Перстень Калиостро - Наталья Александрова

Надежда переворачивала страницы, постепенно углубляясь впрошлое. И вот наконец ей повезло. Дойдя в своем обратном поиске до 1993 года,она увидела фотографию загорелого мужчины без возраста и молодой женщины вкоротком белом платье.

Подпись под фотографией гласила: «Испанский миллиардерМигель Руис Санчес с дочерью Долорес на ежегодной выставке цветов в Амстердаме».

Надежда внимательно и задумчиво смотрела на фотографию.Сомнений у нее не было: на снимке была изображена та же женщина, котораяулыбалась на борту яхты «Эсперанца» рядом с таинственным Александром. Та жесамая женщина, которая на другой фотографии падала с искаженным от ужаса лицомиз окна с цветущим кактусом.

Я открыла дверь, не спрашивая, потому что Надеждапредупредила о своем приходе.

— Ох, еле дождалась, пока доеду. Ну и бомба!Оказывается, та женщина — дочь миллиардера Санчеса!

— Точно?

— Точно, видела фотографию и подпись.

Уж прости, придется тебе на слово поверить, оттуда, избиблиотеки, на вынос ничего не дают. Но я тебе говорю: точно, это она! Какузнала я, давай дальше читать. И представляешь, умирает ее папаша, и онаостается единственной наследницей его миллиардов.

Не слабый твой Александр ухватил кусочек!

— И как он с ней познакомился?

— Не знаю, об этом в журнале не сказано, но выясним, неволнуйся. Так вот, после смерти папаши, его дочь по дороге на его похороныпопадает в автокатастрофу! После аварии она становится совершенной затворницей,живет очень уединенно на своей вилле в Биаррице, никого не принимая. Особенножурналистов. Просочились слухи, что ее лицо изуродовано после аварии, и целаясерия пластических операций не смогла вернуть ей прежнюю внешность. Кроме того,у нее повреждены голосовые связки, из-за чего изменился голос… Тебя это ни накакие мысли не наводит?

— Да вы уже сами все сообразили!

— Именно! Дочку миллиардера — подменили!

— Надежда Николаевна, вас не заносит? — осторожноспросила я. — Как-то это все бездоказательно.

— Спокойно! Найдем и доказательства.

Точно, ее подменили, причем сначала убили. Воспользовалисьсходством Долорес этой самой с Ларисой Гусаровой, убили Долорес и отправилиЛарису в Испанию по ее документам. А по дороге устроили легкую катастрофу,чтобы ее сразу же не разоблачили, потому что было много людей, которые хорошознали дочь миллиардера.

— Интересно очень узнать, кто все это проделал?

— Безусловно! Теперь становится ясно, насколько опаснафотография из бабушкиного альбома. Она доказывает, что Долорес Санчес былаубита, а под ее именем в Биаррице живет самозванка… Живет и, между прочим,распоряжается папиными миллиардами!

— Конечно, жалко миллиардершу, но мне бы лучшевыяснить, кто же все-таки охотится за фотографией здесь, в нашей стране И еслиШпикач убит, то кто же все-таки взял фотографию вместе с альбомом?

Надежда Николаевна, так неожиданно опущенная мною с небес наземлю, посмотрела с легким упреком.

— Кому опасна фотография? Тем, кто боится разоблаченияЛарисы Гусаровой. Они сцапали Шпикача, вызнали у него, где фотография, и взялиее, чтобы уничтожить.

— И если бы я не нашла другую фотографию, — началая со злостью, — то уже могла бы спать спокойно. А сейчас я чувствую себятак, как человек, устроивший привал на действующем вулкане.

— Вот что я тебе скажу, — начала Надеждасерьезно, — теперь настало время заняться цепочкой старушек. Надеюсь, такмы узнаем, каким образом ты попала в квартиру к Александру. Кстати, как егофамилия?

— Терентьев, Александр Михайлович.

— Терентьев? Писатель? Ну ты даешь, Мария. Нелюбопытнаяты девица! Это же в свое время был очень даже модный писатель. Дай-ка сюдапапочку… Так, три романа.., вот, этот я даже читала.

— Интересно?

— На любителя, — уклончиво ответилаНадежда. — Но если бы не авария, он бы стал очень популярным. Тогдазнаешь, как его обсуждали! Вот тебе и повод его знакомства с Долорес. Поехал накакой-нибудь конгресс, там случайно встретил.., любовь с первого взгляда.

— Ладно-ладно, уже нафантазировали! — Опять яудивилась, почему мне так неприятно думать про эту Долорес?

— Ну-ну, — усмехнулась Надежда. — Завидоватьдочке миллиардера нет смысла — вспомни фото с кактусом… Вот уж нагляднаяиллюстрация пословицы «не в деньгах счастье»! Значит, так, Мария. Я занимаюсьстарухами, а ты поищи в доме у Саши какие-нибудь материалы, которые помогутвыяснить, как могли пересечься Долорес Санчес и Лариса Гусарова.

— Не знаю, порядочно ли это — рыться в чужихвещах? — усомнилась я.

— Может, это и некрасиво, но раз уж ты оказалась в тойквартире, то должно же дело чем-нибудь кончиться. Кроме того, возможно, этопоможет твоему инвалиду прийти в себя? Ты говорила, что его положение более чемнезавидное?

— Да уж, эта его выдра-хозяйка.., ну и мегера! Кстати,боюсь, что после того, как она там похозяйничала, в доме вряд ли что-то можнонайти.

— Не думаю. Ее интересуют только материальные ценности,то, что можно продать, съесть или надеть на себя. Письма и документы ей ненужны. А поскольку она и так уже все там перерыла, твои поиски не будут заметныпосле ее погромов.

На следующий день я начала тщательные поиски нужных бумаг.Сочетая все это с уборкой квартиры, потому что генеральную уборку здесь неделали, очевидно, со смерти Сашиной матери.

Алена, сожительница Стаса Грачева, бывшего мужа Маши, былаженщина очень упорная и деловая. Перстень Калиостро запал ей в душу сильно.Старинная вещь, золота полно, тонкая работа — все это можно было очень выгоднопродать. Но одну глупость она уже в свое время сделала: доверилась любовникуВалере. Уж очень разозлилась она тогда на Стаса, что он топчется на месте, неможет вытрясти кольцо у бывшей жены. «Что мне с ней — драться, что ли?» — вялотянул Стас.

Алена просто озверела, терпеть не могла она такихрассиропленных мужиков. Сто раз прокляла она тот день, когда решилась связатьсясо Стасом. Он покорил ее неземной страстью, так искренне утверждал, что лучшеее нет никого на белом свете. И Алена, как всякая женщина, дала слабину. Теперьбы, конечно, самое милое дело вышвырнуть Стаса вон. Но, во-первых, после.смерти Валеры у нее пока нет на примете никого подходящего. А такой интереснойженщине, как она, без мужчины как-то несолидно. Все-таки физическая помощь изащита. Во-вторых, как ни надоел ей Стас, но все же противно было думать, чтоон уйдет от Алены обратно к жене. Что он так и поступит, Алена не сомневалась:ему просто ничего больше не остается. Та пошипит, поломается да и примет егообратно — куда денешься с ребенком да без денег? И что же такое получается? Онизаживут себе ладненько, и перстень останется при них. Ох, этот перстень! Никакнейдет он у Алены из головы! Но что делать? Со Стаса теперь взятки гладки, онпро перстень и заикаться боится. Что бы такое придумать, чтобы эта селедка самаотдала перстень, да не Стасу, а ей, Алене… И чтобы дело без милиции обошлось…