Проделки небожительницы - Наталья Александрова

– Нет, благодарю вас.

Лангман сел в низкое кресло, положил на журнальный столик кейс, расстегнул его замки, но медлил открывать крышку.

– Герр Белофф, – начал он, подняв на Макса холодные дула своих глаз, – ведь вы – уроженец этого города?

– Да, – ответил Макс, сразу почувствовав себя неуютно под этим взглядом, – я уехал отсюда в восемьдесят шестом году и попросил политического убежища…

– Вы не уехали, – поправил его Лангман, – вы ушли пешком. Через Финляндию.

Казалось бы, он не сказал ничего особенного – Макс ни от кого не скрывал того, каким способом покинул пределы СССР, сей факт был зафиксирован во всех его анкетах и интервью, однако в устах Лангмана это прозвучало как обвинение.

– Да, я ушел на лыжах, – подтвердил Макс. – Что еще вы хотели бы узнать?

– У вас сохранились знакомства и связи в Петербурге?

– Честно говоря, нет, – ответил Макс, поежившись под пристальным взглядом Лангмана.

Он чувствовал себя неуютно и неуверенно, ему мешали большие руки в редких рыжеватых волосках, и он то клал их перед собой на стол, то прятал в карманы, понимая, что со стороны его поведение кажется суетливым и подозрительным.

– Хорошо, – кивнул Лангман. – Скажите мне, кому вы звонили в течение последних двух недель? Я имею в виду – кому в Петербурге и вообще – в России?

– Я звонил ответственному работнику Эрмитажа господину Крылатову – это заместитель директора по безопасности…

– Я знаю, – кивнул Лангман. – Кому еще?

– Еще я разговаривал с секретарем директора, – припоминал Макс, – с менеджером этого отеля… кажется, это все.

– Вы уверены? – уточнил Лангман своим бесцветным голосом, по которому совершенно невозможно было понять, как он относится к услышанному.

– Да, я уверен, – Макс постарался ответить твердо, хотя под взглядом Лангмана это ему плохо удавалось.

«Если бы этот Лангман родился на пятьдесят лет раньше, он наверняка служил бы в гестапо», – подумал Макс с неприязнью.

Лангман наконец открыл крышку своего кейса и вынул оттуда компьютерную распечатку.

– Телефонная компания, услугами которой вы пользуетесь, – проговорил он голосом, от которого наверняка скисало молоко, – любезно предоставила мне распечатку ваших разговоров за последний месяц. Вы имели беседы с пятью абонентами в России. Это… – Лангман пошуршал листками и продолжил: – Господин Крылатов, с которым вы имели четыре разговора, секретарь директора Эрмитажа – один разговор, о котором вы упомянули, далее, менеджер отеля «Невский Палас», об этом разговоре вы тоже сказали… – Лангман сделал паузу и продолжил: – Но есть еще два абонента, о которых вы забыли мне сказать. Вот этот разговор, – Лангман ткнул кончиком карандаша в строчку на распечатке, – с представителем компании «Люфтганза»…

– Ах, да, – спохватился Макс. – Действительно, я звонил в здешнее отделение «Люфтганзы», уточнял особенности таможенного терминала, чтобы продумать порядок обеспечения безопасности при выгрузке коллекции…

– Да, – кивнул Лангман, – я проверил. Такая беседа действительно имела место. Но вы забыли мне об этом сказать.

«Вот гнида, – подумал Макс, – ко всякой ерунде привязывается! Но как быстро работает – уже и в «Люфтганзе» успел проверить, о чем я с ними говорил».

– С этим ясно, – продолжил Лангман, – но вот об этом разговоре вы тоже не упомянули.

Он снова показал на строчку в распечатке. Макс нагнулся над бумагой и прочел семизначный телефонный номер, который ему совершенно ни о чем не говорил. Пожав плечами, он повернулся к своему собеседнику:

– Я не помню такого номера. Может быть, это тоже телефон каких-нибудь служб отеля или аэропорта?

– У вас очень плохая память, – Лангман произнес это без осуждения, просто констатировал факт. – При такой памяти я на вашем месте записывал бы свои телефонные звонки хотя бы в записную книжку.

– У меня пока еще нет склероза! – взорвался Макс. – Я прекрасно помню, что больше никаких существенных разговоров не вел! Если я не помню этот номер – значит, это был какой-нибудь незначительный разговор, справка или мелкий вопрос по поводу самолета или гостиницы. Вы ведь уже наверняка выяснили, что это за номер?

– Для мелкого вопроса или справки это был слишком долгий разговор, – прежним бесцветным голосом возразил Лангман, – он продолжался целых девять минут. Вот, взгляните в эту графу. А относительно того, что это за абонент – я надеюсь, вы поможете мне это выяснить. Дело в том, что это – пользователь северо-западного GSM. Я, конечно, связался с руководством этой компании…

«Ни на минуту в этом не сомневался», – подумал Макс.

– И в компании мне сообщили, что этот номер зарегистрирован на человека по имени Иван Иванович Иванов. Вы – уроженец этой страны и явно не хуже меня знаете, что здесь таким именем подписываются, когда хотят сохранить анонимность. В компании GSM мне с прискорбием сообщили, что, хотя – по закону – при подключении к их сети полагается предъявлять документы, многие менеджеры, чтобы получить свой заработок, по просьбе покупателей записывают имя и паспортные данные с их слов, поэтому нередки случаю подключения к сети под вымышленным именем. Так что я рассчитываю, господин Белофф, что вы поможете мне установить настоящее имя человека, с которым вы разговаривали.

– Я ни с кем не разговаривал! – закричал Макс, потеряв контроль над собой. – Это ошибка!

– Маловероятно. – Лангман был все так же спокоен. – Телефонная компания ручалась за точность предоставленной информации.

– Но я действительно не знаю этот номер телефона, – проговорил Макс гораздо тише, взяв себя в руки, – и не звонил в Петербург никому, кроме тех лиц, о которых вы уже знаете.

– Очень жаль, – Лангман пожал плечами, – я надеюсь, что это недоразумение как-то разъяснится. Но есть еще один вопрос…

– Простите, – перебил его Макс, – если вы не возражаете, я все же закажу себе кофе. Я устал и очень расстроен… – Он взялся за воротничок рубашки и расстегнул верхнюю пуговицу: ему внезапно стало трудно дышать.

– Хорошо, – кивнул Лангман, – тогда мне тоже закажите.

Макс снял трубку и сделал заказ.

– Вполне понятно, – продолжал Лангман, – что вы расстроены. Утеряны большие ценности, принадлежавшие вашему нанимателю, а так как вы отвечали за безопасность их хранения и перевозки, это бросает тень на вашу профессиональную репутацию…

«Ох, зануда, – с ненавистью подумал Макс, – нудит и нудит… Шарахнуть бы его по башке чем-нибудь тяжелым, да нельзя…»

– Но, кроме вашей профессиональной репутации, мне кажется, здесь затронуто нечто большее. По поводу загадочного звонка господину Иванову вы не смогли дать мне удовлетворительных объяснений. А теперь я попрошу вас: откройте свои чемоданы и предъявите мне их содержимое.