Магия шипов - Маргарет Роджерсон

По словам Сайласа, она сопротивлялась ему. Ей следовало сделать это и сейчас.

Судя по всему, демонесса не заметила подвоха. Она улыбнулась и откинула прядь волос со щеки Элизабет, словно та была куклой. Затем взяла ее руку в свою с выражением смертельного равнодушия на лице.

– Какая же ты милая, – слащаво пропела она и вывела ее в коридор, за пределы музыкальной комнаты.

Элизабет ловила свои отражения в зеркалах по мере того, как они продвигались все дальше. Она успевала увидеть лишь колыхания сапфирового шелка и каштановых волос и пустое словно у манекена лицо. Паника глухим стуком отзывалась где-то глубоко в сознании. По странному стечению обстоятельств, Элизабет была благодарна за это, потому что отсутствие страха позволяло ей трезво мыслить. Девушка догадалась о том, что это служанка-демон Эшкрофта, Лорелея. Цвет ее глаз был таким же красным, как и у Канцлера. Но чего она хотела от нее и куда они шли?

Они направлялись рука об руку вглубь поместья. Лорелея провела ее по помещению, в котором Ханна с мечтательным выражением лица старательно начищала серебро, слегка фальшиво мурлыкая себе под нос отрывки той же песни, что пела пару минут назад сама Лорелея. Она не бросила в их сторону и взгляда.

Через пару поворотов они подошли к отполированной дубовой двери. Отблески пламени играли в щели между ее нижним краем и паркетом. Лорелея вошла без стука совершенно в той же манере, что и Эшкрофт появился перед журналистами ранее этим же днем.

В камине у одной из стен комнаты потрескивал огонь. С другой стороны из сводчатого окна виднелся черный океан леса, над которым мерцали огни города. Эшкрофт сидел за столом напротив двери. Он пристально смотрел на страницы гримуара, положив руки по обе его стороны и вцепившись в края стола. Взгляд его был расфокусирован, а руки дрожали от напряжения. Зловещая атмосфера комнаты давила со всех сторон. Гримуар парил над столешницей, и его страницы двигались настолько неспешно и плавно, что создавалось ощущение, будто он в воде. Остальные гримуары, расставленные на полках вдоль стен, беспокойно шелестели и перешептывались.

Лорелея опустила Элизабет на диван. Как только та коснулась подушек, ее тело полностью обмякло, и одна нога свисла под странным углом, однако девушка была не силах ею пошевелить. Она ощущала себя марионеткой, чьи веревки были обрезаны.

– Господин, – окликнула Лорелея.

Эшкрофт издал резкий вздох и вышел из состояния транса. Он непонимающе вытаращился в их сторону, сдвинув брови, затем моргнул, приходя в себя. Расстегнув мантию, он накинул ее поверх гримуара. В ушах Элизабет затрещало по мере того, как давление в комнате начало пропадать.

– Что такое? Что-то произошло с мисс Скривнер? – Он быстрыми шагами пересек комнату и взял Элизабет за запястье, прощупывая пульс. Затем, нахмурившись, в недоумении уставился на Лорелею. – Ты околдовала ее. Я же приказывал…

– Не причинять ей вреда. Я подумала, что нам стоит обсудить кое-что, мой господин.

– Не огорчайся, – сказал Эшкрофт, – все прошло более чем удачно.

– Вы могли предупредить меня о своих планах! – Ее голос опустился до шипения. – Вы пригласили всех этих людей и репортеров просто поглазеть!

– Моя дорогая, ты знаешь, как я предпочитаю вести дела. Чем больше огласки придаю своим поступкам, тем меньше места остается для их обсуждения.

Лорелея подошла к окну и отдернула занавески.

– Дело не только в журналистах. Ты втянул сюда этого мага, Торна. Мне это совсем не нравится. У его слуги есть определенная репутация.

– Как и у всех нас.

– Вы не понимаете. Я выросла на историях о Сайласе из Потустороннего мира. Можете себе представить, что нужно сделать, чтобы приобрести дурную славу в нашем мире? – Демонесса обхватила себя руками и погладила обнаженные плечи, глядя в окно куда-то далеко в темноту, простирающуюся за городом. – Вам не следовало привлекать внимание такого, как он.

– Может быть, он и жуткий, однако не всезнайка. Я убедился в том, чтобы наши помощники остались незамеченными.

Лорелея промолчала. Эшкрофт подошел к шкафу, чтобы налить себе выпить из хрустального графина, и сел в кресло напротив Элизабет, задумчиво покручивая в руках стакан. Пару секунд он внимательно изучал ее лицо, затем сделал глоток.

Девушка знала, что не должна была слышать их беседу, послушно лежа на диване с остекленевшими глазами. Они разговаривали так, словно ее не было в комнате. Внезапно она осознала весь ужас происходящего.

Эшкрофт откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу, держа стакан в одной руке.

– Лучше уж Натаниэль, чем кто бы то ни было еще из Магистериума, – произнес он наконец. – Если девчонка и вправду что-то видела, неужели ты считаешь, что любой другой чародей не вытащил бы из нее эту информацию еще до того, как они добрались до Брассбриджа? Но только не Натаниэль – я знал, что он не причинит ей вреда. Должен сказать, я испытал огромное облегчение, когда Торн сам вызвался на это задание. – Канцлер сделал глоток. – В ином случае мне бы пришлось прибегнуть к более радикальным мерам, а ты знаешь, как я не люблю пачкать руки.

Элизабет испытывала тошнотворное головокружение. Все ее инстинкты убеждали бежать и сопротивляться, но все что она могла сделать, – лишь слегка пошевелить мизинцем.

– Вам следовало натравить на них больше бесов, мой господин. Следовало сразу покончить с этим, а теперь вы не можете просто убить ее. Слишком много людей замешаны в этом.

– У меня никогда не было намерения убивать ее, – сказал Эшкрофт. – Я лишь искал способ заманить ее сюда. Это только начало, Лорелея. Что бы за оплошность ни произошла там, в Саммерсхолле, я не могу позволить этому повториться. Впредь мы не дадим выжить ни одному свидетелю.

– Что же мы сделаем с ней? – фыркнула Лорелея.

– А кто сказал, что она – свидетель? Она могла ничего не видеть.

– Даже если и так, девчонка не откажется от своей преданности библиотеке.

Эшкрофт сделал паузу.

– Я знаю, что с ней делать. Пожалуйста, уложи ее на пол, будто она упала. Сделай это наиболее убедительно и затем оставь нас и позови Ханну.

Холодные руки демона взяли Элизабет за подмышки.

– Вы страшны в гневе, мой господин, – промурлыкала она.

– Но ведь именно поэтому моя жизнь – такой лакомый кусочек для вас, демонов. – Он поднял стакан, ловя его сверкающие отблески на своем лице, и подмигнул ей. – Ведь чем смелее и ярче дух, тем приятнее его отнять.

Щека Элизабет прижалась к шерстяному ковру. Теперь все, что она могла увидеть, – это узорчатые волокна ковра в румяном свете пылающего камина. Пока Лорелея укладывала на полу ее беспомощное тело, мрачные и неотвратимые мысли кружились в голове подобно стервятникам: Эшкрофт устроил все те саботажи. Это он убил Наставницу и наслал на них демонов в темном переулке. Во всем этом был виноват только он. Ничто не казалось ей более реальным – ни ворс ковра, щекочущий щеку, ни тепло камина, заставившее вспотеть под грудами складок платья.