Комонс II. Игра по чужим правилам - Борис Батыршин

– Это инструмент. – негромко заметил генерал. – А как насчёт цели? Инстинкт агрессии, завоеваний?

– Только не инстинкт. – Виктор решительно помотал головой. – Как, впрочем, и не экономика, как следовало бы из теории Маркса. Я не так уж много успел почерпнуть на эту тему из сознания Десантников, которые пытались «подселяться» в меня, но могу сказать с немалой долей уверенности: максимально широкое распространение своей «ноосферы» является для Пришельцев задачей, скорее, религиозной, нежели утилитарной, практической.

– Религия? – генерал недоверчиво хмыкнул. – У могучей межзвёздной цивилизации? Ох, сомнительно…

– И тем не менее! Вот вы, Константин Петрович, говорите – «могущественная цивилизация». А что мы знаем об их могуществе, кроме того, что они владеют этими самыми «ноосферными инструментами»? Захватив планету, они не ускоряют на ней технический прогресс, не создают машинную цивилизацию, не строят космические корабли, какую-нибудь там термоядерную энергетику, антигравитацию – а используют исключительно достижения аборигенов, какими бы скромными они не оказались. Это мы точно знаем из допросов захваченных «Десантников. По сути, их интересует только одно – больше кирпичиков – „Мыслящих“ в здание своего господства в Галактике. Скажу больше: ни один из наших пленников не может сказать ничего внятного о том, откуда взялись эти самые „ноосферные инструменты“, кто их изобрёл, как они тиражируются, в конце концов. Да что там, они и говорят о подобных материях примерно так же, как какой-нибудь паладин двенадцатого века от Рождества Христова говорил бы о кусочке Креста Господня или, скажем, о Туринской Плащанице! Ни капли „рацио“, сплошная слепая вера во всемогущество упомянутых артефактов. Так что – нет, мотив такого грандиозного предприятия никак не может быть чисто утилитарным. Здесь нужна по-настоящему великая цель, а это уже религия. Вера.

– Предлагаете считать Пришельцев эдакими межзвёздными крестоносцами? – генерал задумчиво позвенел ложечкой в чашке с чаем. – Ну, хорошо, предположим. Но для нас-то какой из этого вывод?

– Очень простой. Вы, Константин Петрович, когда-нибудь слышали о религиях, которые не порождали бы секты, ереси, раскола?

– Хм… пожалуй, что нет… – теперь генерал смотрел на собеседника с нескрываемым интересом. – Так вы полагаете…

– „Десантник-Инсургент“, отправивший нашего друга в прошлое и есть типичный „еретик“. - с торжеством произнёс Виктор. – И только этим можно объяснить его стремление сорвать замыслы „соотечественников“. Согласитесь, в философии бездумно плодящегося муравейника для подпольных протестов места нет – размножайся и плодись, вот тебе и вся сверхзадача. Но стоит предположить, что Пришельцами движут религиозные мотивы – и всё становится на свои места. Например: в недрах такой „теократии“ возникло течение, полагающее благом ограничить бесконтрольное распространение их цивилизации по Галактике. Не буду сейчас фантазировать, почему именно. Важно другое: эти „еретики“, углядев возможность нанести „крестоносцам“ поражение, ухватились за неё и используют в своих целях. Например, чтобы обвинить действующих правителей в нерасторопности и занять их место. И в этом случае, согласитесь, наш взгляд на происходящее требует кардинального пересмотра!

Я слушал, и в голове у меня неотвязно вертелась песенка, которую сочинять лет через тридцать фанаты одной популярной настольной игры[5]:

Меня передёрнуло. Вдоль спины словно пробежали сотни крошечных ядовитых мурашей. Межзвёздный крестовый поход мертвецов – жуть какая! Нет, даже не мертвецов – „немёртвых“, „неупокоенных“, самой натуральной нежити, undead-ов, как их называют по-английски… Картина Вторжения впервые предстала передо мной в таком чудовищном свете. Неужели Виктор прав, и сбываются самые чёрные, самые мрачные видения писателей-фантастов?

– Лихо закручено… – генерал покачал головой. – Что ж, Виктор Иннокентьевич, считайте, что сумели меня заинтриговать. Попрошу изложить всё вышесказанное в виде короткого доклада, и сделать это, не откладывая. К среде управитесь?

Виктор, чуть помедлив, кивнул.

– Вот и хорошо. – генерал посмотрел на часы. – О, уже половина одиннадцатого, засиделись мы что-то, пора… Женя, тебя довезти до дома или переночуешь здесь?

– Переночую, дядь Костя. – отозвался я. – Хотел бы с Виктором ещё поговорить, есть несколько вопросов…

Вот и ладно. – он поднялся, со стуком отодвинув стул. – Кармен утром тебя отвезёт. И не вздумайте засиживаться до утра, знаю я вас, энтузиастов!

Я проводил дядю Костю до калитки, постоял, глядя вслед рубиновым огонькам его „Волги“. А ведь выходит, что Виктор действительно подтвердил кое-какие мои мысли насчёт неуловимого „шефа“ Десантников.

Впрочем, торопиться пока некуда. Сформулирую мысли поотчётливее – вот тогда…

Конечно, межзвёздный крестовый поход неупокоенных Пришельцев – это серьёзно. Серьёзнее некуда. А все же, звучал где-то на краю сознания добродушный басок Ильи Муромца из бородатого анекдота про великого полководца Хань Ляня с его пятимиллионным войском:

„…да вашу ж китайскую мать! Где мы вас хоронить-то будем?!..“

Дверь на веранде скрипнула.

– Попросить Кармен разжечь ещё самовар, или расходимся баиньки? – крикнул Виктор.

– Не стоит, сам как-нибудь справлюсь. – отвечаю. – А чай сейчас, точно, не помешает, и чтобы покрепче. У меня к вам ещё тысяча вопросов. Вот, к примеру: что вы думаете, о…

1979 г., 26 августа,

Москва.

День свободы

Каникулы у нас или где? Нет, я всё понимаю? важнейшая миссия, долг перед всем человечеством, каждый день, каждый час на счету… но хоть немного отдохнуть мы имеем право?

Вот мы и топаем вниз по Тверской (простите, по улице Горького) мимо Елисеевского гастронома, мимо памятника Юрию Долгорукому, Камергерского переулка. Наша цель – кафе „Космос“, где подают самое вкусное –самое-самое, слышите? – мороженое в Москве. А значит, и во всём мире. Как человек, распробовавший и „Баскин-Роббинс“ и белковые подделки от „МакДональдса“, и много ещё чего, могу утверждать это со всей ответственностью.

Сейчас первая половина дня, очереди на входе в кафе-мороженое нет. Хотя подождать, пока официантка подойдёт, чтобы принять заказ, пришлось минут десять – мамаши с отпрысками, выбравшиеся в город, закупать форму и прочие причиндалы для неумолимо приближающегося учебного года, нет-нет, да и завернут сюда. Мы с Астом устроились на балконе второго этажа, за столиком возле стены, снизу доверху выложенной стеклянными шариками – синими, зелёными, бесцветными. Этот своеобразный декор придавал помещению некоторую загадочность, „космическую“ прозрачность – помню, каждый раз, как я тут оказывался – пытался незаметно выковырять шарик из цемента стены. Не преуспел ни разу, хотя кое-кому это, судя по отдельным пустым гнёздам, удавалось…