И грех, и смех - Левсет Насурович Дарчев

белых брюках,

в белых босоножках и сорочке – подкатил к дому

Акима на служебной машине (он работал главным

инженером на заводе). Дверь ему открыла мать

Акима, тетя Ария, вся укутанная в одежду: поверх

чадры видны были лишь глаза темного цвета и лоб

с копной седеющих волос.

– Шараф?! – удивилась тетя Ария. – Проходите.

Мы будем рады. Чай?

Шараф сделал несколько шагов во двор и остановился.

– Нет, спасибо, – произнес он. – Я зашел, чтобы

узнать, не приехал ли Аким.

– Нет, – взволнованно ответила Ария. – А что,

он уже должен был приехать?

– Не знаю, я ему звонил вчера, сказал, что вылетает, – сомневающимся тоном ответил Шараф. – Я

боюсь, что он может поехать в строительный отряд

в тайгу… – Шараф специально нагнетал обстановку, а то, не дай бог, Аким возьмет и поедет на БАМ

с разрешения мамы.

– А это что, опасно? Отряд, автомат Калашникова?..

130

– Нет-нет, – перебил ее Шараф, увидев, как напряглись ее заострившиеся черты. – Это студенты с

лопатами. Это не опасно, если тебя не укусит клещ.

– Тайга? Клещ? – прищурившись, переспросила

Ария. – Что это?

– Тайга – это высокие русские деревья, – начал объяснять Шараф, – а клещ это, – он выдвинул указательный палец, приложив большой, – это такая маленькая

зараза, которая может укусить и убить человека.

– Ужас, – помотала головой Ария. – Я не пущу

туда своего сына.

– Да нет. Это ерунда, – продолжал заливать Шараф. – Я был там, работал два месяца, и даже клещ

укусил. Выжил. Я лучше остался бы жить там, чем

терпеть эту жару.

Солнце стояло в зените и нещадно палило своими лучами пески полуострова.

Шараф собрался было уходить, но проницательная Ария поставила разоблачительный вопрос.

– Что передать сыну, если вдруг он приедет? –

спросила она. – Он, наверное, что-то должен привезти тебе, раз ты так ждешь его.

Шараф остановился, обернулся и, не подумав,

выпалил:

– Да, он обещал привезти сок, – невнятно пробубнил Шараф.

– А что, в Адене нет сока? – переспросила любознательная Ария.

– Это необычный сок, тетя Ария, – произнес

Шараф, выкручиваясь. – Целительный.

– А что он лечит?

– Ну… – начал он выдумывать. – От головной

боли, от стресса, поднимает тонус…

Ария, переваривая сказанные слова, стала обнаруживать у себя какие-то симптомы.

– Как называется?

– Русское ви… – Шараф осекся. – Русский сок. –

На лбу у него выступила испарина.

131

Он быстро сел в машину и уехал, пожалев о

том, что почти наполовину выдал свой секрет.

План оказался на грани срыва.

Наступил счастливый день в жизни Акима: он

открыл двери родного дома и через секунду оказался в объятиях родных. От прилива чувств на глаза

Акима навернулись слезы. Картонная коробка с четырьмя баллонами сока вылетела у него из головы

лишь на какой-то миг. Он мгновенно пришел в себя

и обернулся к таксисту, который вытаскивал из машины сумки и чемоданы с вещами и гостинцами.

– Осторожно, осторожно! – прокричал Аким

таксисту, когда тот неуклюже стал затаскивать коробку с таинственным грузом.

Ария подошла к коробке, присела и, положив

руку на коробку, выжидательно глядя на сына,

спросила:

– Это русский сок, сынок?

Аким остолбенел, и на его лице возникло изумленное выражение.

– Мама, как ты узнала?

– Да вот Шараф целыми днями ходит и спрашивает про этот сок.

Аким разгневался.

Перед уходом на встречу с друзьями Аким

убрал сок в холодильник, с глаз долой. А мать его

предупредила:

– Не опаздывай, сынок. У нас соберутся гости –

сок надо купить.

Аким знал, кто гости – в основном соседские

и родственные женщины, чтобы поболтать и посплетничать.

Встреча с Шарафом и другими друзьями состоялась на высокой волне удовлетворения от

чувств исполненного обещания. Все четверо были

выпускниками советских вузов и поначалу инте-

132

ресовались учебой, общими знакомыми, но видно

было, как Шарафу не терпелось перейти к практическому вопросу.

– Успокойся, брат, – произнес Аким, видя в глазах Шарафа главный вопрос. – Привез!

– Привез?

– Привез, – с довольной улыбкой подтвердил

Аким.

Шараф не совладал с эмоциями, обнял Акима и

поцеловал его.

– Молодец, – сказал Шараф, – ты настоящий

друг. Значит, так, – продолжал Шараф. – Берем сок

и едем за город, в оазис к моему знакомому. Там

и утолим тоску по России. Эх… мороз, мороз, не

морозь меня…

Пока Шараф заканчивал свои дела по работе, прошло много времени. Поэтому, когда Аким

приехал домой с опозданием, к своему удивлению,

увидел нечто необычное. В доме стоял шум, женщины зажигали и пели песни, пританцовывая, а

старые леди все как одна громко разговаривали и

смеялись, забыв про все законы приличия. Аким,

почувствовав неладное, стремглав бросился мимо

пирующей толпы к холодильнику: он был пуст.

У Акима от шока волосы встали дыбом. Подошла

мать, веселая, как никогда, и со счастливой улыбкой на лице.

– Сынок, что случилось? – спросила она, глядя

сбоку на обескураженное лицо сына.

– Мама, где мой сок?

– Выпили, – сказала Айшат хладнокровно. –

Хороший сок.

– Ну, это же не для вас. Я…

– Я понимаю, – оправдывалась мать. – Ты же

знаешь, что у нас принято гостей угощать соком.

Ты опоздал, а отцу некогда, вот и пришлось открыть твои баллоны. Ты не переживай, один баллон я оставила для Шарафа.

133

Шараф ждал в машине с нетерпением. Он принял сок от угнетенного Акима и поставил между

ног – холодный, запотевший стеклянный баллон.

Машина мчалась быстро, загоняя в окна горячий

воздух, а счастливый Шараф барабанил по баллону

и пел песню. Редкий и счастливый момент в жизни.

– В чем дело, брат? – обернувшись назад, спросил Шараф Акима, все еще пребывающего в угнетенном настроении.

Аким молчал, и Шараф заволновался.

– Я привез четыре баллона, – начал откровенничать Аким. – Три выпили гости. А…

– Что? – не терпелось Шарафу узнать горькую

правду. – И…

– Один из них был с соком, – сбросил с себя

тяжелый психологический груз Аким.

Шараф онемел и сглотнул