Мозаика Бернса - Дайана Мэдсен

— На пятом. Долго падать, — уныло пролепетала Спарки.

Согласно данным института страховой статистики шанс умереть от любого рода падения составляет 1 к 20 666. Допустим, Марси Энн родилась очень одаренной девушкой, но и очень невезучей одновременно.

— Такого в «Хай-Дате» никогда не было: сначала Кен, теперь вот Марси, — сквозь рыдания проговорила моя собеседница.

Послышался звук сирены. Спарки вздрогнула, и я обняла ее за плечи.

— Признаюсь, — промолвила та, — я не любила мисс Кент, но все равно это ужасно.

Я пыталась как-то утешить ее, а сама тем временем припоминала, не на пятом ли этаже промелькнула фигура Спарки прямо перед падением Марси? Да и как бедняжка ухитрилась свалиться с того балкона? Ограждения там высотой как минимум до пояса и выглядят надежно. Причем с точки зрения статистики Марси сложно причислить к людям, склонным к суициду. Мне совсем не нравились мои мысли насчет «Хай-Даты».

Фургон «скорой» и две полицейские машины подъехали к боковому входу. Утерев глаза, Спарки повела медиков к месту происшествия. Я смешалась с зеваками в холле, всеми силами стараясь не думать о сходстве этого случая с гибелью Фрэнка, и чтобы прогнать эту мысль, пыталась сконцентрироваться на догадках о том, что за чертовщина творится в «Хай-Дате».

Было около часа, когда Марси Энн Кент покинула здание «Хай-Даты», упакованная в темно-зеленый пластиковый мешок. Нас допросили как свидетелей и вскоре после трех часов отпустили на все четыре стороны.

Меня ждал офис Джеффри Фира. Его секретарша, Дженнифер Бранд, была недовольна тем, что я заявилась без приглашения, но вынуждена была сдаться. Когда шеф принял меня, я наскоро ввела его в курс дела насчет Джона Олсона, точнее говоря, Дэна Картона.

— Прекрасное детективное расследование, — кивнул Фир. — Только не возьму в толк, почему Норман не вскрыл эту информацию?

Я посоветовала «Хай-Дате» пересмотреть меры безопасности и делать тотальные проверки, включая отпечатки пальцев, до приема соискателей на работу. Спросила также, почему они тянут и с полной финансовой проверкой.

— Мы обычно не прогоняем своих стажеров через такое сито. Однако Кен решил провести эту четверку через ускоренное обучение. Нам стало ясно, что мы сможем подключить новичков к работе над новым проектом намного раньше, чем планировалось. Но поскольку эти научно-исследовательские изыскания очень важны и дорогостоящи, мы решили сделать тотальную проверку. Вот почему Кен вышел на «Юниверсел Иншуренс». Но с какой стати затребовал именно вас, сказать не берусь. В «Хай-Дате» давно не было причин беспокоиться по поводу безопасности. Но возвращаясь к разговору об Олсоне, осмелюсь предположить, что этот молодой человек значится у полицейских подозреваемым номер один.

Заверив, что примет мои соображения к сведению, Фир пожал мне руку и распрощался. Я выходила с предчувствием того, что Нормана ждет хорошая взбучка. А еще подозревала, что тот постарается отомстить некоей женщине, вскрывшей его промашку.

Как и Джеффри, я тоже рассматривала Олсона-Картона как первого подозреваемого — и не только в убийстве, но и в порче моих тормозов. Возможность устроить последнее у него явно была. Подойдя к «миате», я тщательно проверила ее на предмет проколотых шин, перерезанного топливопровода и наличия бомбы, но ничего подозрительного не нашла. Но все равно, когда я поворачивала ключ зажигания, на лбу моем, вопреки зимнему холоду, выступили крупные капли пота.

Не имелось ни единого шанса остаться наедине со Спарки, чтобы попытать ее насчет отношений между Марси и Кеном и заглянуть в досье, которое она показывала мне в прошлый раз. Быть может, в нем найдется нечто, способное пролить свет на две эти смерти и попытку испортить мою машину? Пока же здесь придется закруглиться и заняться переездом из офиса.

Припарковав «миату», я зашла в забегаловку напротив Консолидейтид-банка купить сэндвич с яичным салатом. Кассир принял деньги и сунул в мой пакет упаковки с горчицей и майонезом. Едва я вышла, какой-то биржевой маклер в подтяжках, болтающий на ходу по сотовому, больно толкнул меня плечом. Я не выношу хамов, и в другой день высказала бы ему все, но сегодня только повернулась и поплелась в свой офис.

Сообщений не было. Я сварила кофе и съела сэндвич, неожиданно оказавшийся вкусным и свежим настолько, насколько можно ожидать от начинки из яичного салата. Потом села на телефон, спеша доделать перекрестную проверку данных по Танаке и Риверсу.

Чем больше я работала, тем реже вспоминала про смерть в «Хай-Дате». Первые пять звонков прошли гладко. Но на шестом звонке споткнулась. Меня соединили с мисс Фрешер, заведующей библиотекой университета Мичигана — там велся каталог диссертаций из всех высших учебных заведений США. Та ответила, что не может просмотреть список авторефератов и проверить, действительно ли работа кандидата наук Джо Танаки опубликована под наименованием, обозначенным им в своей форме. Я могла зайти в интернет-каталог DIALOG — мой приятель, компьютерный гений Джерри, показал как, — но это дало бы только наименование, а мне хотелось, чтобы мисс Фрешер зачитала мне весь автореферат.

— Очень жаль, мисс Макдалл, но…

— Макгил, — поправила я.

— Извините. Часть сотрудников не работает из-за праздников, и у нас нет возможности производить поиск по персональным запросам. Вам следует воспользоваться межбиблиотечным обменом или подъехать к нам сюда после десятого января, когда мы снова откроемся для посещения.

— Не могу так долго ждать. Если я не успею перепроверить эту информацию до первого января, кандидат на работу останется при своих интересах. Где же ваш дух рождественского милосердия? Неужели вы возьмете грех на душу, если соискатель лишится должности?

После долгой паузы мисс Фрешер вздохнула и выразила согласие покопаться в авторефератах. Она записала мой телефон и обещала перезвонить через пару дней. Я поблагодарила ее и попросила в случае моего отсутствия на месте надиктовать основное содержание на автоответчик.

Мое расследование могло оказаться вопросом жизни и смерти для Джо Танаки, как это произошло с Марси, и я чувствовала, как колотится сердце. Я постаралась расслабиться и выбросить дурные мысли из головы. В противоположном углу маленький паучок осторожно спускался по тонкой ниточке, слабо поблескивающей в лучах зимнего солнца. Я откинулась в кресле, с любопытством следя за уверенными движениями насекомого. Мне совсем не хотелось убивать его — вокруг и так достаточно смертей в последнее время. По мере того как он скользил все ниже, меня со все большей силой обуревали мысли о вечных истинах, и скоро мне стало уже казаться, что вокруг нет ничего и никого, кроме паучка и мухи.

Тут в дверь громко постучали, но настроения общаться с кем-либо не было. Я присела на корточки рядом с электрообогревателем и сделала вид, что меня нет.

Стук стал настойчивее.

— Мисс Макгил! Мы знаем, что вы у себя. Откройте, полиция.