Соблазнить негодяя - Лорен Хит

В эти минуты он рассматривал ее так внимательно, что она разволновалась бы, если бы не знала, что он ничего о ней не помнит. Наверное, он все пытался понять, чем она привлекла его. Несколько раз она чуть не рассказала ему о том, что их соединило в Ускюдаре.

Но она чувствовала, что он не хочет возвращаться туда. Не сегодня. Сегодняшний вечер был посвящен знакомству, как будто двух последних лет не существовало вовсе.

Она радовалась отсрочке, потому что пока не знала, что ему рассказать, когда он начнет задавать вопросы, — а она не сомневалась, что рано или поздно он захочет узнать, как они познакомились и как проводили время.

— Я никогда по-настоящему не лгала, — шептала она Джону, глядя, как его веки делаются все тяжелее и тяжелее. От него пахло сладким молоком, и он всегда улыбался. — Я твоя мать, хоть и не я родила тебя.

Этой чести удостоилась Сара Уизенхант. Яркая женщина с гривой великолепных черных волос, которые она отказалась обрезать, не испугавшись насекомых, и роскошной фигурой, из-за которой, в этом Мерси почти не сомневалась, мисс Найтингейл и обрядила всех своих помощниц в простые черные платья. Многие считали сестер кем-то вроде слегка облагородившихся доступных женщин. Мисс Найтингейл была полна решимости покончить с таким представлением.

Мерси так и не поняла толком, почему Сара решила отправиться вместе с мисс Найтингейл. Она беспрерывно жаловалась на скуку, на изнурительную работу, заключавшуюся в постоянном мытье полов и оттирании крови в отделениях госпиталя. Но с солдатами она была весьма приветлива. Особенно с капитаном Лайонсом. Мерси часто видела, как она читала ему в конце своей смены.

Впрочем, несмотря на все это, Сара была милой девушкой, и Мерси подружилась с ней.

И, разумеется, очень скоро Сара не устояла перед чарами Стивена Лайонса. Спустя шесть месяцев, когда Сара уже не могла скрывать, что она беременна, мисс Найтингейл, недолго думая, уволила ее. Опозоренная Сара в слезах умоляла Мерси не бросать ее. Она не могла вернуться в Англию в таком состоянии. Испугавшись, что девушка в отчаянии сделает что-нибудь непоправимое, Мерси уехала вместе с ней, чтобы по мере сил оказывать ей моральную поддержку и помогать. Она планировала вернуться к мисс Найтингейл, когда ребенок родится.

— Но я не смогла тебя бросить, маленький мой, — сказала она Джону.

Сара собиралась отдать его в детский приют, но Мерси влюбилась в малыша в ту самую минуту, когда он родился. Однажды утром, выйдя на улицу за булочками к обеду, она купила газету и, как делала ежедневно, начала просматривать списки погибших французских и британских военных. В той утренней газете в списке павших оказалось и имя майора Стивена Лайонса. Сначала Мерси отметила, что его повысили в звании, но потом страшная новость обрушилась на нее со всей своей ужасающей необратимостью. Очаровательного молодого человека, покорителя женских сердец, больше не было на этом свете. Правда, осталась его частичка — сын.

Тогда они с Сарой долго и горячо спорили. Мерси предлагала отвезти Джона семье Стивена. А Сара хотела от него избавиться.

«То, что он умер, не спасет меня от позора. Если станет известно, что я родила внебрачного ребенка, я уже никогда не смогу удачно выйти замуж. От меня все отвернутся. Это была ошибка, ночь порочной страсти. И что, я должна расплачиваться за нее всю жизнь? Мне будет легче, если он умрет».

