Терское казачество. Вспомним, братцы, про былое - Владимир Коломиец

7 апреля 1877 г. Турция отклонила Лондонский протокол. Еще до подписания Лондонского протокола Австро-Венгрия и Россия 6 марта 1877 г. подписали Будапештскую секретную конвенцию, по которой Австро-Венгрия соглашалась на нейтралитет в случае русско-турецкой войны, а Россия дала согласие на оккупацию Австро-Венгрией Боснии и Герцеговины. В апреле Россия подписала договор о пропуске русских войск через Румынию к границам Турции и об участии румынских войск в войне с Турцией.

– Сами видите, что достоинству нашего государства наносится неслыханное оскорбление, – твердым голосом заявил Александр II. – Видит Бог, что со стороны российской предшествовали одни лишь искренность и миролюбие… – Александр сделал небольшую паузу и продолжил: – Раз Европа безразлична, а действия ее чисто показные, будем свято уповать исключительно на собственные силы. Не может так быть, чтобы русская армия не осиялась новою славой!

Царь качнулся в кресле. Наступила тишина.

– Ну, что вы молчите? – обратился он к присутствующим. – Дело за малым: давайте сообща составим манифест.

В тот же день был отдан приказ войскам Дунайской армии сосредоточиться у Кишинева, где расположилась главная царская квартира – штаб.

Кишинев. Тихий степной городок в Бессарабии, с зелеными улицами в белых цветущих акациях, особенно хорошо выглядит в весеннюю пору. Впечатляет белый собор с каменной дорожкой, расстеленной под аркой звонницы до самых архиерейских палат. Приветлив тенистый парк, где когда-то отдыхал А. С. Пушкин. Выделяется здание суда своими узорчатыми, литыми из чугуна ступеньками парадной лестницы. В общем, здесь еще не чувствовалось той нервозности и того тревожного ожидания военных событий, о которых уже писала западная пресса. Город готовился к встрече царя Александра II. На центральной улице белили хаты, чинили крыши, ремонтировала дороги и мостики. Деловая обстановка захватила людей, и мало кто думал о близкой войне. «Были же случаи в истории, когда войска стягивались к границе для демонстрации силы, перед сменой политики, – рассуждали обыватели, – так и теперь царь делает – на всякий случай». Поражала раскованность еще недавно забитых бессарабцев. Особенно это хорошо виделось на базаре. А они были действительно щедры. Даже такие весенние, когда дары земли не столь богаты, и то не скупы на веселье. На каруцах, из которых выпряжены кони, ровно стоят бочки с вином. Их толстые деревянные пробки, чопы, выделяются синеватыми потеками. Вино терпкое, цвета крепкого раствора марганцовки, дешевое. Здесь же мешки с орехами. В палатках висят связки гусей и уток. На лотках серебрится дунайская и днестровская рыба. В тени возов лежат и стоят бараны. Среди товаров бродят молдаване. На них высокие смушковые шапки – кочулы. Шапки мелькают среди бочек, как казацкие папахи в высоких травах буйных степей.

Словом, жизнь в Кишиневе бурлит, как вешний поток. Но старожилы уже поговаривали, что такого количества русских войск, что подходит к городу, они давно уже не видели. Печать мало-помалу выдавала информацию о положении дел в Европе. Но даже из тех скупых материалов, которые печатались в газетах, проскальзывали нотки, что война России с Турцией неизбежна. Было над чем призадуматься? Война была совсем близка. Она, как говорится, была на пороге. Для ее ведения уже было мобилизовано 530 тысяч человек, это около половины вооруженных сил России: 25 пехотных и 9 кавалерийских дивизий. Остальные 23 пехотные и 8 кавалерийских дивизий пока оставались на мирном положении. В казачьих войсках было мобилизовано свыше двух третей всех частей и выставлено помимо четырех полков кавалерийских дивизий еще четыре казачьи дивизии и четыре отдельные бригады. Из Терского казачьего войска в Закавказье было отправлено семь полков и одна батарея Терского войска, которые распределили по отдельным отрядам:

в Александропольском – 1-й и 2-й Горско-Моздокские, 1-й и 2-й Волгские, 2-й Кизлярско-Гребенской полки и 1-я Терская казачья батарея;

в Ахалцихском – 2-й Владикавказский полк;

в Эриванском – 2-й Сунженский полк.

А на Дунай пошли лейб-гвардии Терский казачий эскадрон Собственного Его Величества Конвоя, бывший при главной квартире, и 1-й Владикавказский полк, вошедший в состав Кавказской казачьей бригады полковника Тутолмина.

12 апреля 1877 г. Александр II произвел всем собравшимся на границе, в Кишиневе, войскам смотр, во время которого был объявлен манифест о войне. Государь поздравил войска с походом, а Конвою, Терским эскадроном которого командовал Григорий Кульбака, при этом сказал:

– Благодарю вас за молодецкую службу при мне! Поручаю вам брата своего Великого князя Николая Николаевича. Берегите его, а когда он пустит вас в дело, то, надеюсь, будете молодцами и не посрамите славу ваших отцов!

Перед дунайской армией была поставлена задача поскорее занять Румынию, чтобы лишить турок возможности активной обороны первой естественной преграды – линии Дуная. Затем, перейдя Дунай, частью сил организовать наблюдение за сильными крепостями, а остальной массой двинуть на Балканы и, преодолев эту вторую естественную преграду, наступать на Константинополь – цель всего похода.

Кавказскому корпусу предстояло отвлечь неприятельские силы от главного театра военных действий и овладеть Эрзерумом. Командовать дунайской армией был назначен Великий князь Николай Николаевич, а руководство военными действиями на Кавказе было поручено Наместнику Кавказскому Великому князю Михаилу Николаевичу.

Тем временем Турция тоже успела изготовиться к войне. Главнокомандующим – «сардарь-экремом» – был назначен победитель при Дьюнише Абдул-Керим. Ему было указано придерживаться активной оборонительной тактики, сосредоточить главные силы в знаменитом «четырехугольнике» крепостей – Рущук, Шумла, Базарджик и Силистрия, завлечь главные силы русских в Болгарию и затем разгромить их, обрушившись на левый фланг и сообщения. Одновременно с этим значительные силы турок под командованием Осман-паши были сосредоточены в Западной Болгарии, у Софии и Виддина, имея задачу наблюдать за Сербией и Румынией и воспрепятствовать соединению русской армии с сербами.

12 апреля, в день объявления войны, наша армия в составе четырех корпусов стала переходить Прут.

Царь, напутствуя войска, сказал:

– Народ болгарский уже истомился под гнетом османов. Я верю, что Россия и наш великий народ в скором времени разрешат нужды болгар. Вы, ребята, идете в авангарде – вот вам и нести болгарам благо свободы!

И все войска, за исключением части сил I корпуса, которых от Унген повезли до Бухареста поездом, пошли походным порядком: VIII и XII корпуса к Бухаресту, XI – к Бранлову. Дороги были забиты. В центре по ним двигались обозы, слева – конница, справа – пехота. Впереди колонны двигались ревущие гурты скота, предназначенного на убой, за ними подводы с провиантом. Это был грандиозный поток, который поражал своей величественностью и мощью. Со всех сторон раздавались звуки духовых инструментов. «Барабанный бой наводил некий род ужаса, а шум литавр воспламенял кровь», – говорили очевидцы.