Как мозг сводит нас с ума. Проблемы психосоматики - Регина Фанилевна Габидуллина

баллоном активировалась сильнее, чем в контрольной группе (см. рис. 1). Островок – загадочная структура, скрытая от глаз в глубинах мозга, выполняет множество функций и, по всей видимости, объединяет информацию из разных источников (телесные, болевые, эмоциональные, социальные). В 1975 году островок признали пятой долей головного мозга. Ученые даже осторожно перешептываются о том, что, возможно, эта структура может участвовать в формировании сознания.

Рис. 1. Активация правого переднего островка (белый круг) во время стимуляции прямой кишки у пациентов с синдромом раздраженного кишечника (Канадзава и др. 2007)

Поскольку в соматосенсорных областях не было выявлено различий в мозговой активности между пациентами с СРК и контрольной группой, то есть от кишечника к мозгу и у тех и у других шли более или менее одинаковые сигналы, мы можем предположить, что повышение чувствительности происходит именно в мозге, в том самом островке. Боль и дискомфорт в кишке, ощущаемые пациентами с СРК, были реальными, однако они возникали в их мозге. По факту, в «их голове».

Также было показано, что при растяжении кишечника у людей с СРК в мозге активируется передняя поясная извилина, которая задействована в эмоциональной реакции на боль. Благодаря нейропластичности в этой зоне может увеличиться количество нейронов, которые обрабатывают болезненные сигналы[86].

Передняя поясная извилина находится в коре головного мозга и также связана с тем самым островком. Почему это важно? Кора – это зона, которая является новейшей с точки зрения эволюции, и она отвечает за сознательный контроль. Передняя поясная извилина активируется, когда мы оцениваем симптом как опасный и угрожающий. По-видимому, так на уровне мозга функционирует катастрофизация.

В исследовании[87] 2009 года подтвердили склонность к катастрофизации у определенных групп, сравнивая людей с СРК, с болезнью Крона, с паническим расстройством и контрольную группу по степени, с которой испытуемые сгущали краски относительно гастроэнтерологических симптомов. Оказалось, что люди с болезнью Крона и в контрольной группе меньше катастрофизируют свои симптомы, чем испытуемые с СРК и с паникой. Последние две группы разделяют свое общее тревожное отношение к ощущениям в теле.

Как же мы можем интерпретировать результаты этих исследований? Нам на помощь снова приходит теория предиктивной обработки. Мы привыкли относиться к боли как к прямому сигналу о повреждении тканей (ноцицептивная боль) или нервов (нейропатическая боль). Но относительно недавно, в 2016 году, была добавлена третья категория – ноципластическая боль. Эта боль, которая возникает из-за измененной обработки сигналов уже непосредственно мозгом. Все больше появляется великолепных примеров того, как наши собственные ожидания влияют на переживание, а значит, обработку боли нервной системой.

Итак, от кишечника к мозгу поступают сигналы о работе органа. Перед мозгом встает задача оценить их значение и предположить, что происходит. Чтобы принять решение, на что больше опираться – на реальный чувственный опыт или на информацию, полученную ранее, – мозг оценивает точность сигналов и предсказаний.

Что такое точность? Попросите подвернувшегося вам человека провести заостренным карандашом и перышком по запястью, но в случайном порядке, а сами закройте глаза. Разница будет такой значительной, что вы точно определите, что было использовано в каждой из проб. А теперь возьмите кисточку и палец руки вашего помощника. Повторите эксперимент. Заметили разницу? Наверняка, но уже не уверены на 100 %. В такие моменты, когда сигналы невыразительные, мозг начинает использовать другую информацию для определения, скажем, в какой из проб была кисточка.

Таким образом, если сигналы точные, яркие, ограниченные во времени, мозг бо́льший упор делает на ноцицепцию. Если же сигналы невыраженные, перетекающие, подпороговые, как в случае с теми, что постоянно идут от нашего кишечника, мозгу приходится опираться на свои ожидания и предшествующий опыт.

Какой опыт имеют люди с СРК? Здесь нам понадобится еще одно исследование. А именно, о связи СРК с алекситимией. Алекситимия – это недостаток способности понимать и различать свои чувства. За последние несколько десятилетий было проведено много исследований и было убедительно показано, что есть связь между алекситимией и соматизацией[88].

Смотрите, что, возможно, происходит. С самого раннего детства предсказывающий мозг ищет закономерности в данной ему реальности. Так как по разным причинам психика не научается отделять телесные проявления эмоций от опасных физиологических нарушений, весь опыт идет в зачет соматического. Допустим, ребенок слышит, как его родители ругаются, ему становится тревожно, его кишечник сокращается, но мозг интерпретирует это как физиологическую неполадку. Так начинает накапливаться опыт неточных прогнозов о том, что если кишечник сокращается, то это больно и опасно. По сути, благодаря неправильным интерпретациям, эмоции соматизируются.

Вернемся к интерпретации исследований с баллоном в кишке. Баллон раздувается – и у пациентов с СРК активируется передняя поясная извилина. Она «сообщила», что эти ощущения растяжения болезненные, потому что опыт пациента с СРК именно таков. И тут передний островок начинает светиться, так как ему приходится изо всех сил посылать сигналы к кишечнику о том, что там боль.

Мозг спускает в «регионы» прогноз, и уже орган с помощью нервной системы подстраивается под ожидания, чтобы сократить ошибку прогнозирования, потому что, как мы и говорили, в ситуации неопределенности, предсказывающий биокомпьютер делает больший упор на предыдущий опыт, а не на сенсорные данные. А чтобы сократить ошибку прогнозирования, нервная система подтягивает реальность под прогноз.

Охранительное поведение при СРК – поддержание расстройства

Мы с вами поговорили о том, что такое СРК, а также, что происходит внутри нашего организма при возникновении расстройства. Однако нельзя обойти стороной то поведение, которое часто присуще людям, страдающим от СРК. Об этом важно знать, потому что так называемое охранительное поведение поддерживает расстройство. Читай: то, что мы делаем, определяет то, какие прогнозы будет делать наш мозг. Если мы постоянно ищем способы себя обезопасить, то это может значить только одно: мы в опасности.

Вставка: Напомним, что охранительное поведение – это нерациональное поведение, направленное на снижение эмоционального дискомфорта, которое парадоксальным образом ухудшает состояние человека (см. главу Механизмы).

Давайте сначала посмотрим, какое охранительное поведение бывает при СРК, а потом подискутируем, как оно может поддерживать расстройство.

Диета: Как мы уже знаем, при СРК нарушается функционирование кишечника, и самым логичным, что мы можем сделать, чтобы этим управлять, – искать такую диету, при которой симптоматика будет минимальна. Диета – это одна из самых вредных форм охранительного поведения при СРК. Пациенты с СРК зачастую имеют существенный дефицит ключевых микроэлементов и общего количества клетчатки в своем рационе[89]. У одного мужчины 69 лет даже диагностировали[90] цингу: из-за серьезных ограничений в диете ему не хватало витамина