На следующее утро Мерси, проснувшись, обнаружила, что Сара исчезла, а Джон заболел. Все его маленькое тельце горело огнем. Она нашла ему постоянную кормилицу, Жанетт. Мерси купала его, дула на него, остужая кожу, держала, качала, пела колыбельные и молилась, чтобы он выжил. Когда болезнь наконец отступила, они оба были совершенно измождены, поэтому она решила оставить его еще на один день, чтобы набраться сил. День растянулся на два, потом на три, потом на две недели, на месяц. С каждым днем он занимал все больше места в ее сердце, в ее душе, в ее жизни. Если поначалу Мерси была готова отдать его, не раздумывая, то к тому моменту, когда она ступила на порог отцовского дома, она уже стала для Джона самой настоящей матерью.

Теперь больше всего на свете она боялась, что Джона вырвут из ее жизни. Если бы Стивен вдруг вспомнил ночь, проведенную с ней, если бы вспомнил, что с ней случилось и почему они были вместе до рассвета, он испытал бы отвращение. Пережить все это — одно, но рассказывать об этом — совсем другое.

Она не смогла бы передать словами ни ужас пережитого тогда, ни то, какое утешение она нашла в его объятиях. Никогда ему не понять, что он спас ее в ту ночь. Он дал ей повод жить, тогда как ей хотелось одного: умереть.

Стивен проснулся от крика, который едва не разорвал его барабанные перепонки. Он вскочил с кровати, натянул брюки, бросился в коридор и распахнул дверь одновременно с новым воплем. Мерси металась на кровати. Жанетт пыталась удержать ее и за свои попытки несколько раз получила кулаком по лицу. Джон заходился визгом (все же его сын обладал поразительными легкими!). Стивен не удивился бы, если бы эта катавасия разбудила его родных, спавших в другом крыле здания. Жанетт посмотрела на него выпученными глазами.

— Ей снится кошмар.

— Успокойте ребенка. Я займусь Мерси.

Жанетт послушно бросилась к кроватке и взяла Джона на руки, но мальчика это не успокоило. Боже, до чего же он похож на отца! Если ему чего-то хотелось, он должен был получить это сию же секунду.

— Отнесите его в мою комнату, — велел Стивен.

Жанетт кинулась к двери.

— И закройте за собой дверь! — крикнул он ей вдогонку, уверенный, что детский визг делу не поможет.

Стивен сел на край кровати и наклонился над Мерси.

— Мерси…

— Нет, нет, нет! О боже, пожалуйста, не надо!

— Мерси. — Он попытался осторожно потрясти ее и тут же получил кулаком в глаз. Дьявол! Удар у нее был что надо. — Мерси!

Она закричала и снова начала извиваться.

Стивен зажал ее запястья и вытянул ее руки у нее над головой.

— Мерси! Милая, дорогая. Все хорошо. Вы в безопасности.

Она судорожно вздохнула, глаза ее распахнулись. Ужас, который он увидел в их глубинах, резанул его по самому сердцу. Ее колотило, кожа была холодной и липкой. Ночная рубашка пропиталась потом. Наступил миг осознания, и ночной кошмар развеялся.

— Стивен?

— Да, это я.

Взгляд ее метнулся к детской кроватки.

— Джон?

— Жанетт унесла его в мою комнату. С ним все хорошо.

Приглушенные детские крики постепенно умолкли — видимо, Жанетт все же удалось успокоить мальчика. Он отпустил руки Мерси. Она села на кровати и вжалась спиной в подушки так, как будто за ними был путь к спасению.

Слезы переполнили ее глаза и покатились по щекам.

— Столько мертвых! Столько людей умирают. Я ничего не могла для них сделать. Никак не могла помочь. Они всё умирали и умирали. Сотнями. Это было так страшно! И не враги одолевали нас, а болезни. — Она в сердцах надавала себе пощечин. — Они лежали на полу или на замаранных тюфяках и тянули к нам руки, когда мы проходили мимо. «Сестра! Сестра! Помоги!» Но никто им не помогал. Я знаю, это не меня лично они звали, но призывы о помощи слышались везде, во всех отделениях. Иногда мне казалось, что я сойду с ума от этих криков.