Мост Вечности - Катерина Снежная

Гуй Ли обдумал, записал что-то, затем произнес:

– То есть вы утверждаете, что это может быть природная аномалия?

– Да, такая вероятность имеет место быть. Я не знаю точно.

– По-вашему, белая Ци доказывает, что она не шептун?

– Нет, – Савская возмутилась. – Это по-вашему так выходит. Повторяю, обладая способностями шептуна, она бы убила тело Ниршана без малейших проблем. Но ведь не убила. Значит, наличие белой Ци случайность. Ни при чем. А не доказательство того, что она шептун.

– Я считаю, что вы выгораживаете ее. Вы пособница.

Савская нервно прослезилась.

– Я знаю Максиму всего день, прекратите нести бред.

– Мы это проверим, – пообещал Гуй Ли и закрыл голограф. – Благодарю за ответы.

– Не могу ответить тем же.

Он вышел и тут же столкнулся с Ниршаном, вскинул руки, отмахиваясь от него, как от мошки. Злой такой мошки, разъяренной до бешенства. Сморщил нос, словно воздух в помещении был бесстыже испорчен.

– Все слышал?

Тот угрюмо, по-бычьи, тряхнул головой. Думая о том, что спрашивать, были ли у того полномочия, бессмысленно. Почему не поставил в известность, спрашивать тоже не стоит. Скажет, что действовал в зоне своей ответственности, выявляя внутреннего врага. Имеет право.

– Прежде чем ты начнешь вести себя, как обычно, я советую тебе подумать,– заявил Гуй Ли. – Все, что ты скажешь, я использую против тебя.

– Скотиной был, скотиной и остался, – прошипел Ниршан, тот поспешно вышел из помещения.

***

Нас троих разместили в одной камере предварительного заключения. Четыре кровати, отхожее место, стол и скамьи. Но очень быстро Татьяну Савскую перевели в другую. Мы же со Златой развлекались молчанием. Теперь предостережения отца Кирилла не казались такими уж надуманными, а перспектива стать членом какого-то ордена – такой уж плохой.

– Что теперь будет?

– Не знаю.

– Ты вроде своя?

Злата сидела на кровати, упираясь спиной в стену, пряча голову в коленях.

– Все зависит от обвинения.

– Ты давно знаешь Ниршана?

Мне и в самом деле хотелось узнать побольше, хоть что-то. В сложившейся ситуации больше всего мучала неизвестность.

– Несколько лет, – отозвалась она, наконец, поменяв позу. – А ты?

Я отрицательно покачала головой, готовая спрашивать, но не отвечать.

– Познакомились в клубе. Моя подруга выпила лишнего и оказалась в компании Гуй Ли. Дорогие коктейли, опьянение и большой долг. Так и познакомились.

– Ты не обнимашка?

– Нет. Я тоже думала, что придется отработать обнимашками. Но влез Ниршан, оплатил долг и взял натурой. Так и не поняла, зачем. Почему он предпочел без них?

Злата понимающе улыбнулась и, помолчав, сказала:

– Это давняя история. Давным-давно он влюбился в девушку. Та ему долго не отвечала взаимностью. Даже замуж вышла. А ты же знаешь их. Если что-то хотят, то получают. В этом вопросе арктики бескомпромиссные. Идут до самого конца.

– Моя мама была таухуа.

– Тогда должна понимать, как все было.

– Что потом?

– Ничего. Он получил ее, красиво ухаживал, сломал жизнь ее жениху, разрушил карьеры родителей. Плата за все была с его точки зрения приемлемой. Она сказала «да».

– И стала такой, как все?

– Нет. Не стала. У Летти было редкое заболевание. Безопасный обмен возможен лишь при здоровой сильной Ци. Наша не подходит для арктиков, и когда он начал ее покрывать, у бедняжки буквально за пару раз съехала крыша. Мы как-то пришли к ним на какой-то прием, а она вышла к гостям с руками, полными дерьма, раздавала подарки. Могла танцевать голой в парке средь белого дня. Одним словом, плохо закончилось.

– Она умерла?

Злата кивнула.

– Он долго не мог себе простить. С тех пор один.

– А расскажи про цветок Силы. Что это вообще?

После случившегося в шаттле нам и поговорить-то с Ниршаном было некогда, все так быстро произошло, что игра в шахматы в Риме сутки назад казалась чем-то давним. Будто случилось неделю назад.

– Знаешь, у арктиков сложная система зачатия. Чтобы жениться и завести потомство, они должны отдать часть Ци своей женщине. Та обязана ее принять и вернуть, после этого случается свадьба. Они уже потом оплодотворяют эту Ци силой, снова отдают ее жене. Как залог будущей бессмертной жизни, и та ее носит до тех пор, пока не родит.

–А потом?

– Ци переходит в бессмертного, а со следующим ребенком, все вновь повторяется.

– Странно.

– Мне кажется, – Злата грустно улыбнулась. – Думаю, это их семена бессмертия. Без них они были бы обычными людьми.

Злата знала намного больше, чем обычный человек. Она жена арктика и, наверное, будет защищать их. Так что назвать ее своей нельзя. Но она человек. Одна из нас. Можно ли доверять ей? Я думала об этом и, в конце концов, рискнула.

– А ты слышала что-нибудь про Мост Вечности?

Та с удивлением посмотрела на меня, чуть качнулась, повела бровями.

– Смотрю, ты много знаешь для студентки, Максима.

– Слышала от Ниршана, – врать легко, особенно во благо человечества.

– Мост Вечности, зазор между бытием и небытием. Говорят, это место, которое создает Человечество своим сознанием. Пока есть мы, будет зазор. Исчезнем мы, исчезнет и он. И в этом разница между нами и всем остальным живым миром на Земле. Китайцы называют его Великим Пределом, северные народы – Урайни Саг, христиане – Логос.

Она замолчала.

Связь между Мостом вечности и Логосом казалась существенной. Ведь «Логос» – это вовсе не «Слово», как думает большинство людей. С греческого «Логос» переводится как числовое соотношение. Если более точно, это то, что управляет связью, пропорцией, исчислением природной совокупности вещей в природе. Не отдельные числа, а исчисляемые, например «один к одному». Гармоничное отличается от гармонии, как исчисляемое от числа. Если бы люди знали больше о таких простых вещах, они были бы счастливее. Ее слова зацепили что-то внутри, будоражили, звонили по мне.

Вспыхнула искра открытия, чего-то, что прячется от осознания, проскользнуло для меня и исчезло. Идея, которая порой внезапно приходит в голову и, если ее не ухватить, пропадает без следа, а ты потом пробуешь вспомнить, но не можешь. Мы с арктиками не гармоничны, не подходим пропорциями, не складываемся в единое. И в этом наша трагедия.

– Здесь все пишется, – произнесла Злата и выразительно замолчала, после того, как я кивнула.

Больше мы не говорили на серьезные темы, в основном развлекая себя безобидной болтовней. А спустя неделю Злату и Татьяну Савскую отпустили. Мне пришлось остаться одной. Это было началом. Ад только отворял свои ворота. И ничего хорошего в этом не было.