Ничего не бойся! Твой Белый - Янка Рам

Вась. Возможно, девочке необходимо лечение. Пусть она поедет в центр. Это хороший центр. Там работают хорошо знакомые мне спецы. С ней пообщается психиатр, психолог.  И если она в порядке, и когда она перестанет бояться и почувствует себя уверенно, ты...

Отрицательно качаю головой, стреляя недокуренной сигаретой на обочину.

- Нет, я сказал! Я - ее "центр".

- Ты дурак, нет? – с досадой вздыхает он.

- Может быть. Но я не хочу, чтобы она была с чужими. Я хочу, чтобы ей было уверенно, тепло. И рядом близкий человек! А не сотрудники какого-то там Центра.

- Ну, я понял тебя. Благородно звучит... – выдыхает вверх дым. - Ты же не спал с ней, да, рыцарь в белых доспехах? Просто вытащил девочку... Заботишься... – с давлением.

- Слушай, Громов... - бешусь я.

- Всё! - поднимает руки раскрывает ладони. - Ты, Белый, всё услышал, осознал, дальше - твоя ответственность. Выбери сам – гусар ты или гардемарин, как она тебя назвала. Тема закрыта.

Вот гад... Беззлобно, но с унынием смотрю на Макара, садящегося в машину.

Положил зерно сомнений в душу!

Глава 31 - Не знакомы

Это словно сон. Не могу поверить в реальность происходящего! И заторможенно веду взглядом по комнате Бьянко. Стена-лофт, стилизованная под кирпичи, плазма, угловой диван...

Я где-то вне зоны доступа Варана. Как поверить в это?!

Я уже внутренне была готова к любым сценариям, на самом деле. И все они были плохие. И меньше всего верила в то, что удастся просто так выйти. И вот...

В ушах звенит от шока.

- Ну что ты молчишь? - берет меня за руку Бьянко.

- А?

Оседаю на диван. Подтягиваю его подушку, поджимая колени. И пряча лица в ней, судорожно дышу. Грудь рвут рыдания.

- Эй... Эй... - шепчет он, садясь рядом. - Ань, ну все же хорошо, почему ты плачешь?

Отрицательно мотаю головой не в силах успокоиться. Мне стыдно за этот срыв.

- Давай, я чаю сделаю? - целует макушку.

- Молоко, - заикаясь от слез прошу я.

- Оу... А молока нет. Но я сейчас сбегаю, - поднимается он.

Уходит?!

- Нет! - хватаю за руку. - Не надо молоко! Не уходи!

Садится рядом, обнимая меня.

- Детка... - уговаривает как маленькую. - Магазин прямо в доме. Нужно купить продуктов. Чем я тебя кормить буду? Я же на две недели уезжал, холодильник пустой.

- Не надо кормить... Не уходи...

- Ну е-мое... Давай, я закажу тогда с доставкой. Чего бы ты хотела?

Отрицательно кручу головой. Ничего я не хочу. Просто немного полежать. Обнимая подушку, ложусь головой к нему на колени. Расфокусированным взглядом смотрю в стену. И не замечаю, как меня отключает.

Во сне мне снится Варан. У него фиолетовый язык, как у ящера. И он ощупывает мою шею. А я не могу пошевелиться. Только чувствовать это отвратительное ощущение слизи и похоти.

Напрягаюсь изо всех сил, пытаясь преодалеть путы, которые держат меня. И неожиданно этот паралич отпускает. Я с воплем слетаю с дивана, вытирая истерично шею, словно по ней насекомые....

Меня всю передёргивает от омерзения!

- Ань? - выглянув из кухни озабоченно смотрит на меня Бьянко. - Что такое?

Всхлипывая, по-итальянски и невнятно объясняю ему что приснился кошмар. Меня ещё раз передёргивает.

Он озадаченно водит бровями, держа в руках деревянную лопатку.

- Non capisco l'italiano, amore mio! – настороженно улыбается он.

- Оу… - прихожу в себя я.

И в растерянности ничего не могу вспомнить по-русски.

Прижимаю ладони к горящим щекам.

- Brutti sogni, incubi… Сон! – вспоминаю я.

- Кошмар приснился?

- Да!

- О, черт… горит! – залетает он обратно на кухню.

Иду следом за ним.

Бьянко выкидывает сгоревший блин в мусорное ведро. И заново наливает немного жидкого теста на сковороду.

- Премьера, считай! Первый раз блины стряпаю. Три уже угробил…

- Для меня?

- Ну а для кого ж еще?

- Сложно говоришь…

- Эм… tutto per te?... – неуверенно.

Улыбаясь, киваю. Так приятно, что он пытается говорить со мной на итальянском.

- Ты - мой спаситель, - прижимаясь к его спине, обнимая за талию.

Его мышцы напрягаются. Замирает на мгновение.

- Хочу помогать. Чем помогать? – отстраняюсь я.

- Переоденься, жарко, - оглядываясь, бросает на меня взгляд.

- Нечего переодеть, - пожимаю плечами, проводя руками по теплому спортивному  костюму.

В сумку влезло только запасное белье, маленький альбом с нашими семейными фото, телефон, документы, кое-что из женского…

- В шкафу выбери что-нибудь, - переворачивает блинчик, он рвется.

- Жидко… - инспектируя я тесто. – Добавить… farina…сыпать…

- Мука?

- Да!

- Сейчас замутим…

Выбрав себе в шкафу одну из его тельняшек, я закатываю слишком длинные рукава и подхожу к зеркалу. Одно плечо открыто, в остальном похоже на платье до середины бедра.

Мы едим блинчики с красной икрой и сыром.

- Мм! Может ты хочешь коньяк? А то явно чего-то не хватает.

- Алкоголь?

- Да.

Улыбаясь, отрицательно качаю головой.

- Тогда, я тоже не буду.

Сжав в руках вафельное полотенце, с рассматриваю его. В груди трепещет от разнообразных чувств, которые не могу даже проговорить себе. Они разные… противоречивые…

- Что? – подозрительно.

- Здесь, как будто опять не знакомы… - признаюсь я. – Там – всё очень быстро. Туман. Страх. Здесь – будто первый раз вижу тебя.

Хочу сказать, что будто в первый раз вижу его полноценно. Без всего этого давящего. Без изначального восприятия его как надсмотрщика. Потому, как – случайного любовника. Потом – как последний шанс на спасение. Всё это отступило. И я вижу просто мужчину. Молодого, красивого, интересного, влекущего… И хочу его узнать. Вне того, как мы познакомились.

- Как это – не знакомы? – отодвигает, хмурясь, чашку.

Осекаюсь, неуверенно улыбаясь ему.

- Ты сердишься, что я это сказала?

- Я не сержусь, - но взгляд у него сердитый.

- Не то сказала. Неправильно. Извини…

Все-таки я не идеально владею русским. И могла сказать не то, что имела в виду.

- А ты зачем извиняешься? – вздрагивают его ноздри. – Ты же правду сказала сейчас.

- В гостях… расстроила тебя. Некрасиво.

- Мм, - загружается он.

Молча доедаю свою порцию. Неловко…

Словно между нами стена вырастает. Я начинаю волноваться, всё сыпется из