Майорат на двоих - Алексей Замковой

– Мечи – в ножны! – прозвенел сильный женский голос.

Удар! Блок! Блок! Еще шаг влево – эти сволочи стараются обойти. Откуда-то появился Слов, вихрем набросившийся на одного из троицы, против которой стоял Фарри. Чуть полегче! Удар! Удар!

– Мечи – в ножны, господа! – Снова этот голос, но уже с нотками раздражения. – Я приказываю!!!

Внезапно враги братьев отступили. Фарри рванулся было вперед, но кто-то схватил его за плечо. Он резко обернулся, поднимая меч.

– Спокойнее! – Слов чуть отступил и, подняв меч, указал на что-то в стороне.

В дверях небольшой надстройки над палубой стояла женщина. Одета она была лишь в длинный шелковый халат ярко-рыжего цвета, который переливался в свете фонаря, висящего над ее головой, так, что казалось, он сам светится. Еще ярче, чем этот халат, светились ее рыжие волосы. Лишь посмотрев на женщину, Фарри задумался, отчего он так тяжело дышит – то ли от схватки, то ли оттого, что халат ее был весьма небрежно запахнут, являя миру ложбинку меж нежных округлостей. С великим трудом он перевел взгляд на лицо красавицы. И оторопел. Эти пухлые губы, точеный прямой носик и большие карие глаза, сейчас горящие гневом, казались смутно знакомыми. Уж не во сне ли он мог видеть ее? Женщина поднесла к губам пальчик, и Фарри наконец вспомнил. Этвуд! Она стояла, разглядывая витрину одного из магазинов, а он показал на нее брату, когда они шли искать мэтра Совина! Та самая женщина из Дома Рафокс!

– Лучники! – Новый голос вывел Фарри из объятий воспоминаний.

Вновь заскрипели тетивы луков, бездействовавшие, пока братья находились в общей свалке. Тогда можно было слишком легко попасть в кого-то из своих. Теперь же братья оказались отличной мишенью. Слов оглянулся – еще шестеро воинов поднимали короткие луки, целясь в них. И еще один, одетый так же, как и все, но с рыжим табардом, по которому бежал зеленый лис, поверх кольчуги, стоял с поднятой рукой.

– Нет! – Женщина не пошевелилась, но одно ее слово остановило смерть, уже изготовившуюся ринуться к братьям.

– Леди Лисси, я… – начал было воин в табарде.

– Я сказала – нет! – Она наконец оторвала палец от своих губ и уперла руки в бока. – Разоружить этих двоих и доставить ко мне в каюту.

– Как прикажете, моя госпожа. – Воин поклонился, а затем повернулся к Фарри и Слову: – Бросить оружие! Вы слышали приказ леди Лисси?

Фарри посмотрел на луки, которые и не думали опускаться, затем – на тех, с кем они с братом только что сражались, – те, ворча, снова поднимали оружие. Зазвенел о палубу меч. Слов принял решение первым. Фарри удивленно посмотрел на брата.

– Бросай, – только и сказал тот, поворачиваясь к воину в табарде.

Не успел стихнуть звон брошенного меча Фарри, как на них набросились все разом. Фарри успел лишь крякнуть, а руки уже оказались крепко стянуты за спиной. Грубый тычок под ребра показал, что, если бы не приказ, Фарри и Слова ожидали бы большие неприятности. Хотя вполне возможно, что они еще впереди.

Каюта леди Лисси оказалась просторной и убранной с такой роскошью, какая только возможна. Она находилась на самой корме яхты, и вся задняя стена каюты была занята огромным окном. Стены были задрапированы дорогими тканями и увешаны гобеленами настолько плотно, что дерева вообще видно не было. Ноги тонули в толстом цветастом ковре, а с потолка озаряла все это великолепие люстра, свет от десятков свечей которой преломлялся сквозь сотни кусочков граненого хрусталя. Сама хозяйка сидела в большом кресле, в котором можно было утонуть. Она не позаботилась ни о том, чтобы переодеться, ни о том, чтобы плотнее запахнуть халат. Когда Фарри и Слова ввели к ней в комнату, леди Лисси как раз изучала свиток, в котором братья с удивлением узнали тот самый, написанный их отцом. На столике возле кресла лежали их мечи, небольшой кошель с монетами, книжечка дяди Алмостера и запечатанное письмо, которого братья раньше не видели. На пол под столиком были небрежно брошены два мешка, видимо не заинтересовавшие своим содержимым даму.

