Лиса на выданье - Светлана Ледовская

- Тень привела тебя в тот колодец и теперь манит за собой. Уверена, что хочешь знать, куда именно он может утащить тебя?

Теперь и мне стало не по себе.

Фанита толкнула мою руку, двигая в сторону, и поставила на стол поднос. На нем стояла тарелка с блинчиками, креманка с вареньем и кружка с ароматным чаем.

- Ох, - восхитилась я. – Не стоило. Можно было бы позвать меня на кухню.

- Я звала, - женщина развела руками. – Да только ты не слышала.

- Увлеклась, значит. Знаешь, что мне кажется удивительным? – я вытерла испачканные чернилами пальцы о полотенце.

- Что я замечательно готовлю?

- Нет… то есть ты просто богиня кухни, это факт, - быстро исправилась я, чем заслужила снисходительную усмешку Фани. – Но странно то, что наш язык и письменность практически не отличаются друг от друга.

- Некоторые твои слова я не понимаю.

- Это мелочи, - отмахнулась я, запихивая в рот лакомство. – Про телефон и прочее тут не слыхивали. Но все эти совпадения знатно облегчают мне жизнь.

- Ну и хорошо, - легкомысленно ответила Фани. – Чего об этом думать?

- Разве тебе всене кажется странным?

- Мои финансовые книги просматривает иномирянка. Мне даже это не кажется странным. Но вот смириться с тем, что ты не хвалишь варенье, я не могу!

Зачерпнув ложкой тягучий десерт, я принюхалась:

- Невероятно. Что это?

- Лопай, трудяжка. А то ты сейчас свалишься, и твой волк мне не простит.

- Он не мой, - возмутилась я.

- Конечно. И потому ты вчера стянула с него штаны?

Я поняла, что покраснела, так как щеки буквально запылали.

- Все был не так…

- Расскажи мне, почему ты утащила его штаны в комнату и зарычала, когда я попыталась их забрать?

- Не было такого!

- Значит, мне показалось, - не стала настаивать Фани, но хитрое выражение ее лица говорило, что она уверена в своей правоте.

- Я не слышала, как постояльцы ушли. Их ведь нет в доме? – решила я сменить тему.

- Так они в город не спать приехали. Вряд ли волчара собирался здесь столкнуться со своей суженой…

Я с удивлением обнаружила, что и вправду рычу. И звук при этом получился низким и совершенно точно не человеческим.

- Не ворчи, - беззлобно хохотнула лисица. – Никто у тебя твоего мужика не уведет. Видела я в окошко, как он шмыгал вокруг дома. Проверял нет ли претендентов на твой хвостик. Вынюхивал и метил территорию.

- Фу, - скривилась я. – Метил?

- Терся боками о кусты и забор. Теперь у нас весь двор провонялся волчьим духом.

- Серьезно?

- У тебя и впрямь что-то с носом, - озаботилась собеседница. – ты ж должна чуять такие вещи.

- Может, потому, что я не оборачиваюсь?

- Значит, надо подождать.

- Чего?

- Наберешься сил и сможешь сменить ипостась.

- Не получится у меня это. Ты ведь должна понимать, что я не такая, как все остальные.

- Ага, конечно. Вот только пахнешь как лиса, ведешь себя как лиса и ворчишь точно. как она самая. Перестань хандрить. Твоя натура выберется наружу. Никуда от этого не деться. Я тоже поздно обернулась.

- И как все было? – с затаенным страхом поинтересовалась я. Даже жевать перестала.

Фанита тяжело вздохнула и потупила взгляд. Казалось, она нехотя вспоминала давно минувшее. Я терпеливо ждала. Но все же не спешила откусывать следующий ломтик блинчика, каким бы аппетитным тот не казался. Разговор был не просто любопытным. Он обещал быть тяжелым.

- Обычно первый оборот проходит у перевертышей в юношестве. Когда мы совсем молоды, то сил хватает на то, чтобы пережить его без последствий. Чем старше мы становимся, тем тяжелее выпустить зверя наружу.

- Почему так?

- Мешает разум. Нужно освободиться от сомнений и праздных мыслей. Чем старше становишься, тем больше лишнего в голове творится.

- И как было у тебя?

- Лис действительно мало. И неспроста. Мы рождаемся слабыми и болезненными. Не все из нас доживают до совершеннолетия.

- Почему так?

- Такая порода, - вздохнула женщина. – Поэтому лисы и обитают в изоляции, в крохотных деревеньках, вдали от цивилизации. Наш мир не любит слабых. Вот мы и прячемся до поры до времени.

Фани вздохнула и строго посмотрела на полную тарелку.

- Зубы мне заговариваешь? Давай-ка кушай.

- Я просто слушаю.

- А я слежу за тобой, - лиса ткнула в меня пальцем. – Ешь!

Торопливо кивнув, я принялась жевать блинчик.

- Вкусно.

- Еще бы, - самодовольно хмыкнула хозяйка и вздохнула, - Мне тебя только откормить надо. А там рукой подать до первого оборота.

- Ты ведь говоришь, что возраст важен?

- Конечно. Но у тебя случай особый.

- Угу. Лиса без хвоста.

- Главное, чтобы с головой была. А этого у тебя не отнять.

Тут я пожала плечами. Отрицать очевидное не стала. Зачем мне кокетничать? Я далеко не глупая и если это признак лисячества – это моя порода.

- Ты собиралась рассказать про свой первый оборот, - напомнила я.

- Не хотела, - скривилась Фани. – Но тебе это нужно. Надо знать, чего ждать.

- Чего же?

- Было больно, - скривилась Фани. – Я всегда была пугливой. Боли боялась жутко. Даже шить бралась с опаской. Иголка казалась такой острой.

Мне захотелось обнять подругу. Хоть я и понимала, что это все дела минувшие, но поддержать Фани было важным.

- Я боялась собак, - призналась сдавленно.

- Они на тебя кидались, - догадалась лиса.

- Откуда ты знаешь?

- Животные понимали, кто перед ними. Их не обманывал твой человеческий образ. Если у вас действительно все перевертыши не оборачиваются, то собаки чуяли угрозу в каждом из вас.

Вместо ответа я кивнула.

- От меня ждали оборота. И я боялась, что подведу своих близких. Но больше всего я опасалась страданий, что не смогу достойно перенести их.

- Очень больно было?

- Да.

Я была благодарна за честность. За то, что Фани не стала лукавить.

- Мне казалось, что каждая кость сворачивалась в тугой узел. И кто-то сильный тянул ее с двух сторон. Кожа горела, каждый волосок впивался в нее огненной иглой. Дыхание сперло, втянуть в легкие воздух не получалось.