«Если», 2016 № 01 - Журнал «Если»

Ключевой особенностью является единая платформа и БИУС (бортовая информационно-управляющая система), резко облегчающая функционирование и управление подобной платформой, которая будет на порядок эффективнее традиционной ротной или батальонной тактической группы, ныне используемой современными мотострелковыми (танковыми) бригадами.

Но внедрить это сложно. Это требует новой идеологии в военном деле, а чтобы вложить новую идеологию, нужно сначала выбить старую.

Это опасно. Старая идеология чаще всего выбивается через военное поражение.

Это возможно, если перестать сомневаться и прекратить развитие, в том числе и военной науки, застыв в традиционных схемах применения войск. Сегодня мы имеем основную тактическую единицу рота-батальон, эта структура зародилась до Первой мировой войны. Что изменилось? Практически ничего.

Задачи можно и нужно решать меньшим числом людей. В структуре боевого модуля количество личного состава в два раза меньше, чем в мотострелковой роте. Боевая машина огневой поддержки, к примеру, заменяет на поле боя 1–2 мотострелковых отделения. Роботизированные машины с сокращенными экипажами, безэкипажные машины, управляемые операторами, находящимися на удалении, позволят сократить использование людей — самого дорогого ресурса.

Какой будет новая война?

Мы очевидно подходим к столкновению цивилизаций, где конфликт между классическими военными машинами государств становится лишь одной из возможных форм. Нас ждут множество вспыхивающих, гаснущих, тлеющих, прерывающихся вооруженных конфликтов. Это уже не войны за территорию и даже не совсем войны за ресурсы. Это войны за влияние, позволяющее контролировать и то и другое. Например, что такое «Исламское государство»? Это вывеска, ширма, под которой действуют группировки в чьих-то интересах. Возникать они могут при ослаблении власти на любой предрасположенной к этому территории.

Как обеспечить боеспособность в этих войнах?

Описанная нами выше структура, как мне представляется, идеально для них подходит. Это гибко настраиваемая боевая система, быстро приводимая в готовность, перебрасываемая всеми видами транспорта и решающая конкретную задачу без лишнего отягощения в виде длинного обоза. А сочетание интеллекта роботизированных систем с огневой мощью нового оружия обеспечивает подавляющее превосходство над любым противником в классических локальных конфликтах. Ясно, что внедрение новой структуры представляет собой крайне сложную задачу. Но для решения этой задачи крупнейшие армии мира исторически имели в своем составе экспериментальные части и соединения для обкатки новых концепций. К этой схеме можно вернуться: создание экспериментального подразделения, а затем и части для отработки новых структур было бы логичным первым шагом.

Илья Крамник

МЕЖДУ СПУТНИКОМ и МОТЫГОЙ

© Мария Пономарева, илл., 2016

/экспертное мнение

/локальные конфликты

/новый тип войн

_____

Предсказать облик и характер войн будущего пытались во все времена, однако это редко получалось сделать хорошо, особенно в моменты очередного технологического скачка, в корне менявшего оснащенность и тактику армий буквально в течение жизни одного-двух поколений, а то и быстрее. Не будет преувеличением сказать, что таким скачком был весь минувший век.

_____

Научно-технический рывок, стартовавший практически одновременно с промышленным переворотом в ведущих европейских странах и США, то замедляясь, то ускоряясь на «гравитационном поле» очередного противостояния, был беспрецедентен по своей скорости и глубине изменений. Прадеды многих из ныне живущих пожилых людей 1930-1940-х годов рождения еще помнили времена, когда паровоз, электричество и магазинная винтовка были смелыми техническими новинками. Внуки и правнуки не помнят мир без Интернета и управляемого оружия.

Прогресс, с одной стороны, никуда не делся. С другой стороны, его уход в такие невещественные отрасли, как информационные технологии, биотех, технологии социальных и политических воздействий, при очевидном замедлении привычного детям XX века прогресса «железного» позволяет сделать предположение о том, что искать новизну в предстоящие 20–30 лет необходимо прежде всего в форматах человеческого взаимодействия, к которому, конечно, относится и война. Многие «железные» вещи при этом будут оставаться сущностно теми же самыми или меняться крайне медленно, однако за счет новых возможностей оборудования, прежде считавшегося вспомогательным, — приобретать ранее невиданные возможности.

Цена могущества

Начало нынешних процессов следует искать в событиях 20-30-летней давности, когда в США и других развитых странах началась разработка проектов, призванных заменить в составе Вооруженных сил технику времен «холодной войны». Уже тогда было ясно, что одной из главных черт оружия нового поколения станет запредельная, по сравнению с прежними системами, стоимость. Впрочем, разработчики обещали резкий рост эффективности, и в условиях продолжающейся гонки вооружений лидеры не скупились на финансирование.

Распад СССР означал выход (как потом оказалось, временный) одного из участников гонки, но для США она продолжалась: руководство страны взяло курс на достижение глобального военно-технического превосходства во всемирном масштабе, которое в сочетании с политическим и экономическим влиянием обеспечило бы доминирование США на многие десятки лет вперед.

Однако практически сразу же США столкнулись с крайне неприятной ситуацией: рост стоимости военных разработок не гарантировал соответствующего роста возможностей новой техники, а меры по снижению цен не приносили результата.

Примерами подобных провалов могли похвастаться все виды вооруженных сил США. Особенно отличились в последние двадцать лет военно-морские силы.

К концу 80-х годов ВМС США вели интенсивные работы над проектом новой подводной лодки, получившей наименование «Си Вулф». Будущего «Морского волка» планировалось размножить в количестве 30 боевых единиц. Новая лодка должна была обеспечить ВМС США превосходство над новейшими советскими субмаринами проекта 971, обладая высокой скоростью хода (более 35 узлов), большой глубиной погружения (600 метров), традиционной для американских подводных лодок малой шумностью и мощным вооружением. Стоимость одной должна была составить 2,8 млрд долларов, почти в четыре раза больше по сравнению с лодками предыдущего типа «Лос-Анджелес», стоившими более 700 миллионов за единицу, и почти в три раза — по сравнению с усовершенствованными «Лос-Анджелес», обошедшимися в миллиард.

АПЛ проекта 971 «Щука-Б» — советские многоцелевые атомные подводные лодки третьего поколения, основными признаками которого являются сниженный уровень шумов и усовершенствованные средства связи и обнаружения. Подводная скорость АПЛ — 53 узла; предельная глубина погружения 600 метров.

С распадом СССР цена и число «Си Вулф» были признаны завышенными, и серию было решено сократить до 12 лодок. Затем и эта цифра, учитывая цену лодки, была сочтена избыточной. А в итоге в строй вошли всего три АПЛ, цена каждой, с учетом малосерийности, составила 4,2 миллиарда долларов.

Три АПЛ никак не могли заменить полсотни «Лос-Анджелес». Уже в 90-х годах в США началась разработка нового проекта подлодки, которая не должна была обладать рекордными характеристиками «Си Вулф», но обеспечивать необходимый технологический отрыв от конкурентов — за счет