Русалии - Ирина Яш

коробки?

– Да, две в багажнике лежат. Но возьми только одну, мне тоже пересыпать нужно!

Макарыч подошёл, посмотрел на вёдра в руках у Макса:

– Я же говорил брать только маленькие! Дай-ка я отсортирую, небось, половину можно выбросить.

Макс упирался, тянул ведро за ручку:

– Можно посушить…

– Паша, не сходи с ума! – Макарыч с усмешкой повернулся к Алекс, – Влияние грибов на человека не до конца изучено. Шурочка, взгляни на своего благоверного – он натурально озверел!

Вскоре Макс уже сам выкидывал из своих вёдер переростки, оставляя только крепкие, круглые, как бочонки, молодые боровички.

Когда были наполнены все вёдра, коробки и две мужские куртки, и пошёл дождь, Мила подошла к мужу и с флегматичной северной улыбкой, но не терпящим возражений тоном, спокойно сказала:

– Антрей, мы етем томой.

Алекс облегчённо вздохнула.

На полпути Макарыч попросил Макса свернуть с трассы.

– Зачем?

– В магазин забежим на минутку. Хороший магазин, как в городе, здесь много баз для байдарочников, и всё вокруг работает на них…

Макарыч с Максом оставили женщин в тёплой машине, сами побежали под проливным дождём в супермаркет, вышли нескоро, нагруженные сумками.

– Что вы там напрали? – удивилась Мила.

Макарыч пыхтел, пытаясь запихнуть ей в ноги пакет.

– Может, попробуем в багажник? – спросил Макс.

– О чём ты? Там грибов до потолка! Уф… вроде получилось… Хорошо, что мы Мотьку не взяли, Бог отвёл! – Вальтер запрыгнул на сиденье, посмотрел на Макса, – Трогай!

По дороге Макарыч построил план и чётко, по-военному раздал указания:

– Грибы все выгружаем у меня. Продукты тоже. Поезжайте домой, переоденьтесь, берите Лёньку и ко мне. Макс, приезжайте на машине, льёт как из ведра. Ворота оставлю открытыми. Я тем временем Амелии сделаю горячую ванну для ног – ей совсем нельзя мёрзнуть, потом две недели болеть будет… – он повернулся назад, подмигнул жене, – Почти приехали, малыш, потерпи немножко…

Мила улыбнулась ему фиолетовыми губами.

Макс оставил машину на улице, они с Алекс бегом пробежали через двор, залетели в дом, остановились, отдышались. Макс принялся снимать с неё дождевик, она закрыла глаза:

– Тепло!

– Лёнька батареи включил. Молодец! – он разбирал пальцами её мокрые волосы, – Русалка моя…

Послышался стук костылей, поцелуй пришлось оборвать.

– Пап, а где грибы? – мальчик с разочарованным лицом стоял в дверях, – Ничего не набрали, да?

– Немножко набрали, сынок… – сказал Макс, посмотрел на Алекс и расхохотался…

…В просторной кухне Макарыча топилась печь, камин в гостиной он тоже разжёг, коротко сказав Максу:

– Сушить будем.

Из гостиной Макс прикатил широкое кресло, усадил в него Лёню, сын довольно вздохнул.

– У вас так тепло и уютно, дядя Андрей!

Макарыч улыбнулся:

– Я очень стараюсь, Лёня. Всё для моей королевы.

Он посмотрел на жену. Мила, согревшаяся, с забранными наверх платиновыми волосами, порозовевшими щеками, весёлая и красивая, послала мужу воздушный поцелуй. Макарыч поймал, положил в карман рубашки, ещё и пуговку застегнул. Макс усмехнулся.

