Путь йога. 365 советов по развитию осознанности и сострадания в повседневной жизни - Рольф Гейтс

Привычки ума так быстро и эффективно дают определения, что мы часто по ошибке принимаем состряпанный ими ложный мир за реальность. Мы не говорим: «Это то, что я вижу» или «Я даю этому такое определение». Вместо этого мы говорим: «Это истинно и реально. Я там был. Я видел это». Обычно должно случиться что-то радикальное, чтобы мы начали задумываться о том, как мы даем определения вещам. И даже в этом случае мы редко полностью осознаем способы нашей обработки реальности и не пытаемся сознательно повлиять на эту обработку – надеюсь, эта книга повысит ваши шансы. У тех же, кто делает это на подушке для медитации, есть такая возможность. Мы начинаем с наблюдения за нашим телом и дыханием, а затем переходим к наблюдению за своими мыслями и чувствами. Потребуется немного времени и усилий, и у нас появится способность следить за своим умом, сначала на подушке для медитации, а затем и в повседневной жизни.

Как и все остальное, ум может быть спокоен, а может находиться в движении. Когда он неподвижен, он подобен тихому пруду. Затем он движется, чтобы дать определение. Его движение похоже на круги на воде, когда в нее брошен камень. Мои отношения с собственным умом оздоровились, когда я начал наблюдать за своими ощущениями в отсутствие этих кругов и задумался о том, на что похож ум в движении и в неподвижности. Я начал замечать ниродху, просветленную природу ума, прекратившего свое движение.

Когда мы приходим к йоге, мы обычно думаем, что она предлагает какое-то особенное умиротворение, которого можно достичь после нескольких лет напряженной практики. Это так и одновременно не совсем так. Да, я обрел намного большую умиротворенность, чем мог себе представить, путем последовательного применения принципов и методов йоги в течение десятилетий, но эта умиротворенность всегда была рядом. Она с нами в те моменты, которые мы принимаем за нечто само собой разумеющееся, когда ум неподвижен, а сердце открыто: когда мы убираем в комнате, подстригаем газон, выгуливаем собаку, слушаем близкого друга. Часто мы обретаем мир, когда не делаем ничего особенного. Но мы не распознаем его, так же как не понимаем, о каком состоянии человека это свидетельствует. Нам кажется, что умиротворение дается через нечто необычное, – так и есть, потому что оно есть во всем. Находясь на пике необычного момента, мы просто получаем возможность заострить свое внимание на том, что и так было здесь, когда мы не делали ничего особенного.

«Асана» переводится с санскрита как «поза», и с нее начинается подготовка ума в йоге. Асана, пранаяма (осознанное дыхание) и медитация создают ощущаемое пространство, в котором проходит практика осознанности. С помощью асан ум учится недвусмысленно присутствовать в чувственном опыте тела. Мы либо чувствуем свои ноги, либо нет. Мы либо можем уравновесить усилие и легкость, выполняя позу, либо нет. Обращение рук вовнутрь при выполнении позы собаки головой вниз либо уравновешивается обращением вовне, либо нет. Тело в позе йоги – это прекрасная стартовая площадка для тренировки внимания. Действия, сопровождающие выполнение асан, могут привлечь внимание ученика лучше, чем незаметные переключения внимания во время медитации. Последовательно выполняя позы, ученик погружается в ощущения. Движение и неподвижность ума становятся более ярко выраженными. Ученик начинает обращать внимание на то, что ему труднее оставаться в позе, когда ум подвижен. Когда же ум спокоен, поза становится чем-то живым и прекрасным. И ученик понимает, что у него есть выбор. Страдание не случайно, оно зависит от того, на что мы обращаем внимание. Последствия этого становятся ясными не сразу, но йога постепенно обучает нас.

Медитация – это не единичное действие, которое вы либо выполняете, либо нет. Это, скорее, совокупность действий, которые мы выполняем, пока это не входит в привычку, являющуюся результатом наших новых отношений с нашим разумом. Это достойная цель, но многие люди считают ее недостижимой. Поэтому мне нравится учить людей асанам, ведь это простой способ заставить людей перестать думать, что они не умеют медитировать. Я начинаю с медитации на тело. Когда в начале занятия ученики принимают позу ребенка, я прошу их перейти от мыслей к ощущениям. Потом я подключаю дыхание. В позе собаки головой вниз я концентрирую их на том, что они вдыхают, когда вдыхают, и что они выдыхают, выдыхая. Потом я подключаю энергетическое тело. В позе воина 2 я прошу их обратить энергию внутрь и засиять энергией – без приложения усилий. Затем я подключаю ниродху. В позе горы, когда эта энергичная последовательность заканчивается, я прошу их ощутить свои ноги таким образом, чтобы это возвысило и раскрыло их сердца, но при этом не прилагать усилий и следить за тем, что происходит с умом, когда он слушает тело, и что происходит с телом, когда его слышит ум.

Осознанность стала неотъемлемой частью моей жизни, когда у меня родилась дочь. За тридцать девять лет до ее рождения я привык быть привязанным к своему пути, но мне всегда казалось, что я могу этим управлять. Люди, которых моя деятельность не устраивала, могли уходить. С рождением Жасмин стало очевидно, что теперь я крепко связан по меньшей мере с двумя людьми. И если я хотел, чтобы наши взаимоотношения работали, я должен был постоянно приспосабливать к ним свои взгляды, действия и реакции. Это было нечто беспрецедентное. Я оказался в ситуации, в которой моим главным вкладом было присутствие и принятие решений, основанных не на моих предпочтениях или условностях, а на моих принципах.

Стресс оттого, что я стал динозавром в собственной жизни, заставил меня искать спокойствия, тишины и безопасности. Я отчаянно нуждался в поддержке, и медитация предоставила мне ее. Кроме невероятного везения, она наделила меня способностью менять свое мнение так же быстро, как меняется моя жизнь. Когда в этом возникла необходимость, я обнаружил, что могу развиваться целеустремленно.

Когда я начал посещать ретриты по безмолвной медитации, я кое-что узнал о своей практике асан и пранаямы. Я обнаружил, что вместе они составляют чрезвычайно эффективную подготовку к медитации. Проблема была в том, чтобы применить это знание на практике, включавшей в себя удерживание одной и той же позы в течение сорока пяти минут… десять раз в день. Со временем я овладел медитацией на ходу, но поначалу все это происходило в сидячем положении, каждые сорок пять минут. Мой разум просто ушел. Справляться с этим было слишком сложно. Я мог думать о чем-то в течение двадцати минут или около того, затем минут десять боролся с неудобством, но рано или поздно в течение этих сорока пяти минут наступал момент, когда я переставал пытаться управлять ситуацией, коченел или избегал собственного опыта. Что еще хуже, позы следовали одна за другой. Это изматывало. Моя способность принуждать себя к чему-либо или отказываться от того, что настигало меня, просто не выдерживала давления скуки, дискомфорта, уязвимости, необходимости проживать каждый момент. Я снова и снова пытался избежать страданий, причиняемых мне привычками ума, накопившимися за всю мою жизнь, но этого надолго не хватало. Это было выше моих сил. Измученный и сломленный, я бросил попытки управлять ситуацией и начал просто дышать, чувствовать и понимать.