Голые чувства - Диана Рымарь

— К-как это живу у тебя? Зачем? Но разве это удобно? — наконец выдавила она из себя.

— Слишком много вопросов для послушной девочки… — усмехнулся Хватов. — Ты мне нужна всё время. Я говорил: хочу, чтобы ты была рядом двадцать четыре часа в сутки. Ешь и собирайся, у тебя сегодня напряженный график.

— Какой такой график? — не поняла Слада.

— Тебе явно необходим шопинг… — процедил Данил, кинув на нее красноречивый взгляд. — Потом шофер отвезет тебя в салон красоты и на массаж. Ты должна всё успеть к вечеру.

«Он думает, что я какой-то бомж, что ли?» — в недоумении подумала Слада, нервно сглотнула и решила пояснить:

— Я… не знаю, почему надела именно эту футболку, наверное, просто сонная была, но у меня есть нормальные ве…

— Нет, — покачал головой Хватов.

— Но я…

— Нет, Слада! Ты будешь одеваться в то, что подобает этому дому и твоему новому статусу.

— И какой же у меня статус? — взвизгнула она, теряя над собой контроль.

«Твоя подстилка?!» — почти прокричала.

— Ты — моя новая девушка, поэтому должна выглядеть и вести себя соответственно…

«Мама дорогая, когда это кончится, я буду самая счастливая на свете! Встану посреди центральной улицы и заору на весь город о том, как я рада, что больше никогда не увижу этого напыщенного, самодовольного, эгоистичного…»

— Ты всё поняла, Слада? — Он умудрился даже мысли ее перебить.

«Терпи… терпи…» — держалась она из последних сил.

В конце концов, эта пытка не может длиться вечно. Когда-то Слада должна надоесть этому мудо… нехорошему человеку.

— О да, я всё поняла… — Милова постаралась придать голосу побольше покорности, но была совсем не уверена, что у нее получилось.

— Вот и славно, — кивнул он, продолжая как ни в чем не бывало пить кофе и листать страницы на планшете.

— М-м… А можно… — начала она и запнулась на полуслове, но всё же продолжила: — Мне бы вещи собрать тогда… Раз уж я тут какое-то время поживу. Самое необходимое…

— У тебя паспорт с собой? — спросил Хватов с усмешкой.

— Да, всегда держу в сумочке… А что?

— Значит, у тебя есть всё самое необходимое. Даже не представляю, что еще может понадобиться… Остальное тебе купят. Теперь твой дом здесь.

Сладе всегда хотелось попасть на такой шопинг, когда не нужно смотреть на ценники. Они не важны, цена не важна… Ты просто берешь что нравится, а не то, что по распродаже, и топаешь в примерочную, вся такая в себе уверенная. Прелесть! Недостижимая мечта… была.

Шопинг, на который она попала сегодня, ничего похожего собой не представлял.

Да, цена вдруг стала не важна, как и… ее мнение.

На входе в гигантский магазин женской одежды ее встретил коренастый бородатый мужчина совершенно определенно нетрадиционной ориентации.

— Мстислав, ваш стилист! — представился он. — Данил Викторович велел сделать из вас конфетку… Позвольте начать? Только учтите сразу, у меня очень тонкий вкус, меня надо слушаться, слушаться…

И повел прямиком к примерочным. Там он без оглядки на ее мнение стал предлагать Миловой примерить ворох платьев, юбок, блузок, джинсов и прочего.

Надо признать, кое-что ей понравилось, без сомнения всё подошло по размеру, как будто на нее и шито. Но навязанный стиль сама Слада вряд ли выбрала бы. Да, элегантно, да, очень женственно… только не ее. Всё это показалось ей чересчур.

Пока примеряла одежду, в голове всё крутились слова Хватова: «Домой тебе ездить незачем. Отдай ключи горничной, квартиру приберут и подготовят к возвращению твоей сестры».

Теперь у нее даже не было ключа от собственного дома! Она чувствовала себя подобно Алисе* — упала в какую-то безразмерную кроличью нору. Всё страньше и страньше, как говорила героиня сказки. А еще страшнее.

Успокаивала лишь мысль, что это всего лишь на время, что этот беспредел скоро закончится.

— Ой, ой, ой… как же вы себя запустили… — заохала массажистка, оглядывая ее фигуру.

Слада поежилась, ведь стояла перед женщиной лишь в нижнем белье.

— А что такое?

— У вас же скоро целлюлит видно будет, — покачала головой массажистка, — вам срочно нужен курс лимфодренажного массажа…

Что это за зверь такой, Слада не знала. Но очень скоро тихо возненавидела процедуру, поскольку та оказалась весьма болезненной.

Раньше Милова мечтала посетить настоящий дорогой салон красоты. Часто представляла, как будет время от времени позволять себе такую роскошь, когда станет больше зарабатывать. Как у нее появится любимый парикмахер, готовый выполнить любое ее желание, как она будет выбирать рисунок для маникюра…

Но в салоне ее мнением тоже никто не поинтересовался.

Всё тот же стилист нетрадиционной ориентации взялся руководить процессом и здесь.

Сладе рекомендовали освежить цвет волос. Когда она спросила зачем, парикмахер долго причитала над тем, что волосы надо бы оттенить, подчеркнуть, и вообще, покраска — это как уход.

К слову, после весьма длительной манипуляции оттенок остался точь-в-точь таким же, каким и был. Потом ей подстригли кончики, выпрямили локоны, сделали макияж, который, по ее мнению, состарил ее лет на пять.

Оказалось непривычно видеть на лице не те тени, которыми обычно пользовалась, да и губная помада тоже не слишком понравилась. Но в целом ансамбль смотрелся неплохо.

Мозг же всё продолжали есть воспоминания об утренней беседе с господином начальником. Всё за нее решил, распределил, график составил.

«Ты должна успеть к вечеру», — вдруг всплыл в памяти его очередной приказ.

Кстати, а почему она должна успеть к вечеру? Что ее ждет? Почему не спросила сразу? Слишком растерялась…

Перед тем как отправиться на педикюр, решила всё же написать Хватову:

«Привет. Что ожидается вечером?»

Пока гадала, могла ли себе позволить так фамильярно к нему обращаться и задавать вопросы, пришел ответ, от которого ее щеки мгновенно сравнялись цветом с выбранным на сегодня рубиново-красным платьем.

«Вечером я буду любить тебя до тех пор, пока ты не кончишь».

*Имеется в виду сказка: «Алиса в стране чудес»

Хватов встретил Сладу во дворе. Не смог усидеть дома, когда заметил в окно подъезжавшую машину. Спешил на улицу как при пожаре. Уже на ступеньках накинул на плечи полупальто.

Не терпелось налюбоваться, наконец-то прикоснуться. Соскучился. Всего за полдня успел ужасно соскучиться и даже не понял, как так вышло.