Проделки небожительницы - Наталья Александрова

Макс побледнел и уставился на своего собеседника, как будто у того на голове вместо волос выросли колючки, как у кактуса. Это просто переходило уже всякие границы!

– Я понимаю необычность своей просьбы, – продолжал Лангман все тем же бесцветным и сухим, как бумага, голосом, – понимаю также, что не могу заставить вас ее выполнить, так как у меня нет соответствующих полномочий, но прошу вас все же сделать это, чтобы продемонстрировать свою добрую волю и желание сотрудничать.

Макс перевел взгляд с Лангмана на свои чемоданы, которые так и стояли посреди комнаты – из-за нервотрепки и хлопот после похищения коллекции он так и не успел их разобрать, даже не прикоснулся к ним после того, как получил в аэропорту.

И теперь, посмотрев на свой багаж, он похолодел. Один из чемоданов, небольшой кожаный, на двух молниях, застегнутых замочком, кто-то явно открывал. Макс отлично помнил, что, упаковывая вещи в Мюнхене, этот чемодан он застегнул несимметрично – одну молнию закрыл на две трети, а вторую – всего на треть, поэтому замочек оказался сбоку, почти на углу чемодана. А сейчас он красовался ровно посередине, в самом центре.

Таможенники – ни в Мюнхене, ни в Петербурге – не рылись в его вещах, не просили открывать чемоданы – он был слишком респектабелен, чтобы его могли принять за террориста или наркокурьера. Значит, тот, кто открывал его чемодан, либо украл что-то, либо что-то подложил. И второе вероятнее, учитывая интерес Лангмана к его багажу. Это явная подстава: ему что-то подбросили в чемодан и потом позвонили в страховую компанию, дали наводку. Он – русский, что сразу делает его более подозрительным в глазах немцев, особенно учитывая то, что кража совершена в России. Каким-то непонятным образом подстроили звонок несуществующему Иванову… короче, из него хотят сделать козла отпущения.

В дверь номера постучали. Макс крикнул:

– Войдите. – И на пороге появилась симпатичная краснощекая горничная в униформе с подносом в руках.

Поставив этот поднос на столик, она начала разливать кофе из кофейника в две коричневые чашки с позолотой. Макс чуть заметным движением толкнул ее под локоть, и кофе пролился на колени Лангману.

Страховщик вскочил с криком:

– Швайне хунд!

«Ага! – злорадно подумал Макс. – Оказывается, ты тоже можешь выйти из себя!»

Горничная перепугалась, что испачкала костюм важному иностранцу, стала, путая слова из разных языков, многословно извиняться и потащила его в ванную комнату, чтобы отмыть пятно на брюках. Лангман, ужасно злой, пытался отделаться от нее и отправить вон из номера, но девушка плохо его понимала и настойчиво тащила в ванную. Он сдался, наконец, отчаявшись прогнать навязчивую девицу.

Как только Лангман и девушка скрылись и в ванной комнате зашумела вода, Макс бросился к злополучному чемодану, расстегнул молнию и вывалил содержимое на ковер. К счастью, там были сложены рубашки и свитера, так что перебрать их не составило большого труда. Прощупав вещи и не найдя ничего подозрительного, Макс расстегнул кожаный несессер с бритвенными принадлежностями. На первый взгляд все было как обычно – бритва, зеркальце, щеточки, пилочки и прочие мелочи, но кожаная стенка несессера показалась ему слишком толстой и тяжелой. Вытащив зеркальце, Макс увидел засунутую за него медную пластинку с чеканным изображением крылатого быка. Тихо выругавшись, он положил печать в карман – ассирийское происхождение пластинки не вызывало у него сомнений.

Макс хотел уже сложить вещи обратно, поскольку Лангман в любую секунду мог появиться на пороге комнаты, но обострившаяся в последнее время интуиция его остановила. Похлопав по дну чемодана, он заметил отчетливое твердое утолщение сбоку. Проверил подкладку и увидел, что в одном месте она подпорота, причем сделано это так явно, что не заметить это утолщение просто невозможно. Засунув руку в шов, Макс нащупал твердый предмет и вытащил его наружу. В его руке оказалась глиняная табличка с клинописными значками и рельефным изображением воинов, шагающих попарно навстречу неизвестному врагу. Быстро засунув табличку в карман, Макс запихал вещи на место и застегнул молнию, стараясь, чтобы все выглядело, как было.

Из ванной по-прежнему был слышен шум воды, недовольный голос Лангмана и многословные извинения горничной. Пользуясь тем, что у него есть еще несколько секунд, Макс огляделся – он хотел немедленно избавиться от ассирийских табличек, потому что через карман они буквально жгли ему кожу. Идея, как всегда в стрессовой ситуации, возникла мгновенно: он завернул обе таблички в носовой платок, открыл окно и положил опасный сверток снаружи на подоконник. Быстро затворив окно, Макс плюхнулся на прежнее место, всеми силами изображая полное спокойствие и молясь в глубине души о том, чтобы в других чемоданах не было таких же сюрпризов.

Наконец из ванной вышли вконец разозленный Лангман и заплаканная горничная.

– До чего же у вас в России навязчивый сервис! – возмущенно прошипел Лангман.

– Увы, за теперешнюю Россию я не несу ответственности, – Макс пожал плечами. – В мое время сервис здесь был крайне ненавязчив.

Горничная, всхлипнув напоследок, вышла из номера. Лангман посмотрел на Макса и сказал:

– Ну что ж. Вы обещали мне предъявить содержимое своего багажа.

Макс неторопливо встал, открыл твердый самсонайтовский чемодан и со страдальческой миной на лице разворотил его содержимое. Лангман не проявил интереса, взглянул для порядка и почти сразу же разрешил убрать вещи обратно. То же самое было и с большой спортивной сумкой. Но когда Макс взялся за кожаный чемодан, Лангман встал, подошел вплотную и внимательно следил за каждым его движением.

«Однако, – сообразил Макс, аккуратно выкладывая на журнальный столик рубашки, – наводка-то была очень точная! Слава богу, я заметил, что в чемодан залезали!»

Когда очередь дошла до несессера, Лангман буквально выхватил его у Макса из рук и тщательно осмотрел. Вернул он его владельцу с нескрываемым выражением разочарования на лице, но ничего не сказал и продолжал наблюдать за действиями Макса. Когда чемодан опустел, Лангман наклонился и тщательно ощупал его стенки. Макс в это время усиленно прятал злорадную улыбку.

Распрямившись, Лангман кивнул:

– Спасибо за сотрудничество, господин Белофф. Можете сложить вещи обратно.

– Да я уж лучше переложу их в шкаф, – Макс пожал плечами, – все никак руки не доходили разобрать багаж. Но, герр Лангман, теперь вы, может быть, объясните, что вы хотели найти в моих чемоданах?

– У нас была некоторая информация, – с явной неохотой произнес Лангман, – сообщить о характере и источниках этой информации я не могу, в интересах следствия. Эта информация, к счастью для вас, не подтвердилась. Впрочем, – тут же добавил Лангман с неприкрытым злорадством в голосе, – это ничего не значит. У вас было достаточно времени для того, чтобы спрятать… то, о чем нас информировали. К сожалению, я не успел ознакомиться с вашим багажом сразу по прибытии, у меня было слишком много дел.