Докладывать мне лично! Тревожные весна и лето 1993 года - Андрей Орлов

— Да я тебе говорю, Гриша, вес будет о’кей! Чего так торопиться? Я уже договорился… Ну, хорошо… А что машина? Да я же говорю… немного… Да, очень… Гриш, не волнуйся! Завтра в два я буду там. Ага… на машине… Пропуск? Есть!.. Ну ты че? У наших у всех — «вездеход»… Да, и на Старую… Как решили… все три пачки… И бумаги эти… бланк-заказ и… Копии? А зачем?… Да брось ты!.. Ну как скажешь!.. Ага… Ага… Он получил уже все… Как договорились… Сразу позвоню… Пока!

Парень резко повесил трубку на рычаг телефона-автомата, подхватил сумку и вышел из будки. При этом он грязно выругался и сильно хлопнул дверью. По всему было видно, что разговор, который он только что закончил, привел его в сильное раздражение. В сторону Сиреневого бульвара от светофора тронулся 55-й троллейбус. Парень, пересекая проезжую часть, устремился к остановке, которая была совсем недалеко — рядом с небольшим кафе, расположенном на первом этаже кирпичного дома. Ему вслед смотрел мужчина с пакетом в руке. Через мгновение он также вошел в будку и стал набирать номер телефона.

Москва. Кремль. 1-й корпус, второй этаж.

Кабинет руководителя Администрации Президента

— Вы отдаете себе отчет в том, что говорите? «В Администрации Президента России изготавливают липовые документы для фашистов»! Вы… Вы уверены в э… э-этом? Знаете, Андрей Нетрович, прежде чем что-либо докладывать, вы должны удостовериться в том, что факты эти имеют место на самом деле! Время доносов или… как там это у вас называется «оперативной информации» прошло! Если вы с первого дня начнете…

Филатов задохнулся от негодования. Было видно, что он не на шутку рассержен, даже выведен из себя. И было из-за чего! К нему приходит только что назначенный им сотрудник Управления кадров, в задачу которого входит предотвращение утечки служебной информации, и сообщает пе моргнув глазом о том, что, дескать, в подведомственной ему структуре творится черт знает что! Человек еще не начал работать, не мог успеть еще ни в чем разобраться, а уже пришел с «информацией»!

— Сергей Александрович, то, что я вам доложил, — установленный факт.

Филатов строго посмотрел на Орлова, намереваясь что-то возразить, но не нашел, по-видимому, подходящих слов. Андрей почувствовал отчуждение, резко возникшее между ним и его новым начальником.

«Нечего себе! Только приступил к работе, и на тебе!» — промелькнуло в голове у Орлова. У него возникло ощущение, как будто он в чем-то виноват перед Сергеем Александровичем. Или не так понял свою задачу, или позволил себе сказать что-то липшее. Он совершенно не ожидал такой реакции на то, что успел выпалить в течение первых двух минут встречи, причем, первой уже рабочей встречи с руководителем администрации! Чувство вины стало напоминать его, парализуя волю и желание продолжать доклад. Но Андрей собрался с духом и с упрямой настойчивостью все-таки произнес:

— Сергей Александрович, я еще раз говорю: это проверенные факты! Если они уйдут… ну, например, станут достоянием прессы… Я думаю, это может представить администрацию в неприглядном свете. Поэтому…

— Что у вас есть в подтверждение, кроме слухов? Вы ж должны понимать, что сегодня многие хотят скомпрометировать Президента и его людей! В том числе, — Филатов сделал паузу и внимательно посмотрел на Орлова, — в том числе и меня!

Филатов раздраженно стучал карандашом по столу. Андрею даже показалось, что Сергей Александрович может сейчас от негодования метнуть карандаш прямо в него. Но он отбросил эту безумную мысль. И тут его осенило: «Господи, да я же забыл самое главное — показать ему образцы документов. Какое нужно еще доказательство?»

— Вот, Сергей Александрович, образцы документов, которые удалось добыть. Посмотрите, они отпечатаны в типографии главного управления.

С этими словами Орлов положил на стол перед Филатовым удостоверение «Службы безопасности» и спецталон.

— Видите, они совершенно настоящие. Это, но сути дела, совсем не подделка, а качественно изготовленные документы. Весь вопрос — для чего?

— И для чего? — Филатов с удивлением спросил Орлова. Теперь, повертев в руках образцы, тональность его речи стала несколько иной. Несмотря на то что раздражение еще не прошло, он более дружелюбно посмотрел на Андрея и снова озабоченно спросил:

— А для чего им эти… эти документы?

— К сожалению, пока не знаем.

— А вы точно знаете, иго заказ оформили представители неонацистской группировки… этой… Как вы называете?

— РНА. «Русская национальная акция».

— Да, я слышал об этой организации. Мне докладывали. Ас чего вы решили, что это именно они?

Орлов, опуская подробности, рассказал Филатову о выясненных на сегодняшний день обстоятельствах — об охранном агентстве «Страт» и его генеральном директоре Рыбине; о том, как тот оформил, пользуясь сохранившимися связями, заказ на изготовление в топографии фиктивных документов. Поведав Филатову о том, как «поработали» в администрации Рыбин и его люди год назад, Орлов, вместе с тем умолчал о вывезенном ими сейфе, считая, что этот факт нуждается еще в доскональном изучении, прежде чем о нем можно будет доложить одному из высших должностных лиц государства.

Чем дольше Сергей Александрович слушал Орлова, тем мрачнее становилось его лицо. Теперь он уже не перебивал Андрея и не высказывал сомнений в достоверности информации. Мысли Сергея Александровича уходили дальше непосредственного предмета разговора. Филатов, теперь уже осознавая всю остроту и угрозу, которую таили доложенные ему факты, лихорадочно думал о том, как следует поступить, чтобы не только обезопасить себя и Президента от скандала, но и не войти в жесточайший конфликт с человеком, в ведении которого находилась типография. Дело в том, что главное управление возглавлял старый знакомый Бориса Николаевича, с которым он прошел несколько лет по ступеням партийной лестницы и которого, как стал главой государства, пригласил в Москву, чтобы возглавить одно из самых важных подразделений президентской администрации.

Филатов понимал, что укрепление его позиций на властном Олимпе неизбежно должно быть связано с ослаблением влияния тех людей, которые были наиболее близки к Президенту. Место одного из них, Нетрова, занял сам Филатов, когда Президент под давлением «радикальных демократов» вынужден был убрать старого свердловского аппаратчика с поста руководителя Администрации Президента. Нетрову тогда повезло: Борис Николаевич дал указание «закачать» в специально созданную под него Государственную инвестиционную корпорацию значительные средства, обеспечив тем самым «своему человеку» безбедное будущее.

Государственный секретарь Бурбулис[46]тоже долго не продержался среди ближайшего окружения Ельцина. Уже в ноябре 1992 года «крокодил Гена», как за глаза звали Геннадия Эдуардовича депутаты, был освобожден от обязанностей первого заместителя председателя Правительства и переведен в советники. А спустя некоторое время его вообще «попросили» из Кремля. Но и здесь Борис Николаевич не оставил своего бывшего соратника. Бурбулис стал президентом центра «Стратегия», структуры с невнятными функциями, но с толстым кошельком.