Инферно. Последние дни - Скотт Вестерфельд

Мос привел меня к станции метро, и я потянула его ко входуна лестницу, с головокружительным ощущением ликования впитывая подземный шум —типа как когда меня пронизывала la musica. Зверь грохотал, радостно извиваясьвнутри меня.

— Но я думал, мы не…

— Мы не поедем на поезде, — сказала я. — Этопросто путь напрямик.

— Путь напрямик? — недоверчиво переспросил он.

— То, чего ты хочешь, можно получить только под землей,Мосси. Но поверь, тебе это понравится на вкус.

Он удивленно вытаращился, но потом кивнул. Я улыбнулась и,прикрыв глаза, потянула его вниз, в свет флуоресцентных ламп. Его пульс трепеталпод моей рукой.

С каждым шагом притяжение становилось все сильнее.

Мос тоже чувствовал его, как будто воздействие этогопритяжения проникало сквозь мою кожу в его — электрический ток желания. Или,может, он чувствовал исходящий от меня запах — здесь, под землей, я простоисточала его, зверь внутри меня подскакивал, вопя, что он почти свободен. Чтобы ни было здесь, внизу, оно разорвало сдерживающие меня путы Лус. Явзволнованно провела языком по зубам.

«Не смей… есть… Мосси».

Однако остановиться и не идти вперед я не могла.

Позади меня Мос тяжело дышал, его глаза блестели, точномокрое стекло. Когда я спрыгнула с платформы на рельсы, он не сказал ни слова,просто остановился на мгновение, а потом сделал то же самое. Его губы налилиськровью, сердце пульсировало в горле. Я могла бы взять его прямо сейчас, нознала, что чем дальше мы зайдем, тем лучше будет. И потянула его во тьмутуннеля.

Гравий хрустел под ногами, повсюду, издавая острый запах,бегали крошечные создания. Мои друзья, моя семья.

Потом я подошвами почувствовала дрожь… Опасность.

Мос заставил меня остановиться. Он тоже что-то почувствовал.

— Дерьмо! Это поезд?

Опустившись на колени, я приложила руку к рельсу.

— Осторожней! Он…

— Не бойся, Мос. — Я взмахнула свободнойрукой. — Вон тот электрический. Этот просто чтобы слушать…

Гладкий, холодный металл под моей ладонью подрагивал, но неот приближения поезда. Все вокруг нас содрогалось: гравий, железные балки,осветительные лампы на шнурах. Сама земля сотрясалась от страха.

Призывая меня к борьбе — la lucha.[43] ИМоса тоже.

И внезапно я поняла то, что лекарства Лус скрыли от меня, ичто я лишь мельком ощущала в своих песнях. Это создание под землей, этосоздание, заставляющее землю содрогаться, было нашим врагом.

И зверь внутри меня был создан для того, чтобы сражаться сним.

— Мы должны быть осторожны. Он рядом.

Мос шумно втянул носом воздух.

— Я слышал это, Мин, на репетициях. В твоей музыке.

— Умненький Мосси.

Он покачал головой.

— Но почему это имеет… запах?

— Потому что оно имеет тело. Оно реально и оченьопасно. И, по-моему, прямо сейчас нам не стоит встречаться с ним, поэтомутс-с-с…

Я потащила его дальше в туннель, к следу, оставленному этимстарым врагом, — самое подходящее место, чтобы вдохнуть жизнь в зверявнутри меня.

По мере нашего приближения я ощущала, как рвутся остальныепуты Лус, как соблазны, и клубки, и споры зверя растекаются по моему организму.В конце концов, я поняла, как это работает. Здесь, внизу, зверь внутри менявовсе не хотел съесть Мосси, он хотел дальнейшего распространения себя.

Каким-то образом старый враг сделал его… сексуальноозабоченным.

Вскоре обнаружилась дыра, изжеванная, разрушенная земля,типа раны в боку туннеля, измазанная черными выделениями врага, которые ониспользовал, чтобы растапливать землю. Древний враг был огромен, осознала я,достаточно велик, чтобы проделывать собственные ходы, хотя ему нравилосьсвободно двигаться по туннелям подземки.

Я затащила Моса в эту каменную дыру и прижала к осыпающемусякраю, крепко удерживая за плечи, чтобы он не мог вырваться.

Его зрачки были черны, как беззвездное небо.

— Мин…

— Ш-ш-ш…

Я приложила ухо к стене туннеля и прислушалась. Врагудалялся, и по мере того как его воздействие ослабевало, мой голод рос. Зубыжаждали разорвать Моса на клочки, насытить голод так как это не могла сделатьникакая цыплячья кровь…

— Я должна дать тебе это прямо сейчас, — сказалая.

— Что «это»?…

— Мосси… — Я накрыла ладонью его рот. — Воткакая штука: если мы и дальше будем разговаривать, думаю, я съем тебя.

Его глаза стали как блюдца.

Я убрала руку, наклонилась вперед, накрыла его губы своими,и зверь внутри взорвался. Он силился проникнуть через мою кожу, через каждуюпору, насыщал собой мой пот, мою слюну, мою кровь, пропитывал каждую клеточку.

Зарази Моса, зарази его.

Поцелуй длился долгие мгновения, и по окончании его я былаопустошена.

Отодвинувшись от Моса, я посмотрела в его блестящие глаза.Он задыхался, прекрасный, зараженный. Чувство облегчения охватило меня, и яснова поцеловала его, на этот раз нежнее, окончательно уверившись, что он вбезопасности. На этот раз благоразумие победило безумие.

После первого поцелуя голодный зверь внутри меня не хотелпожирать своего нового воина, который пригодится в его борьбе. Теперь он былУдовлетворен.

Но я… Для меня это было только начало.

ПЕРЛ

Специально на этот случай я купила новое платье и всякуюразную косметику. Волосы перекрасила, постригла, высушила и уложила с гелем. Итеперь стояла в ванной комнате перед зеркалом, осторожно держа на кончикепальца контактные линзы. Мать просто пылала от возбуждения.

— Ты сможешь, Перл.

Она торчала у меня за спиной, тоже вся из себя нарядная.

— Это не вопрос. — Я посмотрела на контактныелинзы, похожие на крошечные шарики света: пугающее, жуткое мерцание. —Вопрос в том, хочу ли я этого.

— Не глупи, дорогая. Ты сказала, что сегодня вечеромхочешь выглядеть как можно лучше.

Надо же было сморозить такую глупость! Мама ужас каквозбудилась.

Миллион лет назад, когда ей было семнадцать, она в качествестаромодной дебютантки отправилась на вечеринку. Фотографии до сих пор сохранились.И мы по-прежнему в Нью-Йорке, не имеет значения, какие горы мусора вокруг и какопасно на улицах, потому что именно здесь и бывают вечеринки. Она, видимо,надеялась, что это станет началом новой эры Прелестной Перл — больше никакихголубых джинсов, очков и музыкальных групп.