– Дормайл… – пробормотала леди Лисси, даже не глянув на Фарри и Слова. Она отложила в сторону свиток и, глядя на него, принялась снова постукивать пальчиком по губам, что, видимо, означало глубокую задумчивость. Фарри и Слов стояли молча, не мешая ее размышлениям. Так же молчали и четверо, стоявшие за спинами братьев. Фарри показалось, что те вообще даже старались не дышать.

Леди Лисси потянулась и взяла со столика письмо.

– Леди Дорне… – прочитала она вслух имя адресата. – Это еще кто такая? – Леди Лисси перевернула письмо и принялась осматривать печать. Хмыкнув, она ловким движением пальчиков сломала сургуч. Фарри дернулся, но сзади его крепко держали. Женщина же не обратила на это никакого внимания. Она развернула письмо и принялась читать его вслух: – «Любезная леди Дорна! С момента нашей последней встречи прошло много времени, и я корю себя за каждую секунду, в которую не имею счастья видеть Вас. Однако служба не дает мне ни малейшей возможности отвлечься от дел милорда Вудакса. В этом оправдании, конечно, нет достоинства, но я смею лишь надеяться, что Вы примете его и не станете так уж сильно гневаться на Вашего покорного слугу. Смею просить Вас, дорогая леди Дорна, обратить пристальное внимание на двух юношей, с которыми я отправляю Вам это письмо. У меня нет никаких сомнений, что они – сыновья бедного лорда Грах-Дормайла. Надеюсь, Вы заметите в них то же сходство с лордом Грах-Дормайл ом, которое я заметил в них с его братом – Алмостером Бровином Дормайлом. Я не имел чести знать лорда Грах-Дормайла, однако, как Вы знаете, был, как и Вы, хорошо знаком с его братом. Кроме прочего, Вы ведь, насколько я помню, были дружны с его женой, Сели Грах. Помощь, в которой нуждаются эти юноши, весьма щекотлива. Судьба распорядилась так, что наследники Дома Дормайл не имеют доказательств своего происхождения. Более того, они даже не знают, кто из них имеет право на майорат. Гели Вы помните, бедная леди Сели осчастливила лорда Дормайла сразу двумя сыновьями в один день, и произошло это незадолго до того, как замок Дормайл пал. Лорд Дормайл поручил спасти наследников своему брату, что тот выполнил с честью. Алмостер Бровин вырастил племянников, по каким-то причинам не раскрывая им правду об их происхождении. Более того, он никогда не сообщал им и кто из них старше. С прискорбием сообщаю, любезная леди Дорна, что нынче бедный Алмостер Бровин мертв. И смерть его наступила при весьма странных обстоятельствах, которые заставляют вспомнить известные вам подозрения и слухи, ходящие перед падением Дома Дормайл. Надеюсь, Вы соблаговолите пролить этим юношам свет на те давние события. Как преданный друг Алмостера Бровина Дормайла, молю вас о том, чтобы Вы протянули им руку помощи и помогли занять достойное их место. С глубочайшим уважением и искренними пожеланиями, вечно Ваш – Горел Сам».

Дормайлы… – снова повторила леди Лисси, бросая письмо обратно на столик. Письмо не долетело и упало на пол, но женщина этого, казалось, не заметила. – Значит, вы двое – наследники Дома Дормайл?

– Отвечайте госпоже! – шепнул кто-то сзади, сопроводив свои слова тычками.