Пять минут между жизнью и смертью - Галина Владимировна Романова

– В чем?

Само понятие участия нагоняло на Александру раздражение. Сколько себя помнила, она избегала принимать участие в каких бы то ни было коллективных мероприятиях. Всегда стремилась устраниться. Никаких компаний, никакого строя. А тут такое! Тут мало раздражения, страх душу глодал.

Поначалу все задумывалось как шутка. Встретились, поболтали, помечтали, разбежались. Ну, созвонились пару раз с Наташкой, снова поболтали и помечтали. Пообедали потом вместе. На этом, думала она, все! Все так шуткой, ну и немножко мечтой, и останется. А теперь что?

Валерия неожиданно пропала из дома своего мужа. И он, кажется, ищет ее. Неспроста же частный детектив к ней сегодня приходил. Хоть и плел, что органам правопорядка помогает, она не дура. Она сразу поняла, что он поисками Валерии занимается.

А потом вдруг Машку кто-то пристрелил, и где бы вы думали?! Прямо в квартире пропавшей Валерии, которую ищет и не найдет никак Сетин.

Это как расценивать? Как устранение очередного препятствия?! А почему, собственно говоря, нет? Все прямо идеально под эту схему подстраивается. И заподозрить в этом во всем она лично никого, кроме Наташки, не может.

Скажете, что это выгодно им обеим? Пусть так. Но для Александры это было и остается шуткой и немножко мечтой. А вот Наташей, кажется, движет что-то еще.

– Ты… Ты хочешь отомстить ему?! – догадалась она, выслушав пространные рассуждения Наташи о подлости богатых мужиков вообще и об отдельно взятой подлости Сетина в частности. – Тебе плевать на благополучие! Ты не бедствуешь. Колечко вон новое, платье… Очередной спонсор, дорогуша?

– Тебе-то что? – И Наташа снова глянула на нее холодно, без выражения.

– Да так… Кому-то приходится спину гнуть от зари до зари, а тебе…

– Гнула бы спину, не сидела бы ты теперь в долговой яме, – фыркнула со злостью Наташа, поиграв колечком на пальчике. – Не смотри на меня так! Знаю, знаю, сколько задолжала ты банку! Еще два месяца – и жди приставов судебных в гости.

– Не мели чепухи! – жалобным голосом возразила Александра и схватилась за сердце.

О чем это она?! О чем эта молодая красивая змеища только что сказала?! О какой долговой яме речь? О выплате по банковским процентам что-то говорила ей бестолковая бухгалтерша, но на ее болтовне дело и закончилось. Она поприставала, поприставала, да и взяла отпуск. А Александра ей его с радостью подписала. Нет, ну надоела, честное слово! Одно и то же бубнит и бубнит. Нет бы предложение какое-нибудь внесла, а то только ныть…

А напоследок, перед самым отъездом на отдых, она снова зашла к Александре. Покрутилась в кабинете. Поболтала ни о чем.

– У нас дела все в порядке? – уточнила на всякий случай Александра, надо же было озабоченность ведением дел проявить, не все же зевать в потолок и маникюр рассматривать.

– Конечно, все хорошо, – захлопала длинными ресницами бестолковая бухгалтерша. – Разве бы я позволила себе отдых, если бы что-то не так…

Александра и успокоилась. И к бухгалтерии близко не подходила, пока главная там отсутствовала. И искренне полагала, что перед отъездом та все решить сумела. А тут вдруг Наташка с ее страшным заявлением.

– Я когда-нибудь болтала зря? – приподняла она аккуратную бровку.

Александра такого не помнила. Наташка даже шутила правдоподобно. И она помотала головой.

– Ну вот! – обрадовалась Наташа. – Доходит наконец. Ты что, и в самом деле в неведении пребываешь?

– О чем? – Саша сжала плечи, обняв себя руками, ее знобило.

– О том, что ты на грани финансового краха? Ты что, в самом деле не знала?

– Не-ет… Мой главный бухгалтер перед отъездом на отдых сказала мне, что все в порядке, и я…

– И ты поверила ей, дурочка, и успокоилась? – Наташа отечески потрепала ее по затылку. – Так эта стерва не одну такую нагрела, как ты. Надо внимательнее читать документы, дорогуша, которые тебе на подпись несут твои подчиненные. Набрала кредитов, а теперь…

– Каких кредитов?! – Впору было голову прятать в объемный воротник толстой кофты, так сделалось страшно и холодно. – У меня только один большой кредит и…

– Четыре! Четыре кредита, дорогуша! – И Наташа, поджав большой палец, потрясла перед ее носом растопыренными четырьмя пальцами. – На тебе висят четыре кредита общей сложностью в десять миллионов. И это не считая банковских процентов! Ты что, не знала?!

Десять миллионов?! Господи, какие десять миллионов?! Зачем?! Ее салон приносил неплохие дивиденды. У нее не было необходимости брать такие деньги. Они ей были не нужны.

Да, один кредит она взяла пару лет назад, когда нужно было переоборудоваться и открыть еще солярий и массажный зал. Но они платили по нему исправно… вроде бы. И тогда был взят всего лишь один миллион. О каких десяти речь?!

– Господи, я ничего не понимаю! Я же… Я же работала каждый день! Я же доверяла ей, им… Они же…

Александре сделалось нехорошо, и она стала заваливаться набок.

Весь этот день, вся эта суета с исчезновением Валерии, со смертью Марии вдруг показались нелепыми и незначительными. Все это мимо, все это не ее, не ее проблемы, не ее жизнь. А ее жизнь в том, что она теперь в долговой яме, вот! Десять миллионов! Их брали подо что-то! Стало быть, бизнес ее заложен и перезаложен десятки раз. И у нее, получается, теперь ничего нет! Ничего…

– Эй, эй, эй, Сашка! Прекрати немедленно! – Наташа вцепилась ей в плечи и начала трясти, пытаясь посадить на скамейке ровно. – Не смей терять сознание! Слышишь?! Не смей! Может, воды, а?

– Нет, нет, ничего не надо, я щас…

Она поровнее села на скамейке, задышала открытым ртом, несколько раз с силой зажмурила и распахнула глаза. И страшно и смешно, но всякий раз, как глаза ее раскрывались, взгляд натыкался прежде всего на Наташкино новенькое дорогое колечко.

Вот у кого проблем нет и быть не может, вдруг с ненавистью подумала Александра. Всегда нарядно одета, всегда при деньгах. Вниманием мужчин не обделена, и каких мужчин. Сначала Сетин. Потом престарелый дядечка, теперь снова кто-то. Если она и сотворила что-то противозаконное, то уж точно не из-за денег, а из мести скорее.

Она не простила Сетину, что он предпочел ей – такой необыкновенной – замухрышку-коротышку Валерку. Стопроцентно не простила. И мстить теперь собирается. Если уже не начала. И одним из орудий в ее руках является она – Александра.

Бедная она, бедная! Она из-за своей доверчивости, лености или глупости, пойди разберись, обворована своей же бухгалтершей, сдохнуть бы, сдохнуть этой суке сладкоречивой! И благодаря ей она теперь нищая! И без денег, которые у нее могут появиться, обрати на нее снова свой взор Сетин, она пропадет!

Прощай, любимый! Прощай, милый, нежный, славный, любящий стоять перед ней на коленях и целовать ей руки! Не будет больше у них уютных семейных вечеров, и завтраков за одним столом у них не будет. Когда он сделал ей предложение, она и не думала рассматривать его всерьез. Мезальянс же! А сейчас… Сейчас все пропало! Все рухнуло! Не открутиться, не отшутиться…