Макарыч сказал чистую правду – всё здесь было устроено под Милу. Покупал он этот дом, по его же словам, чтоб доживать последние годы на природе, не думая больше жениться и не надеясь на частые посещения давно выросших детей. Дом был и не новый и недорогой, но после появления в жизни Макарыча Амелии, он весь его переделал, достроил и обновил. Так, некогда берлога одинокого морского волка, превратилась в уютное гнёздышко – появилась изящная спальня, большая светлая ванная комната с джакузи и окном, гардеробная и даже маленький тренажёрный зал, где Мила каждый день занималась до седьмого пота. В гостиной теперь лежал большой ковёр, по всему дому разбрелись светильники и настольные лампы, чтоб создавать мягкую домашнюю атмосферу по вечерам, из кухни Мила выкинула всю старую, ещё от прежних хозяев оставшуюся мебель, и обставила её по своему вкусу, в дорогом сердцу скандинавском стиле. Макарыч денег не жалел и однажды под хмельком сказал Максу:

– Она моя лебединая песня, Паша. Это красота и любовь в чистом первозданном виде, и всё, к чему она прикасается, превращается в любовь и красоту.

И это тоже было чистой правдой – из дома Вальтеров не хотелось уходить, а Милины цветники даже приезжали фотографировать для какого-то столичного журнала.

Сейчас посередине кухни была расстелена большая клеёнка, на которой высилась угрожающих размеров гора грибов. Макс, Алекс, Мила и Лёня собрались в кружок и растерянно смотрели на грибы.

– Не отчаиваться! – скомандовал Макарыч, – Уныние – смертный грех, а у меня и других грехов полно, ещё этого не доставало, – он пригладил свою бородку, – Так! Приступим. Мила, неси тазы, доски и ножики. Паша, подготовь вёдра под очистки. Лёня, тебе самая ответственная работа – сортировка.

– А ты? – спросила Алекс.

– Я забочусь о самом главном!

– О чём?

– Закуска!

Все рассмеялись.

Пройти по кухне можно было только бочком. Весь большой круглый стол и каждый сантиметр пола были уставлены вёдрами, тазами, кастрюлями и досками. Возле тёплой печки дремал подросший Мотька. Лёня, с очень серьёзным лицом, сортировал грибы, у Милы, Макса и Алекс почернели пальцы. Макарыч распоряжался:

– Молодые шляпки в маринад. Раскрытые – на решётки, печки прогорят, и утром я эти самые решётки одну на одну поставлю, к вечеру ужо подвялятся. Решёток много. Хорошие ножки сваливайте в то корыто, половину тоже засушу, из остальных Амелия нам сотворит волшебную балтийскую икру… Да, любовь моя?

Мила кивнула.

– Хорошо. Что ж, господа, приступим. Дамы сегодня пьют вермут, мы с Максом, как и положено – водочку.

Макс поднял на него глаза:

– Макарыч… Тут работы до утра! Сейчас мы все напьёмся, и что будет?

– Мой юный друг! Напивается только недобитая большевиками буржуазия! Мы же с тобой – старый честный пират и благородный идальго, в обществе двух несравненных красавиц, будем интеллигентно пить водку из моих маленьких рюмочек. Я взял всего пол литра.

Он открыл холодильник, достал бутылку, покрутил в руках.

– Какая дорогая водка! – ахнула Алекс.

– Лучше меньше, да лучше, как сказал один совсем не глупый человек… Так что отставить разговоры, девочкам я сделаю свой фирменный коктейль, для них – фрукты, пирожные, и ещё я купил какие-то хитрые кокосовые шарики на пробу. Нам с тобой настоящая мужская закуска.

– Лук и чеснок, – спокойно сказала Мила, внимательно разглядывая разрезанную пополам грибную шляпку, – Спать путешь на полу.

– Радость моя, это ли не счастье? Хранить твой сон у твоих ног! Сам, как пёс бы, так и рос в цепи… – запел Макарыч глубоким низким голосом, – Родники мои, серебряные… Золллотые мои россыпи…

Мила улыбалась, опустив глаза.

Макарыч насыпал льда в два пузатых стакана, выжал целый лимон, разлил пополам отжатый сок, плеснул туда же по ложке водки, долил