышав мой вопрос, девушка сухо рассмеялась:

– Только не говори, что ты верил всей этой чепухе вроде заостренных зубов!

Я покачал головой, но покрасневшие щеки выдали меня с головой. Улыбка Айи, которую я скорее почувствовал, поскольку сидел к девушке спиной, только подлила масла в огонь. Мало того, Айя еще и ткнула в меня пальцем. Мне не оставалось иного, как тоже улыбнуться.

– Ты уж прости, что я разрушаю твои иллюзии, но у Менны обыкновенные человеческие зубы, – продолжала Хенса. – Он еще и сейчас достаточно силен, однако его влияние уменьшилось. Десять лет назад у него было втрое больше людей. По всей стране хватало готовых ему помогать. А сейчас? Мы убьем его. Скоро.

Она задержала дыхание, потом начала выдыхать медленно и размеренно. Миссия, которую на себя возложила Хенса, была явно слишком тяжелой для ее юных плеч. Но эта миссия продолжалась. Решительно. Неотступно.

– Может, в памяти жителей Сивы Менна и остается грозным разбойником, в реальном мире у него уже нет былой силы. За это нужно благодарить моих соплеменников, но успехи достались им очень дорогой ценой. Спросишь, почему Менна до сих пор жив? Потому что и он, и мы понесли потери, однако его потери меньше наших. Как видишь, все довольно просто. Мы постоянно следили за ним, выжидали удобный момент, чтобы нанести удар. И вдруг Нека разузнал, что Менна и его люди собираются покинуть это логово…

Хенса напряглась, вслушиваясь. Снизу донесся шум подъехавшей колесницы, сменившийся шумом борьбы. Затем раздался крик. Казалось, он предназначался для наших ушей и потому быстро достиг горного склона. Хенса снова подползла к краю площадки и заглянула вниз. Мы последовали ее примеру.

Внизу двое тащили третьего. Нубийца. Его привезли в логово Менны и теперь волокли из колесницы в хранилище. Голова пленника свешивалась на грудь. Даже издали было видно, что он сильно избит.

– Нека, – прошипела Хенса. – Боги, они схватили Неку!

Пальцы девушки сжались в кулак. Ее трясло от гнева и отчаяния. Но уже через мгновение к ней вернулось самообладание.

– Они его пытали, – сказала Хенса.

Сквозь гневные интонации проступало ее отчаяние и сознание собственного бессилия.

Вернулся Сети. Он обошел гору, проверяя местонахождение караульных Менны. Сети мгновенно понял: что-то случилось.

– В чем дело, Хенса? – спросил он, настороженно глядя на нее. – Что случилось?

Хенса не тратила слов. Не пыталась добавить меда к их горечи.

– Неку схватили. Привезли сюда, заперли в хранилище. Его пытали и, по-видимому, собираются возобновить пытки.

Сети мгновенно изменился в лице. Казалось, он вот-вот перемахнет через край и помчится вниз.

– Идем туда, – сказал он. – Надо спасать Неку.

– Не сейчас, – твердо возразила Хенса.

Она была младше Сети. Младше нас с Айей. Один лишь Тута уступал ей по возрасту. Раньше я как-то не придавал этому значения. Но слова Хенсы имели силу, и их было достаточно, чтобы Сети на какое-то время умолк. Тогда она заговорила:

– Пока нас не заметили, спускаемся вниз. Там и будем решать, как быть дальше. А ты, – обратилась она к Сети, – не вздумай пороть горячку. Иначе мы все погибнем.

Сети неохотно согласился. Мы стали спускаться.

Едва мы спустились с горы, между нубийцами возникла ожесточенная словесная перепалка. Мы с Айей и Тутой отошли в сторону и лишь смотрели на этот поединок, где никто не хотел отступать.

– Я немедленно отправляюсь туда! – гремел Сети. Все чувства, что он удерживал в себе, теперь прорвались наружу. – Нека – мой кровный брат. Помнишь, о чем ты говорила у очага? Помнишь свои слова о важности кровных уз и о том, что ими нельзя пренебрегать? Поэтому не мешай мне сейчас.

Хенса взяла соплеменника за руки, которые тряслись от гнева.

– Нельзя туда бежать очертя голову. Нужен план, иначе тебя мигом убьют. Над въездом в их логово стоит караульный. Второй – у тебя над головой. Я уж не говорю про тех, кто занимает средний дом. Я знаю, ты прекрасно стреляешь из лука. Могу поклясться богами: ты уложишь нескольких разбойников. Но тебя почти наверняка убьют, и твой ребенок останется без отца. Затем они погубят Неку. И чем это кончится? Менна вновь почувствует силу и поднимется.

– А что предлагаешь ты? – спросил Сети, отталкивая ее руки. – Бросить Неку здесь? Или, может, вернуться в Фивы за подкреплением? Позвать твоего больного деда, мою беременную жену. Не забывай, я здесь не один. Со мной ты и твои фиванские друзья.

Хенса уперла древко копья в землю и посмотрела на нас так, словно видела впервые. Я уже открыл рот, приготовившись сказать, что мы обязательно поможем. Я хотел, чтобы Хенса увидела во мне воина. Но меня опередила Айя:

– Мы вам поможем и готовы это доказать.

Хенса замотала головой:

– Меджаев осталась всего горстка. Неужели ты думаешь, что мне так хочется брать ответственность за гибель одного из них? А вдруг он окажется последним? Нет уж, спасибо.

– Ты возьмешь на себя другую ответственность. Ты поможешь Байеку стать меджаем, – упрямо заявила Айя.

Ее слова удивили меня, но приятно согрели сердце. Не думаю, чтобы Айя верила в ценности меджаев. Возможно, ей было достаточно того, что я хотел стать одним из них.

– Это самоубийство. Из нас пятерых только двое…

– Только двое… что? – допытывалась Айя.

Хенса набрала в легкие побольше воздуха и пристально посмотрела на мою подругу:

– Тогда ответь: тебе приходилось убивать? А ему?

Айя покачала головой и тоже втянула в себя воздух. Я сразу понял: она приготовилась спорить и отступать не собиралась.

– Разве в число необходимых качеств меджая входит и умение убивать людей? Что, без этого нельзя стать настоящим меджаем?

Ее слова были резкими, но не сердитыми. Айя задавала честный, искренний вопрос.

– Нет, – быстро ответила Хенса, хотя я видел, что она внимательно отнеслась к словам Айи. – Но порой возникает необходимость убивать, и тогда меджай должен сделать это без колебаний, не увязая в раздумьях и сомнениях. Меджай должен четко сознавать: сложившаяся ситуация может быть разрешена только таким способом, и никаким иным. Ты бы смог так поступить, Байек?

Хенса подошла ко мне вплотную, коснулась моей груди:

– Есть ли внутри тебя решимость?

Я подумал о кривоглазом Максте. О Менне. Об отце. Будучи меджаем, он наверняка оказывался в таких ситуациях. Следом мне вспомнился отец Туты, издевавшийся над своей семьей, и то, как они счастливы без этого тирана.

Я расправил плечи. Я знал ответ. А Хенса (на то она и Хенса) узнала его даже раньше меня. В ее взгляде я прочел немое одобрение. Пусть и немного, но ей стало легче. Не знаю, какие слова готовилась сказать мне Хенса, но тут снова заговорил Сети. Его голос дрожал от едва сдерживаемого волнения.