Пепел и перо - Рэйчел Кейн

от мысли о том, что он не способен ее остановить. И он не имел права пытаться. Джесс молча протянул Морган руку, и она сжала его ладонь. Приятное ощущение. Обманчиво обыденное, будто они просто двое людей, прогуливающихся вместе прекрасной поздней ночью под пылающими над их головами звездами.

Джесс ничего не говорил на протяжении остального пути, ничего не говорила и Морган. Похожая на парк территория перед городской ратушей по большей части пустовала, если не считать в тени парочки, обнявшейся в страстном поцелуе, заметил Джесс. Он ждал, что Индира как-то на это отреагирует, но она просто их проигнорировала и пошла дальше деловой походкой. Поджигатели, вопреки их пылкой, фанатичной ненависти к Библиотеке, не обладали предрассудками в других сферах жизни. Джесса охватило желание утянуть Морган в эти самые тени под листвой, поцеловать ее так же страстно, не думая о завтрашнем дне, не переживая о планах и будущих проблемах. Ему хотелось раствориться в Морган, пока была такая возможность.

Джесс немного растерялся, когда почувствовал, что Морган тянет его в ту самую сторону, в эти самые тени. Когда его спина оказалась у грубой коры. Когда ее сладкие, нетерпеливые губы прильнули к его, а холодные руки обняли щеки, и все ее тело прижалось к нему.

Однако Джесс не стал тратить времени на вопросы, и на мгновение все остальное потеряло значение, а потом он услышал сердитый голос Индиры:

– Вы двое! Сюда! Живо!

Морган с сожалением отстранилась, и Джесс осознал, что они оба немного дрожат. Ему казалось, он объят пламенем везде, где Морган к нему прикасалась, особенно на губах, и ее вкус на его языке отчаянно жаждал большего, точно изголодавшийся, вдруг попробовавший каплю меда.

– Морган, – сказал он. – Пожалуйста, не позволяй Вульфу вынуждать тебя делать больше, чем ты можешь сделать.

– Могу сказать тебе то же самое, – произнесла она и улыбнулась. – Мы оба уяснили урок Флавии.

А затем она ускользнула.

Джессу ничего не оставалось, как отправиться следом.

Домоправительница доктора – высокая, строгая на вид женщина – умудрилась посмотреть на них одновременно с негодованием и великодушием, когда впустила друзей в дом. Томасу пришлось наклонить голову, чтобы протиснуться в низкую дверь, и его голова оказалась очень близко к потолку, когда он вошел в маленький домик. Когда все столпились внутри – помимо Индиры и другого охранника, которые заняли пост снаружи, – комната оказалась просто крошечной.

– Тишина! – шепотом цыкнула на них женщина, когда все они собрались вокруг. – Доктор устал. Ему нужно отдохнуть. Я провожу вас к вашему товарищу.

Когда они зашагали следом за ней, Джессу удалось рассмотреть домик получше. Он напоминал настоящее жилище – уютный и даже какой-то родной, подумал Джесс, в отличие от его дома в Лондоне, пусть у него и были там и мать, и отец, и один живой брат, а еще много дорогих украшений, предназначенных создавать атмосферу. Однако Джессу никогда не было уютно в том доме, в резиденции Брайтвеллов. Ему всегда куда больше нравились заброшенные места, главное, чтобы они были тихими и достаточно освещенными, чтобы можно было читать.

Для Джесса дом был равносилен книгам, а полки на стенах у доктора просто ломились от них: бессистемно расставленных, разного цвета, размера и формы. В этом был какой-то радостный беспорядок, от которого Джессу стало тепло на душе, появился покой, которого ему, как он даже не подозревал, недоставало. Морган рядом с ним шепнула:

– Как много! – Ее голос звучал отчасти с благоговением, отчасти с ужасом. Потому что все книги здесь были вовсе не изданные Библиотекой, на них не было видно печати и защитных рун архивариуса. Все это были нелегальные копии. Чернила на бумаге. Уязвимые. – Я и не знала, что у них так много книг! – Дом доктора, как осознал Джесс, очевидно, служил неофициальной библиотекой в городе. Тут не было формальной, как у Бека в кабинете, атмосферы и изысканных изданий. Тут было сердце города. Жизнь, что его поддерживала.

Коридор впереди тоже оказался уставлен книжными стеллажами с одной стороны, и запах старой бумаги пробудил воспоминания Джесса о тайном складе отца, о том, как он забирался в уголок на перекрытиях под потолком с лампой и оригинальной книгой.

В детстве Джесс никогда по-настоящему не чувствовал себя в безопасности, но книги… книги позволяли ему чувствовать нечто подобное покою.

Их маленький отряд молча вошел в комнату в конце коридора, где неподвижно лежал Санти. Цвет его лица стал чуточку лучше, еще немного румянца, и вообще можно считать, что все в порядке, а его неприкрытая рука выглядела зарубцевавшейся и блестящей. И была покрыта новым слоем заживляющей мази, понял Джесс, а кожа под ней тонкая, но здоровая. Уже заживает.

Однако лицо Санти было все в поту, и запах в комнате стоял такой, что волосы у Джесса на загривке встали дыбом. Сладковатый запах гнили – навязчивая вонь жженой кожи и инфекции.

Вульф сидел в кресле у кровати Санти, сжимая здоровую его руку своей левой, а в правой держал открытую книгу. Когда Джесс вошел, Вульф отпустил Санти, чтобы снять маленькие квадратные очки со своего носа и засунуть их в карман, а затем, вложив в книгу закладку, отложил ее. Доктор подыскал для него новую одежду подходящего размера, хотя профессор все равно выглядел до замешательства маленьким в ней. Джесс привык видеть Вульфа в развевающейся, как облако, профессорской мантии.

– Закройте дверь, – сказал Вульф, и Дарио, вошедший последним, так и поступил. – Где стража?

– Снаружи, у дома, – сказал Джесс. – Мы одни пока что.

Вульф кивнул. Он выглядел уставшим.

– Тогда лучше нам не терять времени, – сказал он.

– Сэр, – сказал Дарио, – он в порядке?

– Его напоили обезболивающим, – ответил Вульф. – Если бы не опиумное забвение, он бы сейчас кричал. Постарайтесь не задавать глупых вопросов, Сантьяго.

Глен спросила:

– Он потеряет руку?

Вопрос был прямолинейным и очень в духе Глен, хотя все они думали об этом. Глен спросила без эмоций. Просто желала получить информацию.

– Пока сложно сказать, – ответил Вульф. – Следующий день должен все решить. Ожоги были… значительными. – Он прочистил горло. – Есть проблемы?

– Нет, сэр, – ответила Халила. Как и всегда, она была прямой противоположностью Глен. Даже в столь простом ответе она умудрилась быть заботливой. – За нас не стоит беспокоиться. С нами все в порядке. Все идет достаточно хорошо.

– И никто больше снова тебе не докучал насчет… – Он неопределенно указал в сторону ее головы. Халила прикоснулась собственными пальцами к хиджабу и покачала головой. – Хорошо. Не то чтобы я беспокоился. Я научил вас быть