Родники Пустоши - Зоряна Лемешенко

бровь мужчины поползла вверх.

— Пожени нас.

— В смысле? Сейчас что ли?!

— Да.

Это пришло в голову Леонардо, когда он купался. Почему Алекса отвергла его? Ведь он отец её сына, их так тянет друг к другу, он чувствовал, как пылко она отвечает на поцелуи, между ними было уже так много… И тут вдруг он осознал: он обесчестил её, сделал ей ребёнка до свадьбы, это пришлось исправлять покойному Альберто, ставшему ей мужем. И вот теперь он опять тянет её в постель, хотя нет, в этот раз в общую ванну. А кто он ей? Тот человек, который снова помогает злым языкам распускать сплетни об Алексе. Он ей не муж, все увидели, что ребёнок от него, он остался в её доме… Так нельзя поступать с любимой женщиной. Тем более, что никого другого кроме неё Леонардо видеть не хотел в роли жены и матери его детей. Значит нужно срочно исправлять свою ошибку! Как можно быстрее!

И вот два мужчины размашисто шагали по весенним лужам. Один хромал, второй усмехался и качал головой.

— Но я всё равно не пойму, ты не мог утра дождаться, чтоб вас при храме поженили? — спросил бывшего инквизитора Тэо.

— Нет, не могу я больше ждать. И у тебя полномочий побольше, чем у любого священника. Так что, пожалуйста…

Они тихо вошли в прихожую, чтоб через пару мгновений увидеть в гостиной растерянную и заплаканную Алексу.

Глава 38

Я услышала как отворяется дверь и заходит больше, чем один человек. Я никак не ожидала, что вернётся ещё кто-то из гостей, поэтому сильно удивилась, увидев, как вслед за Леонардо в комнату зашёл Тэо.

Я лишь вопросительно уставилась на мужчин, ничего не понимая.

— Алекса… — начал Лео, кашлянув в кулак, — я понял свою ошибку. Я тебя воспринимал как неизбежность. Точнее наш союз, как что-то само собой разумеющееся. Но я был не прав.

— Не прав? — я подняла брови, испугавшись, что Лео решил, что наше с ним общее будущее под большим вопросом.

— Не прав в том смысле, что жениться надо было сразу, а не откладывать, — вклинился Тэо, видимо, поняв, что я уже стала думать не в ту сторону.

— Да, именно так. Поэтому, Алекса, милая, прошу, стань моей женой, — бывший инквизитор даже попытался встать на колено, но при этом сильно скривился. Видимо боль не отпускала его.

— Лео, не нужно! — я поспешила его остановить.

— Не нужно?!

— На колени не нужно! — опять подал голос Тэо, закатив глаза, — как вы друг с другом жить будете?

— Я думаю — прекрасно, — улыбнулась я, увидев как испугался моего отказа охотник, — я согласна. Но почему ты ушёл, зачем привёл Тэо? Тэо, ничего против тебя не имею, просто пытаюсь понять…

— Я здесь, чтоб вас поженить. Поэтому, раз все согласны, становитесь рядом, всё сделаем, и я пойду спать.

— Лео?! — я недоумённо уставилась на мужчину.

— Я подумал, что теперь нужно делать всё по правилам, — ответил он.

— По каким правилам женятся среди ночи?!

— Строго говоря, это можно делать в любое время. Девочка моя, давай поженимся, а свадьбу сыграем завтра, или через неделю, или летом… В общем, когда захочешь!

Сонные печальные глаза Тэо и умоляющие Леонардо меня убедили. Ритуал прошёл без лишних вступительных речей, но магия нас объединила. И вскоре, обняв нас и нажелав всех благ, Тэо, широко зевая, ушёл домой спать. А мы остались с Леонардо наедине.

Я пыталась уловить в себе какие-то изменения, но не получалось. Казалось, что мне просто не верилось в то, что я стала женой бывшего инквизитора, от которого однажды несколько дней убегала по лесу.

***

Когда за Тэо закрылась дверь, то Леонардо едва стоял на ногах. Он долго был в дороге, потом был утомительный праздник, ему бы после этого полежать, отдохнуть, а он вдруг жениться решил. Нет, Лео был собой доволен, а вот его организм — нет.

Боль в боку стала невыносимой, и это отразилось на его лице. Алекса затолкала его в спальню, соседнюю с детской — ту самую, где вручала ему полотенце.

— Раздевайся, ложись. Я сейчас приду.

Охотник сокрушённо повесил голову на грудь, сел на кровать и начал медленно расстёгивать рубашку. Первая брачная ночь. Алекса так красива, что аж в глазах потемнело от желания, а он едва мог сидеть.

Персиковое платье на ней было так соблазнительно, что в Леонардо даже шевельнулась ревность, что другой мужчина увидел шикарные формы его уже жены.

Алекса вернулась довольно быстро, Лео только успел снять рубашку. Она недовольно покачала головой и толкнула его легонько ладонью, скомандовав короткое "Ложись". В руках у нее была пара каких-то склянок. Она попеременно из каждой что-то плеснула в ладонь, а потом стала растирать это в руках. По комнате поплыл свежий запах каких-то ароматных трав.

— Сначала будет немного больно, потом должно пройти. Магию можно применять? — спросила она, уже нежно поглаживая кожу, по которой расходились бордовые разводы.

— Тебе всё можно, — хрипло произнёс Леонардо, у которого сбилось дыхание то ли из-за боли, то ли от удовольствия.

Алекса долго и бережно растирала торс мужчины, добавляя к действию целебной настойки ещё и магию.

— Ты чередуешь солнечную и лунную магию что ли? — мутным взглядом мужчина смотрел на свою жену и с радостью отмечал, что боль на самом деле пошла на спад.

— Да, по моим наблюдениям самый действенный метод, — гордо ответила блондинка, продолжая гладить поражённое магией место, которое уже даже на вид стало гораздо лучше.

Она то ли в самом деле не замечала возбуждения мужа, увлёкшись целительством, то ли была искуссной актрисой. Но Леонардо больше терпеть не мог.

Он положил поверх тонкой ладони Алексы свою, и, когда она подняла свой взгляд и посмотрела в его глаза, сдвинул её руку ниже, где ткань брюк уже давно трещала, натянутая до предела.

— Ооо… — только и выдохнула она, когда из детской послышался плач, — Я очень быстро!

Леонардо остался в комнате, умирая от нетерпения. Он избавился от одежды, чтоб преград между ними осталось как можно меньше. И, когда Алекса вернулась обратно, то была сразу сцапана в горячие объятия.

Мужчина чувствовал себя намного лучше, а неуемное желание и вовсе заставило его забыть о том, что когда-то что-то болело. Он глубоко вдохнул запах белокурой шевелюры и провёл носом ниже, поцеловал нежную кожу шеи, чувствуя как задрожала его возлюбленная.

‐ Как я скучала по тебе, Лео… ‐ прошептала она, пока муж целовал её ключицы, шею, подбородок, подбираясь к