Эхо прошлого - Диана Гэблдон

на улице, решил, что они за мной, и… ушел.

— Вы что, не слышали выражение «на воре и шапка горит»?! Откуда вам знать, что солдаты искали именно вас? Может, напротив, вы привлекли внимание своим внезапным побегом?

Улыбка Джейми на сей раз была горькой.

— Считайте, что так мне подсказал охотничий инстинкт.

— Допустим. Тогда я удивлен, что вы позволили загнать себя в угол.

— Все лисы когда-нибудь стареют, — иронично ответил тот.

— Зачем, черт возьми, вы заявились ко мне в дом? — раздраженно спросил Грей. — Почему не сбежали куда-нибудь за город?

Фрэзер заметно удивился.

— Из-за моей жены, — коротко ответил он, и Грей вдруг понял, что дело не в случайности или потере нюха. Фрэзер даже с солдатами на хвосте пришел за ней. За Клэр.

Черт возьми! Клэр!

Грей похолодел.

Впрочем, объясняться пока времени не было. Джейми встал и, вытащив из-за пояса пистолет, жестом велел следовать за ним.

Они спустились по проулку, прошли через двор таверны, кое-как протиснувшись мимо открытого пивного котла, мокрого от дождя и воняющего хмелем, и оказались на широкой улице. Все это время Джейми крепко держал Грея за руку, которая уже начинала цепенеть, но Джон молчал. Пару раз по пути попадались солдаты, но он покорно шагал рядом с Джейми, не поднимая глаз. Закричать сейчас, как велит долг, — все равно что убить друга; к тому же в схватке почти наверняка погибнет кто-нибудь из солдат.

Фрэзер прикрывал пистолет плащом, но достал оружие, как только они добрались до конюшни. Оставив Грея на крыльце, Джейми пробормотал: «Ждите здесь» — и скрылся внутри дома.

Сильное чувство самосохранения подсказывало Грею удирать со всех ног, однако интуицию он не послушал — и был вознагражден кривой усмешкой, когда Джейми вновь появился на пороге. Что, сомневался в нем? Не зря. Грей и сам не был до конца уверен, что не сбежит.

— За мной. — Джейми кивком указал на конюшню, где быстро взнуздал вторую лошадь, протянул поводья Грею и скачком взлетел в седло.

— Это на всякий случай, — вежливо сказал он, нацеливая на Джона пистолет. — Вдруг кто спросит. Вы едете со мной из города, и я застрелю вас, если вы хотя бы дернетесь. Надеюсь, все ясно?

— Более чем, — коротко ответил Грей и тоже взобрался в седло.

Он поехал впереди, чувствуя спиной нацеленное оружие. На всякий случай, не на всякий — но пистолет-то заряжен…

Интересно, когда Джейми узнает о Клэр, он пристрелит его или просто свернет шею? Скорее всего, придушит голыми руками. Это слишком личное, чтобы полагаться на оружие.

О том, чтобы скрыть правду, Грей и не думал. Он не так хорошо, как Джейми, знал Клэр, но догадывался, что хранить подобные секреты она не умеет. Ни от кого. И уж точно — не от воскресшего из мертвых мужа.

Конечно, их разговор состоится не сразу, пройдет какое-то время… Однако Грей знал Джейми — и не сомневался, что рано или поздно тот выяснит все до конца.

Дождь закончился, и в лужах под копытами лошадей блестело солнце. Повсюду царила суета, она буквально ощущалась в воздухе. Армия была расквартирована в Джермантауне, но и в Филадельфии хватало солдат, которые знали о скором начале кампании, и город постепенно, будто лихорадкой, охватывало возбуждение.

Часовые на выезде преградили им путь, но, услышав имя и звание Грея, тут же расступились. Своего спутника тот представил как Александра Маккензи. Это было даже забавно. Джейми звался так в Хелуотере, когда был узником Грея.

О господи! Уильям! Грей только сейчас, когда патруль скрылся из виду, вспомнил о сыне. Он ведь и не сообразил сразу — сперва от неожиданности, а потом в пылу погони, — что именно случилось на лестнице.

Мысли заметались пчелами в гудящем улье — только ухватишь одну, как она тут же теряется в общей волнующейся массе. Дэннис Рэндолл-Айзекс! Ричардсон! Теперь он наверняка арестует Клэр, та ведь осталась без защиты. Уильям мог бы ему помешать, но он ничего не знает. Тем более что мальчик и представления не имеет, каков этот человек. Даже сам Грей не до конца представляет его возможности…

Генри со своей негритянкой (Грей знал, что они любовники, видел по их лицам). Дотти со своим квакером… Если Хэла не хватит удар из-за сына, дочка наверняка его добьет.

Перси. Господи, Перси!..

Впереди теперь ехал Джейми. По дороге попадались люди: чаще всего фермеры на повозках, груженных товарами для армии. Они с любопытством поглядывали на Джейми, с еще большим интересом — на Грея. Час спустя Джейми свернул с главной дороги на маленькую поляну, окутанную дымкой после дождя, спрыгнул с коня и дал ему напиться из ручья. Грей тоже спешился, чувствуя себя донельзя странно: кожаное седло и поводья казались какими-то ненастоящими, а холодный ветер словно проходил сквозь него.

Джейми присел перед ручьем, напился, потом плеснул водой на лицо и встал, встряхнувшись, будто пес.

— Спасибо вам, Джон. Прежде я как-то не успел сказать… Но очень вам благодарен.

— Благодарен? Мне? Да у меня выбора не было. Вы меня на прицеле держали.

Джейми улыбнулся. Тяжесть последних часов спала с него, и морщины на лице смягчились.

— Не за это. За заботу о Клэр.

— А. Да. За Клэр…

— Да, за нее, — терпеливо повторил Джейми и с тревогой вгляделся в него. — Джон, с вами все хорошо? Вы как-то побледнели…

— Еще бы… — пробормотал тот.

Сердце беспорядочно колотилось, словно готовясь к инфаркту. Грей выждал секунду — вдруг удастся избежать разговора? — но чертова мышца продолжала сокращаться. Значит, помощи ждать неоткуда.

Джейми по-прежнему недоуменно глядел на него. Лучше покончить со всем сразу.

Грей глубоко вдохнул, зажмурился и вверил душу Господу.

— Я вступил в интимные отношения с вашей супругой, — выпалил он.

Лорд Джон ждал смерти в ту же секунду, но рокового удара не последовало. Птицы все так же щебетали на деревьях, лошади хрустели травой, звонко журчал ручей. Грей рискнул приоткрыть один глаз. Джейми смотрел на него, склонив голову набок.

— В самом деле? — с любопытством спросил он. — А зачем?

Глава 102

Эхо прошлого

— Я… м-м-м… Прости, я на минутку!..

Попятившись к своей комнате, я нашарила за спиной ручку и скользнула внутрь, захлопнув дверь и оставив Уильяма наедине с собственными мыслями.

А заодно и себя.

Будто преследуемая оборотнем, я навалилась на дверь, и кровь застучала у меня в ушах.

— Иисус твою Рузвельт Христос!.. — прошептала я. В голове будто взорвался фейерверк, засыпая все вокруг ослепительными искрами. За окном лил дождь, и грязная серая вода полосовала стекла, но мне было плевать.

Не знаю, сколько я стояла, зажмурив глаза и снова и снова беззвучно бормоча: «Слава Тебе,